Отбор. Помощница кронпринца - Дарья Верескова

А уже до конца этой десятки состоится праздничный обед в Парке трёх фонтанов у королевского дворца в Сороне, куда приглашены все участницы Отбора и их семьи. Это станет первой возможностью для многих аристократов встретиться с потенциальными невестами кронпринца в неформальной обстановке. Особое внимание привлекает тот факт, что на обеде будут присутствовать и другие знатные женихи — молодые люди, что намерены присмотреться к леди, надеясь, что те не станут королевой.

«Соронский вестник» продолжит внимательно следить за развитием событий.

...

Я сделала ещё один глоток из своего стакана и поставила его на стол, тяжело выдохнув. «Благодаря своевременному вмешательству», значит… Кто бы удивлялся, что дворец не позволит информации о халатности проникнуть в газеты.

— Леди Валаре? — когда за моей спиной раздался низкий, холодный голос, я вздрогнула, чувствуя, как всё внутри замирает.

— Ваше Высочество, — я резко встала и присела в реверансе, как того требовал этикет, после чего подняла глаза на принца.

Но он уже не смотрел на меня — направлялся к выходу.

— Следуйте за мной, — бросил он.

Он двигался к своему кабинету — в то же крыло, где раньше находился кабинет покойного графа Арвеллара. Принц шагал быстро, не оборачиваясь, зато каждый, кто встречался нам на пути, оборачивался ко мне. Все, включая Грету Даскира и лорда Вал-Мирроса.

— Садитесь, — жёсткий приказ, которому я немедленно подчинилась. — Посмотрите на меня.

Почему-то от этого его распоряжения сердце на секунду дрогнуло, но я сделала, как было велено, позволив себе лишь один глубокий вдох.

Оказалось, запах здесь глушился только частично. Я чувствовала аромат кронпринца — пряный, терпкий, но очень свежий, словно дождь в пустыне. И ни капли мёда.

— Я хочу, чтобы вы внимательно прочитали, что здесь написано. Я предпочту, чтобы вы были согласны со всем, — всё тем же жёстким тоном продолжил Каэлис Арно.

Передо мной лежал контракт на должность личного ритуалиста Его Высочества.

Яркие жёлто-зелёные глаза неотрывно смотрели на моё лицо, скользя по нему, а затем принц резко отвернулся и уставился на другой документ у себя в руках.

Мне же оставалось только изучать контракт.

Оплата была… более чем достойной. Намного выше, чем я ожидала.

Если бы у меня появилась возможность открыть ячейку в банке, если бы я могла взять займ, мы с Финном могли бы отправить его на получение полной квалификации. После первых экзаменов он уже имел бы право открыть собственное дело — под предварительным кураторством, конечно… и взять меня стажёром.

Но всё это возможно лишь после окончания моего испытательного срока. Он тоже был указан — четыре месяца.

Маленькая вечность.

— У вас есть вопросы? — ледяным тоном спросил кронпринц, не оборачиваясь, и тяжело, с явным раздражением вздохнул.

— Я всё ещё читаю, Ваше Высочество, — я постаралась ускориться.

Всё остальное было вполне ожидаемым: мне надлежало не говорить ни с кем о том, что станет мне известно во время службы, охранять покой и честь королевской семьи, незамедлительно сообщать обо всём подозрительном, обучать кронпринца распознавать воздействие ритуалов, следить за состоянием резерва…

А ещё — не иметь никакой иной должности. Это требование было чётко прописано в контракте.

Очень хотелось попросить сокращённого испытательного срока — всё это время меня могли выкинуть из дворца и не оставить даже работы младшего ритуалиста. Но я боялась, что мне откажут.

Судя по лицу кронпринца, он уже был к этому готов, и, по всей видимости, моё назначение его не радовало.

— Я чувствую, что у вас есть вопросы, — сказал он, не глядя.

— Могу я открыть ячейку в банке до окончания своего испытательного срока?

Кронпринц нахмурился, словно не понимал смысла моего вопроса.

— Да, — ответил он. — Я выпишу для вас специальное разрешение, Миолина. Есть ли у вас вопросы касательно других работ?

— Я не…

— Не обманывайте меня. Никогда, — жёстко перебил меня Каэлис Арно, разворачиваясь и наклоняясь ко мне так, что его запах теперь ощущался гораздо отчётливее.

Дикий, неожиданно приятный, сбивающий с толку.

— Я чувствую вашу ложь и достоверно знаю, что ваши знания ритуалиста далеко не теоретические. Вы должны немедленно оставить все свои другие… роли.

Мысль о том, чтобы окончательно сказать «нет» игровому дому, да и прекратить работать с Финном, внушала мне откровенное отторжение. После долгого периода без какой-либо работы, после всех тех случаев, когда меня обманывали и не платили, я не хотела «складывать все яйца в одну корзину». Слишком уж уязвимой себя чувствовала.

— Мне нужна десятка… или две…

— Немедленно, — отрезал он. — Взамен мы позволим вам открыть ячейку в банке. Вы должны быть со мной, рядом, возле меня, почти всё своё время.

Почему-то от этих его слов тугой комок сжался в моей груди, а пронзительный взгляд напротив не помогал. Как и напряжённая шея, вновь привлёкшая моё внимание.

— А выходные?

— Не сейчас. Когда всё уляжется, у вас будет тот же график, что и у остальных ритуалистов. Пока я могу выделить вам только половину суток — здесь и там.

«Здесь и там» — совсем не внушает уверенности.

Но такая возможность могла представиться лишь раз в жизни.

— Ваше Высочество, звали? Граф де Рокфельт здесь и желает получить аудиенцию, — в дверь постучал слуга, и я поняла, что моё время с принцем закончилось.

— Миолина? — тихо, предупреждающе спросил он, указав на контракт. Запах усилился, затмевая собой все остальные ощущения.

И я, под горящим взглядом принца, схватила перо и резко подписала договор, жалея, что не решусь сейчас торговаться за лучшие права.

— Завтра в семь утра вы поедете со мной в столицу, — произнёс он. — Выспитесь и не утомляйтесь, Миолина.

— Благодарю, Ваше Высочество, — ответила я и поспешила к выходу, чувствуя, как напряжение понемногу отпускает.

Всё получилось?

За дверью я едва не столкнулась с Эларио де Рокфельтом, но вовремя развернулась так, чтобы он не увидел моего лица, и поспешила навстречу своей комнате.

Наверное, покои у меня теперь тоже будут другими.

По пути я подошла к высокому стеклянному окну, надеясь, что не выгляжу слишком раскрасневшейся от волнения.

Но увидев своё отражение, мне захотелось застонать от ужаса.

Всё это время, пока я разговаривала с кронпринцем, на моём лице оставалось это дурацкое молоко над губой.