Как улучшить дракона. Если он тот еще ящер - Таня Драго

Сердце замерло на мгновение. Откуда он мог знать? Неужели в нашем доме были шпионы? Или...

— Древние союзы имеют свою цену, ринтана, — продолжил Дион, глядя мне прямо в глаза. — Драконы никогда не дают ничего просто так.

Это уже не был намек — это было прямое указание на то, что он знал о драконьем металле, который я использовала для королевских артефактов.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал искренне удивленно.

Дион вздохнул и покачал головой:

— Нет смысла отрицать, ринтана. В этой комнате, — он обвел рукой свой кабинет, — древние артефакты способны обнаруживать следы любой магии. Включая драконью.

Он поднял левую руку, и я с изумлением увидела, что его кожа от кончиков пальцев до запястья покрыта тонкой серебристой чешуей, переливающейся в свете магических сфер. Чешуя выглядела в точности как драконья, только миниатюрная, словно уменьшенная версия того, что я видела на Латоре в его драконьей форме.

Заметив мой взгляд, архимаг быстро опустил руку, и широкий рукав мантии скрыл необычную особенность.

— Будьте осторожны с материалами, которые используете, — произнес он уже более серьезным тоном. — Некоторые из них могут иметь... непредвиденные последствия для носителя дара.

Я не могла оторвать взгляд от его рукава, под которым скрывалась чешуйчатая рука:

— Ваша рука... это результат работы с драконьей магией?

Дион не ответил прямо. Вместо этого он вернулся к своему столу и сел, жестом приглашая меня успокоиться:

— Каждая магия имеет свою цену, ринтана Раднал. Некоторые платят ее сознательно, другие — по незнанию. Но платят все, рано или поздно.

Он задумчиво посмотрел на свою левую руку, теперь скрытую рукавом:

— Драконы и люди связаны древней магией, но эта связь не всегда благотворна. Иногда она меняет нас... необратимо.

Эти слова прозвучали как предупреждение, и я невольно вспомнила ощущение тепла, разливающегося по рукам, когда я работала с драконьим металлом. Было ли это началом изменений, о которых говорил Дион?

— Если вы знаете что-то о возможных последствиях использования драконьего металла, — осторожно начала я, — я была бы признательна за более конкретную информацию. Для... чисто академического интереса, разумеется.

Дион снова улыбнулся, на этот раз с оттенком грусти:

— Конечно, для академического интереса. — Он помолчал, словно решая, сколько может мне рассказать. — Что ж, вот вам несколько "академических" фактов. Драконий металл, особенно обработанный пламенем живого дракона, содержит частицу его сущности. Когда маг работает с таким металлом, устанавливается связь — тонкая, почти незаметная вначале. Металл откликается на вашу магию легче обычного, подчиняется вашей воле с готовностью, которая кажется благословением.

Он сделал паузу, давая мне время осознать его слова.

— Но с каждым использованием связь крепнет. Металл становится частью вас, а вы — частью металла. И постепенно... — он многозначительно посмотрел на свою скрытую руку, — начинаете меняться. Физически. Ментально.

Я почувствовала, как внутри все холодеет. Неужели использование драконьего металла для королевских артефактов уже запустило этот процесс и во мне?

— Это... обратимо? — спросила я, стараясь не выдать своего беспокойства.

Дион встал, давая понять, что наш разговор подходит к концу:

— Всё зависит от того, насколько далеко зашли изменения. И от вашей собственной силы воли. — Он подошел к двери. — Подумайте о моем предложении, ринтана Раднал. Под моим руководством вы сможете не только развить свой дар, но и научиться контролировать... побочные эффекты ваших экспериментов.

Я тоже поднялась, понимая, что аудиенция окончена:

— Благодарю за предложение, архимаг. Я обязательно его обдумаю.

Уже у самой двери Дион остановил меня, легко коснувшись плеча:

— И еще одно, ринтана. Будьте осторожны с теми, кто проявляет слишком пристальный интерес к вашей работе. Особенно если этот интерес сопровождается неожиданными подарками.

Я знала, что он говорит о Латоре, но решила не показывать этого:

— Я всегда осторожна, архимаг.

— Хорошо, — кивнул он. — Потому что иногда цена, которую требуют драконы за свои дары, выше, чем кажется вначале. Намного выше.

С этими словами он открыл дверь, выпуская меня из своего загадочного кабинета обратно в привычный мир Гильдии Магов, который теперь казался мне не менее опасным, чем логово драконов.

Покинув башню Гильдии Магов, я не сразу направилась домой. Мне нужно было время, чтобы обдумать предупреждения архимага Диона и успокоиться перед встречей с семьей. Я медленно брела по тенистым аллеям городского парка, мысленно прокручивая каждое слово нашей беседы. Чешуя на руке архимага не выходила из головы. Неужели это и есть судьба тех, кто слишком тесно связывает себя с драконьей магией?

Невольно я взглянула на свои руки — обычные, человеческие, без малейших признаков изменений. Руки Лиралин не то, чтобы хотелось менять. Они мне и так нравились. Тревожные мысли сопровождали меня всю дорогу до поместья Радналов. К моему удивлению, дом встретил меня необычным оживлением. В холле суетились слуги, расставляя свежие цветы в вазах, натирая до блеска и без того сияющие подсвечники.

— Лиралин! Наконец-то! — воскликнула Арвея, спускаясь по лестнице в элегантном домашнем платье. — Где ты была? У нас такие новости!

Я попыталась улыбнуться, отгоняя мрачные мысли:

— В Гильдии Магов. Ежемесячный отчет.

— Надеюсь, все прошло хорошо? — она внимательно посмотрела на меня, словно пытаясь прочесть ответ по моему лицу.

— Все в порядке, — солгала я. Не было смысла тревожить ее своими опасениями. — Что за новости? Почему такая суета?

Лицо Арвеи озарилось восторженной улыбкой:

— Нас пригласили на прием к ринтану Цнари! Представляешь? Сам Цнари пригласил нашу семью в свой дворец на Холме Семи Ветров!

Я замерла, переваривая эту информацию. Ринтан Цнари был одной из самых влиятельных фигур в Атале — советником трех поколений аэллэ, дипломатом, чье слово могло положить конец войне или начать ее. Его ежегодные приемы были легендарны, и приглашение на них