Дикая Роза. Семь лет спустя - Вальехо Хуан Кордес

— И где же они? То есть я хотел сказать, что вряд ли их стоило отправлять к родственникам, это не слишком надежно.

— Не беспокойтесь, сеньор, они далеко-далеко, а где — о том не знает даже мой муж.

— Разрешите выразить восхищение, сеньора Роза, еще и вашим умом!

— Разрешаю, таинственный сеньор А.! Но на этом давайте попрощаемся до вечера: у меня еще много дел.

— Счастлив был поговорить с вами, милая сеньора Роза.

— Мне тоже было приятно…

Роза вместе с Паулой вышла из ресторана и покраснела от удовольствия. Из большого фургона разгружали корзины с розами. Их было не меньше десятка. Еще час назад она думала, что цветов они заказали все-таки маловато и надо кого-то послать за дополнительной партией. Теперь этот вопрос отпал сам собой.

Она уже открывала дверцу «ягуара», когда рядом раздался визг тормозов: едва не ударившись об ее машину, резко затормозила потрепанная «тойота». Оттуда выскочил улыбающийся лейтенант Фабила.

— Разрешите поцеловать ручки, очаровательные сеньора и сеньорита!

— Целуйте, — засмеялась Роза, — но только не так, как вы ездите.

— Да я вожу машину лучше всех в Мексике! — шутливо запротестовал полицейский.

— Рассказывайте кому-нибудь другому, лихач!

— Можно подумать, сеньора Роза, что вы из другого теста.

— Что вы хотите этим сказать, лейтенант?

— Только то, что вы водите свою машину еще более лихо, чем я.

— Считайте, что я вам поверила. Но нам некогда, сеньор.

— Один лишь вопрос. После того случая, вы меня понимаете, было ли что-нибудь подозрительное?

— Подозрительное? Пожалуй, нет. Но один поклонник только что позвонил мне и сказал, что моих детей собираются похитить.

Фабила вздрогнул и сделал стойку, как охотничья собака.

— Какой поклонник? Кто он? Откуда он знает?

— Право, не имею понятия, он присылает мне цветы, записки с комплиментами, между прочим, заранее сообщил, что мой концерт подготовили к провалу…

— Вы об этом мне не говорили, сеньора Роза!

— Разве это так важно?

— Все важно, черт побери! Паула, почему ты до сих пор не объяснила ей, что мелочей у нас нет?

— Она мне объяснила, не кричите на девушку, лучше посмотрите, какая она хорошенькая. А вы, Фабила, все время шпыняете ее. И как только вам не стыдно!

— В полиции нет мужчин и женщин, сеньора Роза. Есть только полицейские и служебные обязанности!

— Фу, какая гадость! Паула, сейчас же увольняйся и иди работать ко мне.

— Я ей уволюсь! Сеньора Роза, хватит перебивать меня. Так что вы скажете об этом поклоннике, что вы думаете о нем?

— Я думаю, что это друг, хотя, конечно, он человек с причудами. Но таких среди поклонников артистов всегда хватает.

— А где его можно найти?

— Не знаю. Но он обещал прийти сегодня на открытие «Карнавала». Вы ведь тоже там будете, лейтенант?

— Теперь уж точно буду. И как я его узнаю, все ведь обязаны, по вашей милости, сеньора, быть если не в маскарадных костюмах, то в полумасках.

— Будь он даже без маски — я его никогда не видела. Но, возможно, он подойдет ко мне и заговорит.

— Чудесно. А вы мне тогда подадите знак.

— А вас-то я как узнаю?

— Я буду одет испанским дворянином. Весь в сине-красном, а на шляпе большое белое перо.

— Сеньора лейтенанта, — робко вставила Паула, — можно узнать в любой одежде и маске, он такой… особенный.

— Что-о! — Фабила сделал вид, что разгневан. — Хотите сказать, что полицейского видно за версту?

— Я имела в виду не полицейского, — совершенно смутилась Паула и нырнула в машину.

— Эх-эх, Рамон Фабила, — насмешливо сказала Роза, — такой большой и такой глупый, пока! — И она показала ему кончик языка, прыгнула на сиденье, повернула ключ зажигания и стартовала на высокой скорости.

Рикардо нужна была в эти дни решительность, а он, напротив, чувствовал себя вялым и опустошенным. Несколько раз он порывался заговорить с Розой о своей новой работе, об отъезде в Нью-Йорк, но что-то его все время удерживало. Что именно, он и сам не мог понять.

«Ей сейчас не до меня, не до меня, накручивал себя Рикардо, — она целиком и полностью утонула в этом своем «Карнавале». Зачем я буду портить ей настроение, вот после открытия…» Думать так было даже приятно: благородный муж скрывает от жены то, что может ее огорчить. Но это была не вся правда. В глубине души ему как раз и хотелось огорчить, огорошить ее известием о своем отъезде, пусть Роза расстроится, пусть даже заплачет. И… попросит у него прощения.

Но зачем, а главное, за что ей было просить прощения? В потайном этом желании не было никакой логики: скорее это он, Рикардо, должен был покаяться перед женой. Хотя бы за грубость, резкость и пьянство. Роза-то как раз не выходила из себя, как бы внимания не обращала на его поведение, была ровна с ним и даже ласкова. Но сердце его никакой логики признавать не хотело: пусть он в чем-то и виноват, но все равно прощения должна просить она.

Между тем, не объяснившись с женой, Рикардо почему-то не мог подписать контракт с американской фирмой. Все оттягивал и оттягивал под разными предлогами, уклонялся от новых встреч с Кренкордом и сухо говорил с ним по телефону. Дэвид был сама любезность, словно не замечал его тона, но вчера прозрачно намекнул на то, что уже пора принимать решение, лимит времени исчерпан, богатые работодатели начнут искать другого сотрудника. «Вот и хорошо, — подумал тогда Рикардо, — они найдут другого, и вопрос этот отпадет сам собой», — подумал, но не произнес вслух.

В сущности, он несся в эти дни по воле волн, ничего сам не выбирая и не предпринимая. Но при этом отчетливо понимал, что решать все равно придется, и очень скоро.

Рикардо сидел в своем кабинете, уставясь в одну точку. Вошла Роза, он сделал вид, что увлечен чтением.

— Дорогой, взгляни на часы! Нам пора ехать, а ты еще не одет.

— Извини, Роза, как-то отвлекся… — Рикардо посмотрел на жену: она была великолепна в наряде, исполненном по какой-то известной картине Веласкеса. Настоящая гранд-дама, принцесса! Он хотел сказать ей об этом, но не сказал.

— Ты по-прежнему не хочешь надевать ничего маскарадного?

— Я буду просто в черном смокинге, с бархатной полумаской на глазах.

— Хорошо, пусть так. Но, пожалуйста, поторопись.

— А куда мне спешить, Роза?

— Мы должны встречать гостей «Карнавала».

— Мы? Это твой ресторан, Роза, и твои гости.

— Но… разве мы не вместе,