Замерзшие лилии - Ольга Сандул

- Правда? – Взглянул на него с укором в глазах. – И как мы будем говорить о милосердии и жертвенности, если не в состоянии помочь детям, о которых некому позаботиться кроме Ордена!

- Севир! – Прикрикнул Таурус недовольно, - Ты не можешь взвалить на себя обязанности всех членов Совета!

- Обязанности магистра Люциуса мне вполне по плечу, наставник, - поклонился мужчине и покинул столовую, убеждая себя не смотреть в сторону Норы, которая, как и остальные присутствующие, внимательно следила за ходом разговора.

          Как зол я был в тот момент, но не позволил этому  чувству проявиться на лице! Отправился  на кухню, приказав собрать не только готовую еду, но и принести запасы в самое кратчайшее время. После отправился в знакомый храм, заставил привести жрецов, отвечающих за  детей, и стал узнавать подробности. Помимо этого приказал срочно накормить всех уже сегодня, напугав, что теперь буду лично следить за делами приюта.

 Вернулся ближе к полуночи и столкнулся в коридоре с Люциусом неподалеку от собственной спальни.

- Думаешь, ты лучше всех нас, Севир? – Прошипел он, помня о том, что моя комната находится совсем близко к покоям Тауруса.

 - Странно слышать подобное от тебя: ты так давно мечтал стать одним из магистров, что должен был проявлять особое рвение к своим прямым обязанностям.

- Мое дело следить за другим! – Люциус выставил руку вперед и потряс ей передо мной.

            Выглядело нелепо, учитывая, что мужчина был головы на полторы ниже меня.

- Правда? Тогда думаю, ты не против, что я снял с тебя тяжелую ношу по присмотру за детьми, - направился к двери спальни, давая понять, что разговор окончен.

- Я припомню тебе это, когда буду смотреть за твоим падением, - попытался напугать меня мужчина напоследок, но я не обратил внимания на угрозу.

         Добравшись до постели, рухнул прямо в одежде, понимая, что у меня совершенно нет сил. Но перед тем, как закрыть глаза, подумал о Норе. Спит ли она сейчас? Или находится в объятиях Гийома? В сердцах ударил по покрывалу, а потом еще и еще…

          Сон, несмотря на безумную усталость и пережитые потрясения, пришел ко мне лишь под утро.

ГЛАВА 28. Нора

            Вина. Вот, что я чувствовала каждый день, просыпаясь в той комнате, что была мне отведена Советом Ордена. Я смотрела на хмурого Кассия, который стоял ко мне спиной, позволяя спокойно одеться. Из-за меня он вторую неделю был вынужден спать на полу. Откуда я знала, что он был хмурым и недовольным? Чувствовала и знала, потому что его состояние напрямую зависело от меня. Круг замкнулся. Я была виновна.

                Я восемь лет играла в кроткую жену Аяксу, который и в подметки не годился моему нынешнему супругу. Позволяла наместнику делать со мной все, что он хотел, но с Кассием  так не вышло…

                 Он так обрадовался, когда я согласилась стать его женой! Смотрел на меня с тем блеском в глазах, который я видела однажды на набережной реки Морт. Пока  жрец проводил церемонию, чувствовала горячую руку, крепко удерживающую меня. И молилась про себя, полагая, будто Кассий не питает иллюзий относительно этого брака. Считая, что все это – уловка мятежников, чтобы насолить жрецам и Совету Ордена.

                    Супругом моей подруги Мелинды, как ни странно стал тот самый темноволосый мужчина, который вручал мне весной ключ к свободе. Друг Кассия. Он достаточно выразительно посмотрел на меня и обратился к Мелинде, которая очень бойко отбивалась от «поклонников», уверяя, что такая «пышечка», как она, им не по зубам. Удивительно, но мужчина смог своим красноречием поразить подругу настолько, что она дала согласие сочетаться браком. Более того – после первой брачной ночи счастливо улыбалась и выглядела довольной, сообщив по секрету, что если бы не приближение смерти, до конца своей жизни возносила бы молитвы Омаду за встречу с Александром.

                   Со мной все было иначе: едва мы оказались в спальне наедине, Кассий с неожиданной скоростью заключил меня в свои объятия и начал целовать. Он был напорист, страстен, но я  совершенно ничего не почувствовала, даже не обняла в ответ. Закрыла глаза и ожидала, что он начнет стягивать с меня одежду. Уговаривала саму себя, что с Аяксом все было в разы хуже, но я же смогла перетерпеть. Если бы не Севир, вообще никогда бы не узнала, насколько приятной может быть близость между мужчиной и женщиной! Сколько удовольствия она может доставить! Это воспоминание  о Севире в момент, когда меня целовал другой, оказалось излишним. Я неожиданно для самой себя всхлипнула и резко отстранилась, чем привела Кассия в замешательство.  Села на постель и, стерев дорожки слез, почему-то стала убеждать человека, который стал моим мужем, что разденусь сама, и тогда он сможет продолжить.

                 Кассий изменился в лице и  в тот же миг рухнул прямо на пол, становясь  на колени рядом со мной.

- Простите меня, - в его голосе звучало самое искреннее раскаяние. – Обрадовался как мальчишка, простите…

                 Он снизил голос до шепота и с лихорадочным блеском в глазах, быстро заговорил:

- Я был уверен, что Вы уехали, поэтому, увидев здесь, в миссии… был ужасно огорчен. Не передать словами, как сильно мне жаль. Нора…мы воспользовались возможностью, чтобы приблизиться к Вам и остальным…мы вытащим Вас, Нора, всех Вас. Но это не значит, что Вы должны, - он перевел взгляд на постель и тяжело сглотнул. – Вы мне очень сильно нравитесь, но сейчас не время и не место говорить о любви, когда Вы находитесь в таком положении.

- Простите меня, - осторожно прикоснулась к его руке. – Я увидела Вас и поняла, что, наконец, обрела надежду. Впервые за долгое время. И Вы правы, я ужасно напугана. Таурус пригрозил, что если я не выберу себе мужа, это сделает он.

                 Я перестала стесняться собственных слез, которые потоком лились из глаз. Впервые за все время, что я провела здесь, позволила себе расплакаться.

                  Супруг приподнялся и неловко обнял меня одной рукой,  пытаясь успокоить.

- Кассий, я должна сказать, - когда поток слез иссяк, я взглянула на мужчину. – Если Вы сможете спасти всех нас, я буду благодарна до конца жизни. Но будет не честно уверять, что смогу стать Вашей