Бесишь меня, Ройс Таслим - Лорен Хо

Миссис Юн: Не нужен. ОК, если не вернешься

Миссис Юн: Пока

Миссис Юн: Также скажи своему другу Ройсу, что он может поработать у меня, если захочет, в любое время

Глава 25

А затем наступает пятница перед рождественскими выходными и вместе с ней приходит время отборочного этапа регионального турнира JOGGCо, который проводится в небольшом городском театре. Я прихожу пораньше и вижу, что зал переполнен и ко входу тянется длинная очередь. Протискиваюсь и встаю в гораздо более короткую очередь – из комиков и орггруппы. Интересно, помнит ли Зи о сегодняшнем событии? Я ужасно по ней скучаю.

Следуя указателям, я направляюсь в комнату ожидания рядом со сценой и обнаруживаю, что она заполнена знакомыми и незнакомыми лицами. Мой пульс начинает учащаться. Я ищу Верна, с которым мы должны были встретиться здесь, а нахожу Ройса с бледным лицом, репетирующим в углу. Он меня не видит, и я не подхожу к нему, а прячусь в тихом местечке за тяжелым бархатным занавесом, чтобы тоже порепетировать. Я просматриваю свое выступление, ключевые слова из которого нацарапала фломастером у себя на запястье на случай, если мне понадобится подсказка на сцене.

Хотя раньше такого со мной не случалось, но на этой неделе во время других выступлений на открытых микрофонах я забывала текст. Дважды. Каждый раз мне казалось, что я вижу в зале Зи, но это была просто еще одна девушка в хиджабе, которую тусклый свет и мое страстное желание увидеть подругу превращали в Зи.

Примерно за тридцать минут до начала Эванс проводит перекличку всех исполнителей, отмечая отсутствие Верна (я говорю, что он уже в пути, и приношу извинения от его имени). Эванс вкратце рассказывает нам, как все будет проходить. Затем на сцене гаснет свет, и ассистент просит нас оставаться в комнате ожидания, где установлен экран, чтобы мы могли видеть, что происходит на сцене, и в беспорядке расставлены складные стулья. Я сажусь, в комнату врывается Верн, привлекая внимание своим полностью черным костюмом, и усаживается рядом со мной.

– Привет, красотка, – говорит он, нехарактерно для себя хватая меня за руку и сжимая ее на глазах у двадцати с лишним других комиков. – Готова?

– Да, – отвечаю я. – А ты?

– Готов, насколько это возможно.

– Мы же договорились встретиться за полчаса до начала?

– Да, извини, что опоздал. – Верн кивает в сторону занавеса. – Пришлось проводить тетю до ее места. Она маленькая, а вокруг так много людей, что я испугался, как бы ее не затолкали. На входе дежурит только один билетер, и она в шоке. Похоже, реклама этого шоу действительно достигла масс. Там аншлаг.

– Ты привел тетю? – спрашиваю я.

Тетя Верна – его ближайшая родственница, и после смерти дяди она растила его одна.

– Да, я стараюсь приводить ее на свои выступления, когда могу. Даже если она не очень понимает по-английски.

Эванс запрыгивает на сцену, чтобы начать представление. Он растопит лед парой шаблонных шуток и поработает с публикой, чтобы разогреть аудиторию, а затем начнет рассказывать об условиях и формате конкурса (по десять минут на каждого участника, в финал пройдут восемь полуфиналистов) и о правилах поддержания чистоты и порядка.

– А теперь давайте начнем наш вечер, – наконец объявляет Эванс. – И первым на эту сцену выйдет Нассир из Таиланда!

У меня жужжит телефон.

Зи: Чтоб тебе ногу сломать, Чан

Зи: Но лучше другую

Зи:

Сердце у меня рвется на части, нижняя губа дрожит.

Агнес: Зи! Я так по тебе скучала

Зи: Я тоже

Зи: Но мне больно. До сих пор. Ты так много от меня скрывала, хотя знаешь обо мне все, что только можно

Агнес: Знаю, прости. Мне очень жаль. Я бы очень хотела все изменить. Пожалуйста, дай мне шанс

Зи: Я хочу, но дай мне время. Мне еще много чего своего нужно обдумать, помимо твоих откровений

Агнес: Конечно. Не спеши

Зи: Давай поговорим позже, ОК? А теперь иди и надери им всем задницы

Я улыбаюсь и внезапно понимаю, что все будет хорошо. И я, конечно же, не забуду текст. И моя подруга ко мне вернется, обязательно.

Ройс ловит мою улыбку. Он нерешительно поднимает вверх большой палец, и я отвечаю ему тем же жестом.

Верн наклоняется ко мне и спрашивает:

– Как у вас, ребятки, дела?

– Думаю, все в порядке. Мы переживаем странный период, но думаю, что все нормально.

– Интересно, – отвечает Верн, рассматривая меня.

Еще четверо участников заканчивают свои выступления, и наступает очередь Верна. Я подбадриваю его радостными возгласами, как и многие малазийские комики, которые с ним знакомы. Но не Ройс.

Я проскальзываю в зал и занимаю место в первых двух рядах, отведенных для выступающих. Ничто не сравнится с чувством восторга, когда ты сидишь в зале и наслаждаешься живым выступлением, и мне захотелось быть здесь во время сета Верна. Все комики, которые уже выступили до Верна, рассредоточились по двум рядам, чтобы снять напряжение и поддержать своих соотечественников. Выступление Верна новое, зажигательное и мрачно-комичное, повествующее о его жизни.

– Посмотрите-ка на мои мускулы, – говорит он, принимая позы. – Нравится?

Толпа приветствует Верна одобрительными возгласами.

– Сейчас я вам расскажу, как этого добиться. – Голос у него становится жизнерадостным. – Много работал в детстве! – Он выдерживает многозначительную паузу, прерываемую нервным смехом публики, а затем говорит: – Или, как мне тогда сказали, присоединился к семейному бизнесу.

Верн рассказывает историю, как в четырнадцать лет начал работать электриком в бизнесе своего дяди, после того как тетя взяла его к себе, когда его родители ушли.

– Не в смысле, что умерли, а в смысле, что бросили меня! Однажды они просто встали и ушли, а меня оставили! Спасибо хотя бы, что я знал, где оказался – у своих дяди с тетей. Работая с дядей, я слышал меньше той слащавой болтовни, что надо радоваться и гордиться собой, когда у тебя все хорошо получается, но больше того, что «у тебя так славно все получается, так что мы можем порадоваться, что нам есть где переночевать сегодня вечером!»

Шокированный смех. Несмотря на то что шутка была неприятно острой, зрителям она понравилась. И мне тоже. Искренность Верна вдохновляет на многих уровнях.

Он заканчивает под бурные аплодисменты. Верн сходит со сцены и, ухмыляясь, направляется ко мне. Я