По следам Богов - Анна Холодная

– Темпус только что была в моём доме, – прошипел я, – нам нужно туда.

Друг молча кивнул, поддерживая это решение; мы снова встретились в гостиной, где Клаус и Руэд, излучая замешательство, вели оживлённый разговор, наполненный нотками неуверенности.

– Но в этот миг она и Темпус исчезли, – с трудом проговорил Клаус, шагая из угла в угол комнаты. – Куда она её потащила?!

– Что же теперь будет с Летой… – пробормотал Руэд. – А что будет с нами?

Клаус заметил нас первыми, дёргая товарища повернуться.

– Простите, господин! – хором проговорили телохранители, поклонившись.

Я поднял руку, давая понять, что уже всё слышал и объяснения не требуются. Не сказал ни слова – глаза говорили за меня – всё уже было ясно, всё стало понято. Ощущение внутри не подвело: Темпус действительно заглянула в мой дом, забрав Лету и отправившись в неизвестном направлении.

Я был готов ринуться с места и переместиться в Цитадель, но Фабиан крепче сжал моё плечо.

– Дай тебя хотя бы подлатать, – прошипел он. – Темпус не убьёт Лету.

– Ты не можешь знать наверняка, – отозвался я, опускаясь в кресло.

– Да, но даже я могу предположить, что Темпус, скорее всего, в Цитадели – перекрыла доступ к перемещениям! – вздохнул друг.

– Значит, пойдём пешком, – хмыкнул я.

Глава 20

Вильгельм

Под сводом небес, окрашенных в оттенки пламенного заката, скрывалось место, где мы оказались. Темнота не позволяла ясно разглядеть всё вокруг. Силуэты деревьев, выступающие на фоне розовато-оранжевого неба, казались словно живыми.

Вдруг вдалеке раздался знакомый звук, похожий на шёпот. Моё сердце замерло. Я остановился, напряжённо вслушиваясь, и понял, что в этом тайнике всё осталось как и прежде.

– Ты специально оставил развалины в таком состоянии?! – запричитал Фабиан, пробираясь сквозь заросли кустов.

– Так они привлекают меньше лишнего внимания, – пожал плечами я, слушая кряхтение друга. – Смертные бывают крайне любопытными, если ты забыл.

– Долго там ещё? – вздохнул он. – Ты за своим основным домом следишь хуже, чем за остальными!

– Кто бы говорил, – едва слышно пробормотал я, шагая вперёд.

В глухом лесу, среди высоких деревьев и густого кустарника, скрывались заросшие развалины старого поместья. Старые окна, за которыми когда-то сверкали огоньки светильников, теперь оказались затянуты паутиной, стёкла в них были разбиты, и лишь отблеск закатного солнца проникал внутрь. Трава пробивалась сквозь плиты пола, словно стремясь поглотить дом.

Разрушенные каменные стены, будто древние стражи, вели нас через коридор, усыпанный осколками прошлого, к величественному залу, который казался последним оплотом целостности в этом забытом доме.

– Немного осталось, – на выдохе произнёс я, направляясь в нужную комнату. Рукой проводя по стене, постарался нащупать выступающий камень.

– Что ты её щупаешь? – нахмурился друг, который до этого плёлся позади, а теперь возник рядом со мной. – Это же не Лета.

Я повернул голову к Фабиану, смерив угрожающим взглядом. В ответ тот поднял руки, принимая поражение.

– Будь любезен, заткнись, – рыкнул я и дёрнул камень, который являлся ручником, вниз.

Стены задрожали, словно пробудившись от векового сна, и внезапно вся комната ожила. Узор на мраморном полу, давно покрывшийся пылью, внезапно замерцал; плиты начали плавно скользить по полу. Перед нами открылся проход – тайные ступени, уводящие в бездонную тьму – за пределы мира живых, в Обитель самого бога Смерти.

– Смотрю, раньше ты прямо-таки развлекался, – скептично прокомментировал друг, пихнув меня плечом. – Ладненько, – он потёр ладони и направился вперёд, к ступеням.

Я двинулся следом, отпустив камень: оставалось немного времени перед тем, как проход закроется. В пару шагов нагнал друга, который уже начал ворчать о том, что ничего не видно. Усмехнувшись, я подтолкнул его вперёд.

– Не стой столбом, там не так уж темно, – пожал я плечами, когда негодующий Фабиан повернулся ко мне, и взгляд его был полон укора. Я усмехнулся: – Иди-иди, не задерживай нас. У тебя же есть свет знаний – призови, и будет тебе светлее.

– Да ну тебя! – фыркнул он, осторожно шагая по старинным хлипким ступеням, представляющими из себя выдолбленные в стене выступы, уходящие по спирали вниз. С каждым шагом для меня всё вокруг становилось более бесцветным и серым, а для остальных темнота обретала густоту и непроглядность.

За порогом Обители посетителей встречал огромный зал, освещённый мерцающим светом свечей. Воздух пропитался запахом увядших цветов и сладким ароматом благовоний. Статуи нахмурившихся богов стояли по обе стороны; их каменные лица смотрели на пришедших с непоколебимой решимостью. Мрак приветствовал меня – своего властителя.

– Ты давно уборку тут делал? – вздохнул Фабиан, перевоплотившийся в свой божественный образ с мерцающим в тусклом свете доспехом.

– В своей для начала уберись, – закатил глаза я, призывая косу, благодаря которой и сам принял истинный облик. Теперь дыхание заточённых здесь в наказание душ звучало более чем отчётливо; я услышал тех, кто ещё не принял свою смерть, и тех, кто ожидал нового рождения. Тьма поклоном расступилась перед моими ногами, приветствуя хозяина.

Впереди, на возвышении, располагался мой трон, вырезанный из обсидиана, символа единения с ядром планеты. За ним была комната – мой кабинет, – где я столетия проводил за работой, пока не начинались войны и бедствия. Мои помощники, Тени, отлично справлялись с душами… благодаря им я и решился помочь Фабиану. Хотел, чтобы смертные научились жить мирно и разумно, и для этого мы искали решения их проблем.

Предыдущее воплощение Беллюма смеялось надо мной из-за сопереживания смертным, ведь ему было невыгодно их благоразумие.

Я махнул другу рукой, приглашая следовать за мной в кабинет. Обсидиановые стены с вырезанными в них полками огибали комнату полукругом, посередине стоял стол, заваленный старыми свитками и книгами, которые уже покрылись пылью. Они остались как память о былом – сейчас всё хранилось в электронном виде, в соответствии с человеческими стандартами. Здесь меня приветствовал замерший у стола Могильщик – один из тех, кто провожает души в Загробный мир. Возможно, с него люди и списали Харона – лодочника, встречающего умерших на реке Стикс. Он жнец. Его тело – старый скелет, покрытый порванным серым плащом.

– Господин, – поклонился он, – я могу Вам помочь?

– Списки обновились? – могильщик кивнул. – Ты вычеркнул имя?

Он неопределённо кивнул, погружаясь в шорох древних листов папируса; костяные пальцы осторожно обвились вокруг нежных уголков древнего свитка. Фабиан направился к дыре в стене, когда-то вырубленной с особой тщательностью, которая вмиг озарилась сиянием золотых рун, вырезанных по контуру арки.

– Господин, – проскрипел жнец, – Вы же…

– Я разберусь с