Этот папа нам подходит! - Наталия Веленская

— Тебе надо ты и стирай! — выпалила я, кидая обратно пакет в Казакову. Но не рассчитав траекторию и силу, бросаю слишком высоко и попадаю прямо в лицо этой длинноногой каланче.

— Ты охренела?! — взвизгнула блондинка, в ужасе начиная ощупывать своё лицо.

— Если не хочешь стирать, передай этот пакет Максу, раз так тебе мешают его грязные вещи. А мне не надо указывать, что делать! Поняла? — упираю руки в бока и храбро встречаюсь с пылающим от гнева взглядом Казаковой.

— Смелая стала, да? — прошипела Альбина, надвигаясь на меня. — Думаешь, если он устроил тебя на сюда по блату, можешь что угодно творить?!

— Может меня и взяли по рекомендации Макса, но спать мне для этого с ним не пришлось. И никаких условий руководству канала он не выдвигал, чтобы мне дали эту работу, — заметила я, припоминая, что мне рассказывала моя начальница по поводу Казаковой, и каким образом та попала к ни на телеканал.

За те годы, что Альбина здесь на телеканале, друзьями она так и не обзавелась. Уж не знаю, чем она насолила моей начальнице и девочкам из отдела кадров, но те её на дух не переносили. И при каждом удобном случае не забывали отпускать шпильки на её счет. Про спонсора, с которым спала Казакова, и благодаря которому она попала на телеканал, мне также рассказали коллеги.

Конечно, я знала, что Альбина и сама являлась талантливым продюсером, который зорко следил за всеми процессами и держал всю команду в ежовых рукавицах. Но после того, что она на меня вывалила, мне тоже захотелось чем-нибудь её уколоть в ответ.

— Думай, что говоришь, идиотка! — вспыхнула Казакова, больно хватая меня за локоть.

На автомате отпихиваю её от себя, но снова не рассчитываю силу — Альбина отлетает к столу, не удержавшись на своих каблучищах, неловко падает вниз и… ударяется головой о столешницу.

— Ты совсем больная?! — взвизгнула Казакова, потирая ушибленное место и неожиданно быстро вскакивая на ноги.

Не успеваю опомниться, как эта фурия, налетает на меня и с диким криком валит на пол. Запускает руку в мою шевелюру со всей силы тянет на себя вьющиеся пряди, твёрдо намереваясь выдрать у меня клок волос.

И было бы из-за чего! Как будто я её приложила об стол! Кашу надо больше по утрам кушать, чтобы на ногах нормально стоять!

— Это ты больная!! — шиплю я, пытаясь отпихнуть от себя озверевшую Казакову.

Да и у меня от происходящего тоже начинала закипать кровь. Никогда в жизни не дралась, тем более из-за мужика. Но вот эта белобрысая стерва точно заслужила! Как минимум за фразу про нагулянный прицеп!

— Мужики, атас! — раздаётся в гримёрке голос Михалыча, который примчался на наши дикие вопли. — У нас тут махач в гареме!

* * *

Четыре крепкие мужика, которые ворвались в гримёрку, далеко не сразу смогли разнять нас с Альбиной. Не знаю, какой бес вселился в Казакову, но она до последнего пыталась завладеть желанным трофеем в виде моих несчастных волос. И результат в виде парочки волосинок, которые и так секлись, и потому с легкостью выпали, её явно не устроил. О своём расстройстве Казакова тут же решила сообщить нам всем в виде потока нецензурной брани.

Похоже, за этот месяц, что я проработала на канале, у Альбины очень много чего накопилось внутри. И то, что я дала ей отпор, а не молча проглотила нападки, стало своеобразным спусковым крючком и по итогу привело к открытому конфликту.

Впрочем, продолжать весь этот балаган у меня не было никакого желания. Нужно было возвращаться в свой кабинет и доделать отчёт, а потом выезжать за Тимкой в садик. Но у вселенной явно были другие планы на меня в этот день. Потому что на наши разборки сбежались и другие сотрудники телеканала. В том числе, проходивший мимо генеральный директор — Александр Степанович, который тут же вызвал нас с Альбиной к себе в кабинет для выяснения обстоятельств нашей драки.

— Итак, если я правильно вас услышал, весь этот сыр-бор из-за пакета с грязным бельём?! — взревел Леонов после того, как выслушал наши с Альбиной сбивчивые эмоциональные комментарии по поводу произошедшего.

— Ага, не поделили трусы Семёнова. В прямом и переносном смысле этого слова, — крякнул, стоявший в углу Михалыч, который сопроводил нас с Альбиной в кабинет директора и решил остаться на тот случай, если вдруг мы с Казаковой вновь захотим сцепиться.

— Василий Михайлович! — гаркнул Леонов. — Прекрати устраивать цирк!

— Да, а я что? Я так, просто разрядить обстановку…

— Не было там никаких трусов, — пробурчала блондинка, откидываясь на спинку стула и скрещивая руки на груди. — Только грязная одежда, которую Макс одевает под костюм. Еслиэтане захотела стирать вещи мужика, с которым живёт, то это совсем не повод швырять мне пакетом в лицо! Она мне губу разбила, вон даже следы крови остались!

— Альбин, у тебя помада размазалась, — устало вздыхаю я, — Возьми зеркальце и сотри следы. Никакой крови тут нет, хватит врать.

— Альбина Андреевна, то есть вы утверждаете, что Вероника Сергеевна начала этот конфликт, швырнув вам в лицо пакетом?

— Да! И потом толкнула меня!

— Эта?..

— Да! Я отлетела головой в стол и теперь у меня возможно сотрясение!

— Вероника Сергеевна вас толкнула? — опять уточнил Леонов.

— Да что вы все спрашиваете одно и то же! — раздражённо воскликнула Казакова.

Не успеваю ничего сказать в свою защиту, как в наш разговор с грациозностью танка вмешивается Василий Михайлович:

— Альбина Андреевна, перевожу на человеческий язык: босс хочет узнать, как вот эта девушка, которая от горшка два вершка могла разбить вам губу и приложить об стол, — сказал Борзов, намекая на разницу в наших комплекциях и росте.

— То есть я, по-вашему, вру?! — взвизгнула блондинка, оборачиваясь к Михалычу. — Если не верите, посмотрите камеры!

— Это была самооборона, — говорю я, стараясь сохранять спокойствие.

Не хватало еще, чтобы эта ненормальная повесила всё на меня! Хотя вообще-то не я первая начала этот конфликт!

— Ой, а то вы не знаете, что нет там никаких камер! Вы же лично и попросили их убрать, когда стали захаживать в гримерку на свидания к Семёнову, — заржал Михалыч.

Мои щёки тут же вспыхивают огнем. И веселья Василия Михайловича я совсем не разделяла. Вот совсем ни к чему сейчас вываливать на всеобщее обозрение подробности личной жизни Макса и что у них там было с этой продюсершей!

— Молчать! — стукнул кулаком по столу генеральный директор. — Я не потерплю никаких