В самом Сердце Стужи. Том IV - Александр Якубович

Его можно было понять, ведь хранить зерно больше трех лет довольно сложно, даже если это подготовленные каменщиками сухие амбары, которые будут находиться под постоянным присмотром. Но даже то, что мой муж согласился обеспечить собственные земли, было большой удачей.

Хотя тогда у нас ничего не оставалось для торговли с северными варварами, которые зимой должны были возобновить поставки качественной пушнины…

— Скажем прямо, это все перемелется за два года, — покачал головой купец. — Три, это если впроголодь…

— Мы к голодному году и готовимся, — приврала я.

Как говорил мне сам Виктор, он больше верил не в предзнаменование, а в меня и мои слова. И если я настаивала на том, что нам нужно запасти хлеб, мой муж просто прислушивался, не желая спорить. Кроме того, выкраивать деньги на это дело нам теперь не нужно — казна Фитца обеспечила нас хлебом без нужды молиться об успехе Ларса и Хильды в столице.

— Хорошо, если не пригодятся эти запасы, — ответил купец, — а ежели пригодятся… Миледи, вы думаете, кровавая луна все же взаправду взошла?

Я ничего не ответила мужчине вслух, а только медленно кивнула.

Обсуждать последнее знамение было бесполезно. Храм в Патрино ничего не сказал людям — они каждый раз хранили молчание, дабы не поднимать панику раньше времени. Такова была политика нынешнего верховного жреца, и из раза в раз я наблюдала последствия этого замалчивания.

Однако же сейчас, своими руками, я сделала всё, чтобы наконец-то пережить это время в относительном спокойствии.

Будет тяжело, но благодаря двум ларцам с серебром мне не придется смотреть на то, как от голода гибнут люди, не нужно будет наблюдать за голодными бунтами или тревожиться о том, выживу ли я на этот раз.

Всего-то два ларца с серебром… Возможно, я сейчас выкупала зерно, которое предназначалось для других людей в другом месте, но памятуя, сколько хлеба сгноили купцы в своих амбарах в моих прошлых жизнях, требуя на третий год баснословных денег даже за один мешок, моя совесть тут же умолкала.

Этот хлеб хотя бы будет съеден, а этот надел — переживет голод без огромных потерь.

Для меня этого было вполне достаточно, ведь судьба всего остального Халдона была мне неподвластна.

Глава 21

Эрен

Купец Мордел отбыл обратно на юг уже утром следующего дня. Для охраны финансов, которые были ему переданы на закупку зерна, он забрал с собой несколько крепких проверенных работников в дополнение к тем помощникам, что у него были. А вот от дружинников купец отказался.

— Мы будем по реке идти. На веслах али бурлаках, — заявил Мордел, когда я вышла на причал в сопровождении Грегора и нескольких бойцов, проводить купца в путь. — Ничего опасного, миледи, не впервой большие суммы везти, пусть и серебром. А вооруженные дружинники в сопровождении только вопросы вызовут. Не надобно этого, лишнее внимание.

Я вопросительно глянула на Грегора, который сейчас в отсутствие моего мужа отвечал за безопасность замка. Мужчина мгновение помолчал, но все же высказался:

— Может, оно и здраво, миледи, — согласился Грегор. — Все же, когда мы были наемниками, нас нанимали охранять караваны пешие, которые в другие государства ходили или в приграничье, где людей немного. По реке оно, конечно, безопаснее и спокойнее. А ежели кто из соседей захочет на купца Мордела напасть, то там два бойца погоды не сделают, так я думаю.

Высказался мужчина удивительно многословно — обычно Грегор старался говорить поменьше и по делу — видимо, стараясь подобным образом придать вес своим словам. Спорить с ним я не стала, ведь люди моего мужа и в самом деле были сведущи не только в вопросах войны с северными варварами, но еще и в деле охраны. Так что настаивать и приставлять к старшему Морделу дополнительных людей я не стала.

Виктор должен вернуться через пару дней, аккурат к моим именинам, так что пока на хозяйстве оставалась я в одиночку. Амбары готовились полным ходом и одна из артелей, после установки жерновов, должна переместиться в город, помочь с ремонтом каменных хранилищ, которые уже через пару месяцев будут под завязку заполнены свежим зерном. Это было мое требование — весь хлеб должен быть именно этого урожая, а не прошлого, потому что уследить, где и какое по возрасту зерно, не так и просто. А на третий год хранения такой смеси можно получить серьезные проблемы. Так что весь трехгодовой запас хлеба Мордел должен будет привезти в один подход.

Накануне ночью меня подмывало встать и открыть шкатулку с украшениями из серебра и золота, которые Виктор привез из замка барона Фитца. Нет, мой муж не сдирал драгоценности прямо с вдовы — женщина отправилась в Кемкирх так, как вышла встречать тех, кто убил ее супруга на поле боя. А у баронессы Фитц, видимо, были более серьезные понятия о чести, чем у ее сложившего голову мужа. Все же, она была уроженкой Кемкирха, из семьи тамошнего лорда, поэтому уехала, в чем была, не взяв ничего лишнего.

В шкатулке же лежало два десятка золотых и серебряных колец всех размеров, а некоторые — и украшенные небольшими самоцветами. Несколько тяжелых золотых подвесок, четыре комплекта серёг. Одни, с крупными темными сапфирами в массивной оправе из серебра, мне особенно приглянулись, а еще по виду камней было сразу ясно, что украшение это хоть и кичливое, тяжеловесное и старое, но довольно дорогое. Именно к этим серьгам и еще нескольким кольцам у меня и тянулись руки.

Только за сапфиры можно было выручить пять-шесть фунтов, а если найти хорошего покупателя, который возьмет серьги целиком, а не только камни — то и все семь фунтов полновесным серебром. Огромные деньги, на которые можно купить трех волов и останется еще фунт, либо же трех боевых коней. А еще на эту сумму можно было бы погрузить дополнительно больше чем четыреста мешков, или почти двадцать три тысячи фунтов зерна. Из которых, после помола, можно испечь сорок тысяч буханок хлеба весом в один фунт каждая…

Но я этому порыву не поддалась. Не потому что боялась гнева Виктора из-за моей расточительности или самоуправства, а потому что понимала — того, что привезет старший Мордел, будет достаточно. А если нет — мы купим еще хлеба. Заготовим консервов, увеличим промысел зверя в зимний период, станем больше ловить рыбы. Кроме того, крестьяне сами выращивали зерно