Зельеварка - Дина Зарубина

– Глупости, это мой папа! – мне ли его не узнать!

– Венди, детка, – папа задумчиво пожевал губами, как всегда делал, поглощенным какой-либо задачей. – Я же тебе все написал! Денег оставил, артефакт переноса.

Так густо я не краснела с тех пор, как наша экономка, мури Сильва, поймала меня на краже малинового варенья из буфета.

Папа уставился на меня, как на привидение, а Саул вдруг глухо захохотал, утирая выступившие слезы кулаком.

Глава 31. Семейная история.

Ну дура, безответственная и ленивая дура, что еще сказать? Надо было сразу после исчезновения отца смотреть, что в портфеле. Но мне, правда, было некогда! Я же работала и училась. Услышав о проделке «Верены Фармари», папа зашипел и начал плеваться, как тот чайник.

Поздно вечером, когда я уже лежала в чистенькой спальне под скошенным потолком, папа пришел пожелать доброй ночи, как всегда.

– Папа, мама умерла, – я всхлипнула.

– С чего этой вертихвостке умирать? – проворчал папа.

– Папа, я ее похоронила! – неужели у него защитная реакция включилась: не признавать очевидного факта?

– Детка, после того, как она третий раз попыталась меня отравить, я принял меры. Подготовился. Выждал момент, когда никого не будет дома, и применил одно заклятие из запрещенных.

– Текучий огонь, – прошептала я. – Ты сам уничтожил наш дом?! Нашу жизнь? Как ты мог?! Погоди, ты сказал, мама пыталась тебя отравить? Что за глупости, она и мухи бы не убила!

– Конечно, ее кто-то научил и дал яд. Но мы Хайнц! Мы ощущаем примеси в любом составе, суп это, компот или зелье! – провозгласил отец. – Кстати, ты правильно поступила, что вышла за сильного мага, это подхлестнуло спящие способности. Я доволен и тебя не осуждаю. Но цепляться за мужика больше ни к чему. Я о тебе позабочусь.

Я откинулась на подушку. Мир рухнул. Мечтательная, рассеянная мама, говорящая только о музыке, искусстве… и яд? Не может быть!

– У меня были подозрения. Я вовсе не забавный сумасшедший ученый. Просто так легче водить окружающих за нос, – признался папа. – Не общаться с праздными идиотами.

В лаборатории он был совсем другим: собранным, внимательным, требовательным, даже жестким.

– Разве мы плохо жили? Но твоей матери все было мало. Ее не устраивал обеспеченный и беззаботный образ жизни. Она желала блистать! Завести музыкальный салон, кормить свору бездельников: поэтов, голодных музыкантов и художников. Этого я ей позволять не собирался. Превращать дом в вертеп? Никогда!

Я вздохнула. Мама часто упрекала папу, что он ее держит в клетке, подрезает крылья и душит своим мещанством ее творческую нежную натуру. Правда, брать у него деньги она не стеснялась.

– Я оказался рогат и несчастлив в браке, хотя ранее считал свою жену чудесной находкой, удачей всей жизни! Слишком быстро изменились мои чувства после женитьбы, я и заподозрил приворот. Дома ей оказалось невозможным меня подтравливать. А вот до свадьбы – духи, пропитанные платки, окуренные платья… я был слеп и неосторожен.

– Что?! – ахнула я. А ведь мури Эванс намекала на что-то подобное. – Это мур Бревис вас познакомил? Да?

– Я считал Тариэля своим лучшим другом.

– Все так и считают до сих пор, не волнуйся, – хмыкнула я. – Мур Бревис на каждом углу кричит, как он безутешен, лишившись лучшего друга!

– Лишившись моих рецептов! – уточнил папа. – Он лишился магии, проведя ритуал с Мариссой.

– С мамой?

– Он хотел пробудить в ней дар. Убедил, что он есть, но спит. И лишился дара сам. Магии неоткуда взяться, кроме как от другого мага. Но тело Мариссы ее отвергло. Тогда они решили, что лучшим выходом для нее станет брак с талантливым зельеваром, а друг, свободно входящий в дом, получит все черновики и копии записей моих экспериментов. Многим я и сам с ним делился по глупости. Родилась ты, я погрузился в семейную жизнь. А Бревис патентовал зелье за зельем. Вообрази мое изумление, когда я пришел в патентный отдел, гордый и счастливый, потрясая папкой новинок, и обнаружил, что все, что я придумал, уже запатентовано на его имя! Когда я потребовал объяснений, он только рассмеялся, и сказал, что я лишком занят наукой, вот он и взял на себя скучное оформление всех бумаг. Просил не возбуждать дело, ведь тогда бы он потерял работу в академии. И будет честно делиться доходами! Половина на половину!

– О! – вздохнула я. – Что было потом?

– Я перенес лабораторию в подвал и запретил Мариссе туда заходить. Ее измена не вызывала у меня сомнений, я допросил ее с сывороткой правды. Она призналась, что спала с ним до свадьбы и после, таскала мои бумаги, черновики, расчеты. Пришлось даже проверять, чьего ребенка я ращу. Ты оказалась моей дочерью, к счастью. Думаю, с магией Бревис утратил плодовитость, эти способности связаны. Полагаю, Марисса обманывала и его, он был к тебе очень добр.

Бревис сделал себе имя, считался авторитетом и новатором, его пригласили на должность декана зельеварения, хотя он не смог бы приготовить ни одного маломальского зелья!

Я не стал ему отказывать от дома, это вызвало бы толки, меня и так упрекали в зависти к более талантливому Тариэлю! За пять лет, трудясь, как вол, я запатентовал семнадцать зелий! А Тариэль ни одного. Он затаил злобу. Пользуясь слабостью Мариссы, он стал нашептывать ей, как им прекрасно было бы вдвоем, без меня, но с моими рецептами и патентами. Тебя он подкупил пряниками и конфетами, ты охотнее бежала к нему, чем ко мне.

– Я была тогда ребенком, – но мне стало ужасно стыдно.

– Я ликовал, когда в тебе проснулся дар! И сразу понял, чем объясняются хищные взгляды Тариэля. Получить ручного мага, выращенного своими руками! Обожающего доброго друга семьи и не подозревающего о нашем конфликте. Разумеется, он не собирался жениться на пустышке Мариссе. Он нацелился на тебя.

– Но мне тогда не было и десяти!

– Маги живут долго. Я увез вас в Юверну. К морю, объясняя переезд твоими слабыми легкими.

Там было хорошо. Я всегда хотела вернуться, мечтательная улыбка сама появилась на моих губах.

– Подошло время твоей учебы, мы вернулись в Десадан. Было невозможно жить вдали, поселив тебя в общежитии, оставив в руках Тариэля. Этим бы я развязал ему руки. Я купил дом, и мы переехали. Марисса была счастлива. Я предупредил Бревиса, чтоб он не лез к тебе. Но он пристально следил за твоими успехами. А потом я обнаружил мышьяк в кофе, токсин кубомедузы на губке в ванной,