Там, где нас нет - Альвин Де Лорени

а вся правая же сторòна тела от шеи до кончиков пальчиков на ногах, обутых в туфли на высоком каблуке, состоящих из одних золотистых ремешков, открыта на всеобщее обозрение. Нам долго пришлось мудрить, маскируя резинку тугих стрингов на правом, открытом бедре. В итоге всё это кончилось тем, что я просто отрезал их к чертям собачьим и заменил несколькими шелковинками телесного цвета. На подтянутом теле Делмара их было совершенно не видно и казалось, что передний треугольничек стрингов, скрывавший самое ценное, (не, на заднюю часть тоже есть любители, этого не отрицаю) держится сам собой… И мелодия… Чувственно-томная мелодия «Истории одной любви» в стиле кубинского болеро, под которую на сцене разворачивается действо. Делмар в своём платье не скрывающем почти ничего и в то же время заставляющем фантазировать, поскольку он двигается и платье мечется на его теле не обнажая до конца… И Роландан в чёрном… Обтягивающие мускулистый зад брюки-клёш под которыми ничего нет и просторная рубашка, полупрозрачная на спине и руках, с полочкой плотного бодоанского шёлка, расстёгнутая до пояса, открывающая потрясающий пресс… И я рядом с Лисбетом. И под изысканные движения пары на сцене я транслирую в головку маленького целителя слова песни:

Iam non hic es, cor meum.

Solitudo tantum in anima mea est,

Si te videre non possum.

Cur Vis me te amare fecit?

Ut me magis patiatur.

Semper significatio existentiae meae fuisti.

Te adorare religio mea erat.

In osculis tuis inveni

Calor qui mihi attulit

Amor et ardor.

Haec est fabula amoris,

Quod iam non est,

Quod me intellegere fecit

Omnia bona et mala,

Quae lucem in vita mea accendit,

Deinde expelle.

O, quam desperata est vita!

Sine amore tuo vivere non possum.[94]

(Тебя рядом больше нет, мое сердце. В душе у меня лишь одиночество, Если я не могу тебя видеть. Зачем Сила заставила меня полюбить тебя? Чтобы заставить меня больше страдать. Ты всегда был смыслом моего существования. Обожание тебя было моей религией. В твоих поцелуях я обретал Тепло, которое приносило мне Любовь и страсть. Это история любви, Какой больше нет, Которая заставила меня понять Всё хорошее и плохое, Которая зажгла свет в моей жизни, Затем потушив его. О, как же беспросветна жизнь! Без твоей любви я не выживу.)

Так-то Сила не заставляла меня никого полюбить. И Лисбет никогда не был смыслом моего существования. Да и не целовались мы с ним. Но почему бы и нет? Это ж песня… А из неё, как известно, слов не выкинешь. А впечатлительный омега обязательно поведётся. Я ж хороший. Меня любить надо. А то, что это? Оме, вы — чудовище… Нельзя так со мной. Я и правда могу превратиться в чудовище.

И Лисбет плывёт… Золотистые глаза его затуманиваются слезами. Он поднимает на меня своё прекрасное личико и счастливо улыбается, утирая слёзы ладошкой. Ну, вот видишь, хороший мой, как здорово любить оме Ульриха…

А на сцене… под музыку очаровавшую зрителей, Делмар в порыве чувств, бросается навстречу Роландану, обнимает его за шею и закидывает стройную обнажённую ногу на его талию, одновременно высоко вскинув левую руку, по которой сползает вниз звенящий браслет. Танцоры изображают страстный поцелуй и обессилевший Делмар в изнеможении опускается на пол, сползая по телу партнёра, а Роландан, отступив на шаг от Делмара, делает оборот вокруг оси и, приседая, поднимает его. И танцоры снова кружатся в страстной румбе и вот уже Роландан идёт за капризным партнёром, а тот, чувствуя его за спиной, движется впереди на два шага, оборачивается и, протянув руку, перебирает пальчиками с длинным серебристым маникюром, маня его к себе. И снова быстрый шаг к друг другу, и тела сплетаются в танцевальной стойке, провоцируя зрителя обнажённым телом, открывшимся от шеи до кончиков пальцев ног в огромном запахе куска ткани едва держащегося на теле Делмара… Всего шесть минут… А как много произошло за это время! Эмоции зала изменились. Наша провокация удалась. И вот уже у многих омег заалели щёчки и их партнёры, сидящие рядом, втягивают чувствительными носами феромоны супругов. Торс Роландана, туго обтянутый брюками, движется и движется и после очередной поддержки Делмара становится виден альфовский член, воспрявший во всём своём великолепии и проступивший сквозь тонкую ткань. За сценой хор стихийников затих, прекратив даже перешёптывания, и внимает моей трансляции. К счастью танец окончился и, едва успев откланяться в мёртвой тишине, Делмар и Роландан покинули сцену. Уж не знаю, как они там теперь снимут своё напряжение. Голова Делмара полыхает красным светом сексуального возбуждения, хоть снаружи этого и не видно — стринги выдержали давление альфовского члена.

А я, оставив Лисбета, выхожу на сцену. Прожекторы скрещивают на мне свои лучи. Зал, едва не начавший совокупление, ибо почти все головы в нём светятся красным, медленно выплывает из-под воздействия танца и музыки. Что это было?! Несётся ко мне невысказанный вопрос. Глубоко вздохнув и прикрыв глаза (да! Мне это стало доступно после «смерти»), я выпускаю из груди воздух и свои эмоции зрителям. Любовь! — несётся мой ответ назад. И волна, прихлынувшая ко мне от них, несёт с собой привкус лайма, мяты и шоколада… а ещё немножко вишни и сухофруктов — так я чувствую их эмоции. И выпиваю их все без остатка… И даже чувствую сожаление — так мало! Мне мало! Я не насытился!

Опять глубоко вздохнув, начинаю:

— А сейчас мы с вами услышим песню, в которой говорится о том, что не всегда любовь бывает взаимна. Хоть это и невероятно. Но так иногда бывает. Мы хотим, чтобы кто-то стал нам истинным, а он этого не хочет. И это печально… Очень…

Лотти, выдернутый мной из неги медового месяца, со своей лютней и в костюме, похожем на прошлый, только другого цвета, начинает играть. И в зале звучат слова песни «Зелёные рукава»:

Своим возлюбленным позабыт,

В холодном доме совсем один,

Сижу я горем своим убит —

Твой преданный паладин… [95]

А я пробегаюсь по закулисью — проверить всё ли в порядке. Заодно показать кулак так и стоящим у стены стихийникам. Мелодия «Зелёных рукавов» навязчива, легко запоминается и я больше чем уверен, завтра же окажется одной из самых популярных в кафешках Лирнесса. Возвращаюсь в зал, к