Ох уж эта жизнь молодая да сельская! Или жизнь после жизни. - Егорина Ленина

Утрата и приобретение.

Я резко потянулась. Хорошо-то как! Раньше мама постоянно говорила, что дети, когда спят, то растут и при потягивании весь организм принимает эти обновления. Вот был бы номер, если бы я за ночь вытянулась на пару сантиметров и ноги мои стали торчать из-под подола. Распутница, бесстыдница, шала... Мда! Надо просыпаться.

Солнышко еще даже не думало подниматься, но я уже научилась определять время. Где-то пять-шесть часов. Пора приниматься за работу! Домашнее хозяйство не любит ленивых и бездельников.

На кухне сонный папа пытался закинуть полешки в печь. Не выходило. Я подошла и заглянула внутрь. Свет огарка от свечи показал, что заслонку папенька не удосужился вытащить.

- Не проснулся еще?

- Нет, Олена. Всю ночь думал как бы обустроить чердак. - папа провелся ладонью по лицу. - Деньги-то мы заработали на материалы.

- Может план составим? Дизайнерское решение подберем, подумаем как лучше организовать пространство. И кто там жить-то будет?

- Марита и Владимир. Они уже все обползали и одобрили.

Я подпалила спичкой щепку и вставила ее между поленьев внутри печи. Огонь затрещал и бодренько принялся разгораться сильнее. Маленькая печурка еще только нагревала чайник, а мы уже колдовали над бумагой.

- Вот тут надо перегородку делать.

- Нет, если тут, то получится, что одна комната станет проходной. Надо сделать маленький коридорчик с двумя дверьми. Дети-то разнополые! Нечего им объединяться.

- Ну тогда вот так!

- Ага. И окна бы пошире. Хорошо, что их там два. Как раз по одному на детскую выйдет.

- Тогда надо еще стекла заказать в Песчанке.

- Я с тобой поеду. Не была там еще. Вот тут можно стол поставить. А в угол кровать. А здесь шкаф небольшой...

Мою речь прервало шипение выкипевшей воды. Чай заварила в литровом чайничке, закрыла крышкой и сверху накрыла полотенцем. И только я повернулась к столу, как застала умилительную картину - спящий папа на столе. Лишь бы не грохнулся.

- Пойдем, - я потормошила его за плечо - Я помогу до кровати дойти.

- Аглаю подоить надо. - слабо засопротивлялся папа.

- Подою, если ты имеешь ввиду корову. С соседкой мне не справиться.

- Олена, то что у меня глаза не открываются, еще не значит, что я глухой и не смогу тебе щелбан за такие непристойности дать!

Увела этого поборника морали в комнату и стала собираться с духом. Вид ведра для молока меня неслабо так удручал.

Двойной подсвечник освещал скотный двор. Овцы лежали, но при виде меня резво подскочили. Корова мученически взглянула на меня и тоже тяжко поднялась. Накормив мелкий скот, я накидала сена для Аглаи. И пока она мирно жевала я стала доить. Вспомнился бабулин кошак, который вечно отирался около бабули во время дойки. Та подкармливала этого крысолова, направляя струю молока прямо в кошачью пасть. Надо бы и нам котика завести. А то шуршание мышей по ночам порой сильно мешает спать.

Сделав дело, я вошла в кухню и застала дядьку Григо беседующего с папой.

- ... брус сто на сто и вагонки. Я приду позднее и договоримся о количестве.

- Олена, здравствуй! - дядька Григо повернулся ко мне. - Я пришел тебе книгу передать, но отец твой взял меня в оборот. - он скосил глаза вниз и добавил - И собака ваша тоже.

Куч прогрызал на носке мужчины дыру на большом пальце. Ну вот, еще один стриптизер на мою голову!

- А вы уже таким оголенным пришли или это Куч вас начал раздевать?

Дядька покраснел. Папа нахмурился. Куч грыз. Я улыбалась. Когда еще доведется увидеть выглядывающий из носка мужской большой палец?! Сплошной разврат! Аж жарко стало.

Мужчина накрыл бесстыжесть второй ногой. Ну вот! Опять стал приличным человеком!

- А что за книга? Я ж читать не умею.

- Виктор передал. - благодарно посмотрел на меня дядька Григо за то, что я тему перевела. - Сказал, что сам не успевает к вам зайти. А меня встретил у старосты.

Папа вперил в меня пристальный взгляд. Я выпучилась на него. Что? Что я такого сделала опять?

Книжка была занятной. Похожа на нашу азбуку, только не цветная и буквы-закорючки мне неизвестны. Хотя... Прослеживается небольшое сходство. Вот это явно буква О. Но это не точно. А может быть Р. Хвостик какой непонятный. Или это опечатка? Рукописная книжонка-то.

- Кхе-кхе! - оторвал меня от разглядывания папа. - Ты пойдешь со мной на пилораму?

- А? Да-да! - очнулась я. - Естественно я с тобой! Не сомневайся. Я всегда, везде, в любой ситуации, в непогоду, в ураганы, снежные бури...

- Я понял. - перебил мое словесное недержание папа.

Дядька Григо круглыми глазами проводил меня и бочком-бочком сбежал, на ходу натягивая валенки. Все бы ничего, но они были мои и по размеру ему не подходили.

- И куда мне с такой обувкой? - растерялась я, рассматривая валенки дядьки Григо.

Примерила. В одном могло поместиться обе мои ноги. Ну я обе и пихнула. А кто мне указ?

Дядька Григо вернулся. Поставив аккуратно мою обутку, он вопросительно уставился на мои ноги в одном валенке. Я тоже уставилась на его дырявый носок.

- Скажит-те пож-жал-луйст-та, - проговорила будто эстонка на русском - Вы с Трофимом Гордеевичем часом не родственники?

- Н-нет, а что? - прошептал дядька.

- Стиль одежды у вас схожий. - тоже прошептала я, указывая на прореху. - Видать, дизайнер одежды у вас один на двоих.

Папа подошел ко мне сзади и подхватил подмышки. Усадив на стул, он разул меня и отдал валенок Григо.

- И что это было? - спросил папа, когда мы остались вдвоем.

- Любопытство? - неуверенно отозвалась я.

- Разливай молоко иди. - вздохнул папенька. - Я завтрак приготовлю пока.

Ну и хорошо. С этим я быстро справлюсь. После завтрака папа отправил меня в курятник, а сам пошел делать замеры и высчитывать количество требуемого материала.

Солнышко уже встало и его свет отразился от белоснежного покрывала, которым была накрыта земля. Чистота, свежесть... Надо бы простыни на снегу разложить. Отбеливателя здесь нет, а мама раньше так белье освежала после стирки.

Курятник меня встретил довольно приветливо. Петруччо встопорщил свои белые перышки и величаво