Ни разу не фея - Кристина Соколова

— Этот автор давно считается недостоверным.

— Значит, оборотень или перевертыш. Неужели в Магическом измерении таких нет?

— Анна, я понимаю, что вы обеспокоены пропажей Уайт, но…

Раздался грохот, от которого завибрировал даже пол. Уши эльфа дернулись и встали вертикально, будто собачьи. Он на секунду растерялся, но, быстро взяв себя в руки, подскочил и понесся в коридор.

— Оставайтесь здесь!

Дверь хлопнула, а я осталась одна в оглушающей тишине. На школу напали? Пришли за Кодексом? Быть может мне стоит вернуться в свою комнату? А что если я так привлеку лишнее внимание и выдам, что он у меня?

Я приоткрыла дверь. В коридоре никого. Я вышла, оглянулась по сторонам, прислушалась. Определенно недалеко от меня шум. Как раз в стороне библиотеки.

О черт! Только не говорите, что местные магички страдают отсутствием оригинальности и прячут опаснейший артефакт в одном и том же месте?!

Шум снова сменился тишиной, которую разорвал крик… Тимми?..

Я побежала в ту сторону.

Я ожидала увидеть кого угодно, но не Блум. Впрочем, едва ли та милая, наивная и местами вспыльчивая девчонка была похоже на это создание. Темная одежда феи, рваные крылья, сапоги с шипами и грязными разводами по синей коже. Ее волосы приобрели красноватый оттенок, потеряли гладкость и, словно сухая солома, торчали в разные стороны. А лицо бледное, с темными кругами под глазами, которые как у Геральта из Ривии — желтые с кошачьим зрачком. И у этой дарк версии в руках был Кодекс.

Кричал действительно Тимми. Он висел в воздухе вверх тормашками. Его щеки налились кровью, а голос осип.

— Блум, отпусти! Это не смешно! Я правда хотел извиниться перед Текной!

Однако фея уже заметила меня и потеряла интерес к специалисту. Он шлепнулся на пол. О, боже, эта ненормальная поменяла кисти рук и стопы местами! Бедный Тимми!

— Кто тут у нас? Неужели наша знаменитая фея Любви?

Я глазами искала Палладиума. И, к сожалению, нашла у стены без сознания.

Так. Взрыв снес часть стены, значит, его слышали. Нужно потянуть время.

— Решила сменить прикид?

Я едва поморщилась от картонности этого диалога.

— Надоело играть за слабых, а тебе нет? — Она подбросила Кодекс в воздух. — Лорд Даркар даст мне все, чего я хочу и чего достойна, а Фарагонда только и может, что обещать. Не так ли, Аня?

— Ты права.

Блум довольно улыбнулась.

— Мне показалось или ты предлагала присоединиться к вам? Я могу услышать условия?

Фея поцокала языком.

— Мне тебя даже жаль. Но я помню слова Фарагонды. Ты не сможешь принять нашу сторону.

— Ты веришь директрисе? Она скорее всего соврала. А если нет, грань между добром и злом настолько нечеткая, что я готова рискнуть. Наверняка у Даркара есть причины. Темного Феникса веками пытались уничтожить последователи Дракона, а история Райдо Великолепного, то, как с ним обошлись, явно заслуживает отмщения.

Блум растерялась. Я тщетно пыталась понять, что с ней сделали. Пробудили все обиды, злость и усилили их? Она стала марионеткой? Ее прокляли и привязали чужие негативные чувства?

В любом случае у меня уже было в арсенале одно заклинание на такой случай, вот только вряд ли появится возможность начертить пентаграмму. И почему до сих пор никого нет?!

— Хорошо, я передам твои слова повелителю.

Блум прошептала себе что-то под нос. Тени собрались вокруг нее, приобретая форму птицы. Я только сейчас поняла, что стекла в окнах повыбивало.

Я ломанулась вперед и подпрыгнула так высоко, как смогла — ухватила Блум за щиколотку и утянула с собой вниз. Кодекс выпал у нее из рук и прокатился по полу. Но не успела я и встать, как тень окончательно превратилась в птицу, схватила артефакт и вылетела в окно.

Блум зарычала и бросилась на меня. Удивительно легкая и тонкая девушка резала ногтями кожу, словно ножом. Ее волосы попали мне в глаза и рот, и я потерялась в этом огненном мареве. Я мотыляла руками вслепую, но не все без толку — она все ближе и ближе подбиралась к шее.

Схватила, сжала и… Обмякла.

Тишина была вязкой. В ушах стучало, руки ныли от напряжения, а грудь лихорадочно вздымалась и падала — воздуха не хватало.

— Вы в порядке, Анна?

Я узнала этот голос. Меня спас Авалон.

* * *

Профессор Авалон стоял чуть позади директрисы. Он легонько протирал потный лоб белым платком и всячески извинялся за свой не слишком здоровый вид. Да, я заметила его бледность и слабость в движениях, но… Черт. Неужели он и правда здесь не при чем?

Блум быстро пришла в себя. Вместе с Палладиумом директриса и Авалон заблокировали ее темную сущность, о происхождении которой пока не могли ничего сказать. Они лишь предположили, что во время экспедиции в логово Даркара девушка подцепила тьму, и решили проверить всех остальных, в том числе и меня.

Я, памятуя прошлую процедуру с Авалоном, все же упросила пройти ее у Палладиума. Так спокойнее.

— Примите мою благодарность, профессор, — величаво провозгласила Фарагонда. — Если бы не вы, мы бы потеряли еще и ученицу.

Я присоединилась к тихим аплодисментам. Я была растеряна: неужели Авалон на нашей стороне?

К концу небольшой речи Фарагонды и дежурного, якобы смущенного ответа Авалона ко мне подошел Палладиум. Он наклонился ко мне и тихо прошептал:

— Теперь вы ему доверяете?

Глава 15

Профессор Авалон очнулся после долго забытья.

Уайт не сразу разобрала в навязчивом шепоте теней его прерывистое дыхание и вымученный стон. Она подала ему воды. Авалон пил жадно. Он расплескал половину по лицу, и Уайт поймала себя на мысли, что драгоценная влага пропала зря. Но она ничего не сказала, лишь устыдилась собственным мыслям.

Теперь Уайт не могла сказать, как часто приходил Даркар. По крайней мере к его очередному посещению желудок успевал слипнуться от голода и перестать бурчать. В животе собирался тупой комок дискомфорта, в голове, у самых висков — назойливый шум, а к горлу подкатывала противная тошнота. Но рвать все равно нечем.

Каждый раз Уайт забирала поднос и уносила профессору. Она делила порцию поровну, но внутри все сильнее поднималась черная волна протеста.

Она забыла Алфею. Забыла, как там тепло и свежо, будто бы была там много лет назад или вовсе во сне. Образ Ани тоже побледнел — она не могла вспомнить, ради чего так глупо подставила себя.

Зато воспоминания о родной планете хлынули потоком, словно кровь из раны, корочку которой так безжалостно содрали.