Моя идеальная ошибка - Оливия Хейл

— Я думал о мужчине, который сможет дать тебе это. О хорошем человеке, о котором ты говорила.

— О...

— Я думал о нем и ненавидел всей душой, — произношу я с горечью. Ее глаза расширяются, но я не могу остановиться. — Это неправильно, но правда. Вот о чем я думал. О том, как ты будешь смотреть на него, как... черт... как будешь рассказывать свои фантазии, как рассказывала мне. Как он получит всю тебя: настоящее и будущее. Как родишь ему детей и станешь прекрасной матерью, а все это станет просто воспоминанием. И как будешь спать в его постели каждую ночь.

— Алек... — шепчет она.

— Знаю, — грубо отвечаю я. — Это иррационально. Но вот каким я стал, с тех пор как ты переступила порог квартиры и перевернула мой мир с ног на голову.

— Алек, — повторяет она, и я ненавижу, как сильно люблю звук своего имени на ее губах.

Как жажду слышать его шепотом на ухо или стоном у груди.

— Я говорила о тебе.

Я прищуриваюсь.

— Что?

— О хорошем человеке, который заботлив и надежен, — она прикусывает нижнюю губу, и в глазах появляется застенчивый блеск. — Я говорила о тебе. Ты и есть тот хороший человек.

О.

О... и вот черт.

Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох, подавляя радость от ее слов. От того, как они заставляют грудь сжиматься.

— Это еще хуже.

Девушка в объятиях замирает в полной тишине, и я понимаю, что только что сказал. Я качаю головой и встречаю ее растерянный взгляд.

— Милая, я не тот человек. Я и сейчас-то едва справляюсь.

— Это неправда.

— Правда, — бормочу я.

Я знаю это слишком хорошо. Вспоминаю тот звонок: новость о внезапной аневризме Виктории. Упущенные признаки и обвинения ее матери:

— Если бы ты так много не работал, то заметил бы симптомы.

И сокрушающую пустоту после, мрачную квартиру, ее голос, исчезнувший навсегда.

Я не переживу, если... Я не смогу.

Не снова.

— Милая... — продолжаю я, проводя рукой по ее щеке. В ее глазах виднеется молчаливое опустошение. И я ненавижу, что сам его вызвал. — Я старше на пятнадцать лет. У меня есть дети, работа, которая отнимает все время, и больше нечего предложить. Впереди у тебя вся жизнь. Прекрасное будущее.

— У тебя тоже, — говорит она.

Между ее бровей появляется морщинка, указывающая на упрямый отказ, который я уже узнал как одну из ее главных черт. Сдержанный, но твердый, будто стальной стержень в позвоночнике.

— Нет, не у меня. Ты сама сказала, что хочешь детей. У меня они уже есть. Я прошел через все, что тебе еще предстоит испытать.

Ее губы беззвучно приоткрываются. Нет возражений против этого неоспоримого факта.

— Не следовало прикасаться к тебе, — я провожу пальцем по ее шее, по теплой гладкой коже, которую успел полюбить. — Но я эгоистичный, жадный человек, и сделал это. Возможно, в конце концов ты возненавидишь меня, но, черт возьми, я не могу заставить себя сожалеть.

Ее губы складываются в недовольную гримасу.

— И что это значит?

— То же, что и всегда.

— Просто секс? — шепчет она.

Слова звучат как поражение. Я слышу это и чувствую. Я хочу быть для Изабель чем-то большим, чем просто мужчиной, который доводит ее до оргазма. Большим, нежели тем, кого она, может быть, иногда будет вспоминать. Большим, чем памятью или веселой историей для вечеринок.

Большим, чем клише. Босс и няня.

— Просто секс, — соглашаюсь я.

Потому что знаю, что не могу быть для нее тем человеком, как бы ни хотел.

29. Изабель

Мак ловко лавирует по улицам Нью-Йорка, направляясь к огромному кондоминиуму Габриэля и Конни. Он ведет машину с привычным спокойствием, но поездка все равно кажется непривычно дискомфортной, и виной тому мужчина, сидящий рядом.

Алек смотрит в свое окно, а я в свое.

На нем идеально сидящий костюм. Далеко не в первый раз я вижу Алека в таком, но впервые хочется провести пальцами по его груди и вцепиться в волосы, нарушив безупречную аккуратность.

Я не делаю ничего из перечисленного.

После вчерашнего разговора я легла спать одна. Тогда это казалось правильным решением, но в итоге я просто лежала в постели, уставившись в потолок и прокручивая его слова в голове.

Он не хочет большего. Того «большего», о котором мечтаю я, которое тайно желала все эти годы. Я даже не говорила об этом. О том, как учащалось сердцебиение при его появлении. Как задерживалась рядом с Конни, если та упоминала, что брат заглянет в гости, просто чтобы провести пять минут в одном с ним пространстве.

Последние пару месяцев казалось, мы действительно сблизились. Он начал открываться, улыбаться, пускать меня ближе... но не дальше. До этой границы и ни шага за нее.

Просто секс.

Я разглядываю мелькающие за окном машины здания. Людей на улицах таких разных, как нигде больше в мире. Я никогда не воспринимала это как данность, хотя выросла здесь. Каждая национальность, туристы со всего света, экспаты, дипломаты, бизнес-делегации. Искусство, культура, языки и... бесконечные возможности. Бесконечные открытые двери.

Раньше я наслаждалась этим. Теперь же чувствую, что единственные двери, в которые мечтала войти, для меня закрыты.

Балет.

Алек.

Сегодня он тоже молчал, сосредоточившись на детях с той же интенсивностью, что и я. Вчерашние слова разрушили легкость между нами, то чувство безопасности, которое я всегда испытывала рядом с ним.

Мак поворачивает на знакомую улицу с высотками. Почти приехали.

— Эй, — Алек касается моей ладони, лежащей на свободном сиденье между нами.

Я опускаю взгляд. Большая загорелая рука накрывает мою. Эти руки стали так знакомы. Такие же мужественные, притягательные...

— Мне всегда нравились твои руки, — шепчу я.

Его пальцы смыкаются на моей ладони, скрывая от посторонних глаз. Губы слегка приоткрываются, будто Алек хочет что-то сказать. Но слова так и не звучат, и он тоже опускает взгляд на наши руки. Хватка слегка усиливается.

Возможно, больше и нечего сказать.

Мак останавливает машину перед жилым комплексом, и мы выходим. Ноябрьский воздух по-настоящему холодный, но это даже приятно. Приятнее, чем напряженная атмосфера в машине.

— Приятного вечера, — говорит Мак.

Я улыбаюсь ему.

— Спасибо. Тебе тоже.

Я не забыла его слов или того, почему он их произнес. Интересно, знает ли Алек о прошлом Мака? Бросаю на него косой взгляд и, возможно, момент для вопросов упущен. Просто секс. Больше не будет вечеров, когда мы валялись на диване, лениво смотрели «Девочек Гилмор» и болтали ни о чем.

Апартаменты Конни и Габриэля