Ядовитые мальчики - К. Л. Тейлор-Лэйн

по кампусу. Лично в остальное время. Она — моя новая навязчивая идея, и я сдерживался, оставаясь незамеченным, но сегодня вечером, как будто она знала, что я был здесь специально для нее.

Она бросила этот завораживающий сиреневый взгляд через плечо, ветер разметал пряди ее длинных волос по бледному лицу, ее глаза встретились с моими, она наклонила голову и одними губами произнесла мое имя, как вопрос. Мои ноги понесли меня к ней через двор, как будто она потянула за невидимую веревку, как будто открыла свою демоническую книгу и призвала меня, едва моргнув.

Я вспоминаю ее голос, то, как она прохрипела свой вопрос: "Могу я увидеть вас сегодня позже?" Если у вас найдется для меня время, мистер Маршалл.

Я прикусываю зубы, челюсть хрустит, когда скрипят коренные зубы, мой член снова вытягивается по гребаному стойке "смирно".

— Поппи? — я прочищаю горло, склонив голову набок.

— Правильно. — шепчет она, привлекая мой взгляд к своей бледной шее, которая перекатывается при сухом глотке.

— Дверь? — спросил я.

— Ничего особенного. — быстро говорит она, мои губы медленно растягиваются в ухмылке, я опускаю взгляд, чтобы скрыть свою реакцию.

— Кто-то снял дверь твоей комнаты в общежитии, и ты никому об этом не сообщила.

— Это была просто шутка, вы знаете, потому что я новенькая. — неловко смеется она.

— Ты можешь рассказать мне, что произошло, кто это сделал. Ничто не покидает эту комнату. — я складываю руки на столе, наблюдая, как она продолжает ерзать.

Затем она смотрит мне прямо в глаза:

— В самом деле, мистер Маршалл…

— Флинн.

— На самом деле, Флинн, это была просто шутка. Мне это показалось забавным.

Она совершенно не считала это смешным. Точно так же, как мой младший брат Райден, несмотря на то, что щелкнул дверной ручкой, также не нашел то, что Линкс снял дверь

забавным.

— Хорошо. — сдаюсь я с легкой улыбкой на лице. — А как насчет сегодняшнего вечера — причины, по которой ты хотела меня увидеть, ты хотела поговорить?

— Не совсем. — быстро отвечает она, ее щеки пылают, она заикается. — Я имею в виду, ну, я имею в виду, что, эм, ну, я…

— Что бы это ни было, Поппи, именно для этого я здесь. — прерываю я ее заикание, облизывая губы.

Я снова улыбаюсь, этим расчетливым изгибом губ, который заставляет людей раскрывать некоторые из своих самых страшных секретов. Я шантажирую большинство посетителей этого колледжа, как сотрудников, так и студентов.

Вздернув подбородок, она поднимает глаза, ловя мой пристальный взгляд, облизывает губы, заправляя прядь волос за ухо, прежде чем быстро вернуть ее обратно. Еще одна привычка, на которую я обратил внимание: прятать уши, как будто они ей не нравятся. Они немного торчат, и я хочу видеть их получше, что вызывает у меня желание поднести ножницы к ее волосам, но у меня тоже есть планы на этот счет, так что, наверное, не стоит. Хотя, вероятно, она могла бы подстричься коротко, если бы захотела.

— Я чувствую себя в безопасности, когда я здесь. — шепчет она, грубые слова возвращают меня в настоящее.

Ее глаза не отрываются от моих, словно натянутый шнур, готовый лопнуть, моя спина выпрямляется, дыхание задерживается в ожидании:

— С тобой.

Как будто что-то внутри меня взрывается, а потом маленькие, совсем крошечные, окровавленные кусочки меня разлетаются по всей комнате. Я сижу так неподвижно, что не уверен, что вообще дышу, когда удерживаю ее взгляд, желая взять ее лицо в ладони, накрыть ее рот своим, провести ножом по внутренней стороне бедер, разрезать голени, обхватить лезвием лодыжку.

Ее грудь вздымается, не опускаясь обратно, обтягивающая рубчатая черная ткань платья в пол облегает ее грудь. Я облизываю губы, уставившись на нее. У нее покраснели щеки, шея, и я уверен, что румянец распространяется дальше, ниже высокого выреза ее платья. Я хочу раскрыть его, насладиться этим, вонзить в нее зубы, взять ее ключицу между зубами и пососать ее кожу.

Я втягиваю воздух сквозь зубы, холодный воздух наполняет офис, как будто у меня за спиной распахнулось окно, по спине пробегает ледяной холодок.

— Поппи. — тихо говорю я, наблюдая, как она смотрит на меня.

Это первый раз, когда она действительно что-то сказала обо мне, и это уже задевает мой разум.

Линкс продолжает называть ее шлюхой — это все, что я слышу, и его слова сеют хаос в моем черепе, грохочут повсюду, терзая каждую долю моего мозга изо дня в день. Поппи в его глазах всего лишь шлюха, потому что он обращался с ней как с таковой, и это вызывает у меня желание заехать кулаком в лицо моему лучшему другу.

Почему я не мог найти ее первым? Почему это должны были быть они? Я бы не позволил Беннетту забрать ее у меня. Я мог бы сделать что-нибудь еще, спрятать ее от него. От них. Она могла бы стать моим маленьким секретом.

Возможно, она все еще может.

Я встаю со стула, обхожу свой стол и усаживаюсь на деревянный выступ. Руки скользят по моим бедрам, останавливаясь на коленях. Я наклоняюсь к ней, верхняя часть ее тела двигается навстречу моему, наши груди почти соприкасаются, когда она смотрит на меня широко раскрытыми глазами, приоткрыв губы.

Между нами повисает тишина, и она какая угодно, только не смущенная.

— Расскажи мне о своем отце, Поппи. — тихо прошу я, мне нужно копнуть глубже, нужно собрать что-нибудь о человеке, из-за которого мы собираемся ее погубить. Она должна мне что-нибудь рассказать.

— Я не хочу говорить о нем. — тихо сообщает она, но у меня нет на это времени.

— Я понимаю.

Она слегка задыхается от моего твердого тона, от того, что я не вступаю в спор, ее глаза чуть расширяются, когда она поднимает подбородок в мою сторону.

— Мы не близки. — она слегка пожимает плечами, приподнимая одно плечо и тяжело опуская его.

Наши губы так близко, что я мог бы поглотить ее всю меньше чем за две десятых секунды, но я этого не делаю, удерживая ее взгляд.

— Почему нет?

Она извивается, опуская взгляд на свои колени, ее ногти впиваются в тонкую кожу внутренней стороны запястий.

— Это потому, что он хотел сына? — я спрашиваю ее. Многих богатых мужчин интересует только наследник мужского пола. Дочери — лишнее потомство.

— Что? НЕТ… Я так не думаю, он… я не думаю, что его волнуют подобные вещи. — она качает головой, хмуро глядя на свои руки.

— Он не хотел детей? Твоя мать была его любовницей? Ты была ошибкой?

Я тут сыплю вопросами,