Посткарантин - Злата Косолапова

много, все курсировали туда‑сюда, от шума и разговоров у меня уже через час, после того как я вышла в город, начало звенеть в ушах. Вебер сказал, что здесь не всегда бывает так шумно, просто сегодня в Метрополис должны были приехать какие‑то важные торговцы с интересными вещами для проведения ярмарки, и народ был в воодушевлении.

Шатались мы по городу часов до шести. Время на удивление пролетело быстро. Возможно, потому что мы его бездарно и не проводили. Вебер устроил мне целую экскурсию по метрогороду, показал много интересных мест и рассказал, кажется, абсолютно обо всём: начиная с истории основания Метрополиса, заканчивая предостережением, у кого из пяти торговцев провизией в тоннеле, ведущем от станции Охотный ряд на северо‑восток, лучше ничего не покупать. К концу дня я уже даже довольно неплохо начала ориентироваться в городе. А по ощущениям от всего рассказанного – будто бы и вовсе прожила здесь всю жизнь.

И вот день начал клониться к вечеру. В половине седьмого, как только мы в очередной раз вышли на платформу станции Охотный ряд, такую строгую, но красивую, с серым мрамором низких арок и незамысловатым барельефом на потолке, то мигом свернули в одно из самодельных помещений.

Помещение было довольно большим, устлано старыми коврами, они лежали на полу, закрывали стены. Шкафы, серванты, кресла – всё древнее, словно ещё до второй войны. Но главное, что почти все горизонтальные поверхности, такие как пол, столы, комоды, тумбы – всё это было завалено самым разнообразным огнестрельным оружием и бесконечными гильзами, боеприпасами и гранатами.

Кольт, как объяснил мне Вебер, был механиком, одновременно и торговцем, а вместе с этим сталкером. А ещё Кольт был одним из самых старых горожан Метрополиса, участвующим так или иначе в важных делах, касающихся жизни города.

Итак, внешне Кольт оказался низкого роста мужичком в очках и с коротким ёжиком темных волос, тронутых уже нередкой сединой. Лицо у него было какое‑то слишком обычное, едва запоминающееся. Глаза блестели, словно два светло‑серых камушка, сверкая взглядом открытым и проницательным.

– А, Вебер, привет, – сказал Кольт, чуть спустив очки на нос и посмотрев в нашу сторону. Задержав на мне внимание, Кольт поднялся из‑за стола. – С кем имею честь?..

– Мария, – отозвалась я.

Кольт ничего не ответил, просто кивнул и указал нам с Вебером на два прохудившихся кресла, стоящих у книжного шкафа. Кряхтя, мужичок снова уселся за свой стол.

Мы с Вебером прошли в комнату, уселись в кресла, и я осторожно посмотрела на Вебера: он теперь стал каким‑то мрачным, задумчивым, словно бы его что‑то сильно беспокоило.

– Рад тебя видеть, – наконец отозвался Кольт, подняв взгляд. Он смотрел на Вебера с интересом. – Где твои монстры? Не откинулись ещё?

– Да ну, – фыркнул Вебер. – Они меня переживут. Снаружи. Выйди к ним потом, тебе они обрадуются.

– Я для них тут сластей подсобрал, так что выйду… – Кольт снял очки и устало потер глаза, затем дотянулся до кружки, стоящей возле стопки каких‑то тетрадей, отхлебнул глоточек, поморщился и снова поставил кружку туда, где она стояла. – Ну, с чем пожаловал?

– Имел дело когда‑нибудь с датчиками из Адвеги? – сходу спросил Вебер, и я заметила, что вздрогнула.

Кольт удивленно приподнял брови, опустил уголки губ.

– Рейлями, что ли? Знаю такие. Имел. А на кой они тебе?

– Не мне, – отозвался Вебер. – Машке. Его снять надо у неё с руки.

Кольт перевёл на меня задумчивый взгляд. Некоторое время наблюдал за мной, всё хмурился и кривил обветренные губы. Словом, выглядел так, словно бы что‑то обдумывал.

– Так, – словно проснувшись, сказал он. – Давай‑ка руку.

Я сняла куртку, закатала кофту и протянула руку с датчиком Кольту.

Тот, держа меня за пальцы, хмуро вглядывался в датчик, осматривая его с разных сторон.

– Всё понятно, – вдруг ответил мужичок, выпуская мою руку. – Знаю я, ребятки, как его снять, хотя тут и повозиться придется, чего уж. Ты, Вебер, дружище, прости, я бы прямо хоть сейчас взялся за дело, да вот проблема у меня.

– Которая?

Вебер нахмурился, морщинка между бровей стала глубже. Кольт помолчал, выжидая. Глаза его блестели, казались двумя маленькими глубокими омутами. Лицо – будто бы стена, ничего не понятно. Но руки дрожали…

– Сенька на Комсомольской.

Вебер нахмурился ещё больше. Удивление мелькнуло на его лице, но он быстро взял себя в руки. Сейчас он не в настроении показывать эмоции. Точно говорю, не в духе. Хотя в разговорах со мной это никак и не проявляется.

– В ошейнике, что ли?

– В ошейнике.

Кольт тяжело вздохнул. Вебер, не скрывая непонимания, коротко пожал плечами, полез в карман и достал сигарету.

– Как угораздило‑то?

Кольт помолчал, подумал о чём‑то, крякнул и отмахнулся.

– Пошли с дружбанами сталкерить, балбесы. Досталкерились… Я бы сам пошёл, Саш, ну ты‑то знаешь, что мы с ними на ножах, чуть что – война. Сейчас метропольцам туда кидаться – значит, голову в ошейник разом совать. Особенно мне. – Вебер вздохнул, но ничего не ответил. Кольт чуть склонил голову, вглядываясь в его лицо – так внимательно, осторожно, словно бы боялся чего‑то. – Саш, ты же вольный наёмник. И знаешь Войтко. Вы с ним в хороших отношениях…

– Были в последний раз. – Вебер прикусил фильтр мятой сигареты, побродил взглядом по комнате. – Ты же в курсе… Я к нему каждый раз иду, как на бомбу. Не знаю, что учудит…

– Поможешь? – снова помолчав долю минуты, спросил Кольт. – Услуга за услугу. Я этот бартер гребаный ненавижу, Сань. И тебя бы просить не стал, но ты‑то знаешь его. У тебя все шансы есть Сеньку достать. Ну, выложи им жетоны, я тебе дам. Пусть только отпустят мальчишку, у меня сестра места не находит.

Вебер думал долго. Минут пять. Думал и курил. Я боялась, дрожала, не знала, о чём размышлять, да и мысли разбегались. Мысль «надо помочь» звучала громче всех, но сомнения не отставали, снедали.

– Вытащу, – наконец сказал Саша. – Чем смогу, тем помогу.

Я уставилась на Вебера. Ого! Ну что ж. На Комсомольскую нам теперь идти, значит… Место, конечно, не самое безопасное, но вариантов нет.

Кольт, тем не менее, как только услышал согласие Вебера, казалось, загорелся. Да так, что лицо будто бы фонарем стало, так просветлело. И глаза зажглись. Дальше всё как‑то быстро закончилось. Они с Вебером быстро обо всём договорились, вышли на платформу, постояли, решили обсудить подробности перед самым отправлением, после пожали друг другу руки, и затем мы с наёмником ушли.

***

– Комсомольская… – задумчиво пробормотала я. – Сердце работорговли…

– Ничего, Машка, прорвёмся, – хмуро ответил