Хозяйка усадьбы "Детское счастье" - Диана Клэр

- Что? Мастью не подошел тебе? Или нацелилась куда повыше? Наследничек престола выглядит более заманчивым, а?

Что?!

Я настолько оторопела, что даже на мгновение забыла о страхе.

Наследник престола? Скай?!

Мартин внимательно всмотрелся в моё изумлённое лицо.

- Что, неужто не знала? - он злобно хохотнул, а потом его лицо потемнело еще сильнее. - Гляди... а ведь на самом деле, похоже, не знала. Значит, у тебя... высокие чувства?

Последнее он выплюнул с такой ядовитой издевкой, что меня передернуло. От отвращения, от гнева, от презрения.

Я вскинула руки, уперлась ими в широкую грудь парня и снова попыталась закричать, но сильная ладонь еще крепче сдавила мой рот и грубо вжала мою голову в стену. Затылок заныл от боли. Тело рефлекторно задергалось, а зубы отчаянно впились в то, до чего смогли дотянуться.

- Аааа, стерва!

Рука отпустила меня, а во рту начал расплываться солоноватый привкус.

Кровь? Чья? Его или моя?

Но не успела я додумать эту мысль до конца, как мою скулу обожгло, и потом всё лицо пронзило острой болью. Голова мотнулась в сторону, и затылок снова впечатался в стену.

В глазах потемнело, колени стали ватными.

Он что, ударил меня? Недоумение боролось с отчаянием, а неверие всё еще не желало сдавать позиции неизбежности, дергаясь в предсмертных судорогах.

По щеке потекло что-то теплое. А я принялась медленно сползать по стенке на пол. В голове продолжала выть сирена страха. Уже не только за меня, но и за детей, которые в любой момент могли спуститься, услышав странный шум.

Что он с ними сделает? Ведь этот человек явно безумен!

Сильные руки грубо схватили меня за плечи и рывком подняли на ноги.

- Чего ты хочешь? - словно издалека я услышала свой голос. - Детей не тронь только. Пожалуйста.

- Чего я хочу? - сиплый голос расхохотался, и от этого смеха мои волосы встали дыбом. Это был смех сумасшедшего. - Или чего я хотел? Изначально я хотел жениться на тебе! - Парень как следует тряхнул моё обмякшее в его руках тело. - Я бы сделал для тебя всё! Я готов был... кинуть всё к твоим ногам! - Руки еще раз тряхнули меня. - Но тогда я не знал, кто ты. Или, скорее, что ты.

- Отпусти, - сделав над собой нечеловеческое усилие, прошептала я. - Дай мне всё объяснить.

От удара по скуле и постоянной тряски меня нещадно мутило, но я должна была попытаться привести этого безумца в чувства. Силой я с ним не справлюсь. Надо попытаться убедить его отпустить меня.

- Хватит объяснений! - взорвался Мартин, и по взметнувшимся языкам пламени в его темных глазах я поняла - это всё. Мне до него не достучаться. - Идём!

Мужские руки вновь сжали мои плечи, как следует тряхнули, и я почувствовала, как меня волокут в сторону кухни.

Моё тело судорожно задергалось, затрепыхалось, руки вскинулись к лицу мерзавца в попытки ударить, схватить, расцарапать. Адреналин бушевал в крови, заставляя ее бурлить подобно самой яростной горной речке. Я сопротивлялась, как сопротивляется утопающий, даже зная, что у него нет шансов, и он вот-вот утонет. Но тело словно отделилось от разума, и оно яростно билось, не желая сдаваться.

Не дождёшься. Не отдамся. Хоть убей меня.

Ярость затмевала глаза черной, зловонной пеленой... А мерзкие руки всё тащили и тащили меня вперед. Нога в туфельке зацепилась за дверной косяк, но Мартин резко дернул, и щиколотку пронзила жгучая боль.

Я застонала, но эта боль уже через мгновение сменилась другой. Такой ослепительной, что, казалось, у меня из лёгких разом выбило весь воздух. Время замедлилось, в ушах зазвенел странный гул, похожий на гул прибоя. Сильные руки парня швырнули меня на стол... Надо мной склонилось расплывающееся в сизом тумане лицо Мартина.

"Что? Всё?" - вспыхнуло в моём воспалённом мозгу.

В висках застучало, сознание стремительно уплывало...

С грохотом распахнулась входная дверь. Казалось, она едва не слетела с петель. Этот звук пробился даже сквозь окутавшую меня густую пелену. По коридору раздались тяжелые, торопливые шаги, и, внезапно, сжимающие меня тиски резко ослабли. Мартин отлетел назад, и я судорожно вдохнула, наполняя лёгкие недостающим кислородом и еще не до конца понимая, что произошло.

- Да я убью тебя, мразь! Отпусти ее!

Мои глаза, всё еще направленные в потолок, не видели говорящего, но слух мгновенно узнал этот голос. Голос, который я бы не спутала ни с чьим другим. Его голос.

Он пришел!

Глава 49

Тяжелый кулак Ская со всего маху впечатался в нос ошарашенного от неожиданности Мартина. Раздался противный, вызвавший в мне очередной приступ тошноты, хлюпающий треск.

Мартин отлетел к противоположной стене и захрипел, прижимая ладонь к лицу.

- Ты мне нос сломал, ублюдок! - он с яростью сплюнул на пол.

Но Скай не дал ему ни секунды, чтобы собраться с силами. Он метнулся к Мартину, и я услышала еще один удар. Потом еще один. Каждый удар сопровождался приглушенными, хриплыми стонами.

Всё еще оглушенная болью, я помотала головой, пытаясь рассеять плывущий перед глазами туман.

Удар. Стон. Хрип. Стук повалившегося на пол тела. Удар. Хрип.

Глаза стали видеть четче, а парализованные мысли постепенно начали шевелиться.

- Я тебя убью, мразь!

Скай повалился на Мартина и продолжал бить его кулаками по лицу. Мартин уже не сопротивлялся, лишь его голова моталась из стороны в сторону. А Скай, точно во сне, продолжал бить. Рваное дыхание и невидящий взгляд выдавали кипящую в нём ярость. Такую страшную, такую разрушительную, что я испуганно вздрогнула, и оцепенение разом спало, словно меня окатили ведром ледяной воды.

- Скай, нет! - я сорвалась с места и бросилась к нему.

Он же убьёт Мартина! Эта мысль ослепительно вспыхнула в моём усталом мозгу.

- Скай, остановись! Пожалуйста! Не надо!

Мной двигала вовсе не жалость к Мартину, а забота о Скае... Нельзя! Нельзя допустить, чтобы он совершил убийство! Не стоит Мартин этого груза!

В секунду я оказалась возле парней.

- Скай! - мои руки легли дрожащему от возбуждения парню на плечи. - Скай, пожалуйста...

Занесенный для следующего удара кулак застыл в воздухе.

Секунда... Вторая... Звенящая тишина повисла на кухне.

А потом парень резко дернулся, словно приходя в себя. Шумно выдохнул.

- Скай, оставь его, - я прижалась лбом к оголённой полоске