Жаркое соперничество - Рейчел Рид

Шейн ответил эмодзи с изображением лица в темных очках.

Роуз: За тобой ухаживает сексуальный медбрат?

Шейн рассмеялся, что заставило обоих родителей посмотреть на него.

Шейн: Нет. Я дома у родителей.

Роуз: Очень жаль.

Шейн: Может, попросить их нанять для меня горячего медбрата? Это хороший способ совершить каминг-аут?

Роуз: Я чуть не умерла со смеху, Шейн.

Шейн тоже засмеялся.

— С кем ты переписываешься? — спросила мама.

— Ни с кем, — быстро ответил Шейн. — С Хейденом. Ложь за ложью.

— Как малышка?

Малышка? О, точно!

— Отлично! Ты же знаешь. Хейден с Джеки души в ней не чают. Наверно.

— Тебе не стоит так часто смотреть в телефон. Это вредно после сотрясения мозга.

— Я знаю, мам! — огрызнулся Шейн.

Она недовольно всплеснула руками.

— Прошу прощения, что забочусь о здоровье твоего мозга!

Он закатил глаза.

— Поверь. Множество людей беспокоятся о здоровье моего мозга.

После выписки из больницы он жил у родителей, и это начинало утомлять. Ему повезло с ними, он не мог даже представить, каково было бы восстанавливаться после травмы в одиночестве, но он жаждал независимости.

Правда, был один человек, от присутствия которого он не отказался бы. Но этот человек выглядел чертовски расстроенным на экране телевизора.

Впрочем, и сексуальным тоже. У Ильи была густая борода, которой Шейн всегда завидовал (Одно из хоккейных суеверий. По версии, сейчас считающейся основной, моду не бриться по ходу матчей плей-офф ввели в начале 80-х годов прошлого века игроки «Нью-Йорк Айлендерс». — прим. пер.). Даже дойдя до финала Кубка Стэнли, ему удавалось отрастить максимум несколько жалких клочков волос, островками разбросанных по лицу. У Ильи была шикарная темная борода, обрамлявшая его пухлые губы. О, боже. Теперь Шейн мог думать лишь о том, как эта борода трется о его бедра. Он нестерпимо захотел это почувствовать.

Конечно, он старался не думать об этом слишком много. Ситуация и без того была удручающей: он не испытывал твердой уверенности, что когда-нибудь снова почувствует прикосновения Ильи. Ну что за печальная ирония судьбы? Он наконец признался себе, что хочет быть с ним, но догадывался, что их странная связь стала как никогда хрупкой.

Нет, ни один из них не заикнулся вслух о прекращении отношений. Они вообще почти ничего не говорили друг другу с того дня, как Илья покинул его больничную палату. Шейн просто чувствовал, что, возможно, все это стало слишком. Стало труднее сдерживаться или притворяться, что это ничего не значило. Единственным безопасным вариантом было разойтись.

Шейн подозревал, что Илья скажет ему об этом, как только закончится плей-офф. И чем меньше минут оставалось до финальной сирены, тем вероятнее становилось, что плей-офф для Ильи закончится этим матчем.

Сердце Шейна призывало бороться за Илью. За них. Но разумом, который контролировал большинство поступков в его жизни, он понимал, что у них не могло быть будущего. И даже настоящего быть не могло. Им нужно было покончить со всем раз и навсегда, и никогда не оглядываться назад. В противном случае Шейна ждали лишь душевная боль, позор, страдания и... незнакомые русские слова, выдыхаемые на его кожу. А также сон в объятиях сильных рук и ленивая, кривая улыбка с последующими нежными поцелуями после пробуждения. Он вспомнил домашние сэндвичи с тунцом и остальные драгоценные моменты, когда Илья предлагал ему крошечные частички себя, которые обычно так тщательно оберегал.

Матч закончился. Как и сезон для Ильи. Между ними все тоже будет кончено. Это был лишь вопрос времени. И Шейн не знал, как предотвратить это.

Но знал, что всей душой желал сохранить то, что у них было.

Июнь 2017 года — Бостон

Джейн: Не могу поверить, что «Нью-Йорк» наконец-то выиграет кубок.

Илья тоже не мог в это поверить. Скотт Хантер, мать его, собирался стать чемпионом через сорок секунд.

Илья: Я ненавижу Хантера.

Джейн: Нет, не ненавидишь.

Илья: Ненавижу.

Джейн: Перестань. Я начну ревновать, если ты будешь продолжать в том же духе.

Илья рассмеялся. Один, в своем пентхаусе в Бостоне, он смеялся.

Пробегали последние секунды финального матча серии плей-офф, и вот он закончился. Лед заполнился ликующими парнями в синих свитерах, а Илья переключил все внимание на телефон, чтобы не чувствовать уколы зависти слишком остро.

Ему было скучно. Для него плей-офф закончился несколько недель назад. Не зная, чем заняться и куда податься, он засел в Бостоне. Теперь это был его единственный дом, хотя настоящих друзей в городе он так и не завел. Некоторые товарищи по команде оставались там на лето, но ни с кем из них он не сблизился.

Зато здесь находилась его коллекция автомобилей, а это кое-что, да значило.

Хотя, когда в последний раз заходил в гараж три дня назад, он даже не улыбнулся.

Он больше не приглашал Светлану, потому что... просто не приглашал.

В итоге он смотрел хоккей в одиночестве и переписывался с человеком, с которым нестерпимо хотел провести лето.

Илья: Как думаешь, Хантер будет пить из кубка чай? (Одна из старейших традиций, начатая в 1896 году «Виннипег Викториас», заключается в том, что команда-чемпион выпивает шампанское из верхней чаши кубка после победы. — прим. пер.)

Джейн: Кофеин? Ни за что. Хантер не такой хардкорщик.

Илья снова рассмеялся.

Илья: Тогда молоко.

Джейн: Теплое молоко. А потом сразу в постель!

Илья взглянул на экран телевизора и увидел, как сияющему Скотту Хантеру вручали Кубок Стэнли.

Джейн: Я рад за него.

Илья: Ну, конечно, ты рад.

Он на полном серьезе намеревался порвать с Шейном. Но так и не смог этого сделать. Пока что. Пока они могли переписываться, подкалывать друг друга, притворяться, что были просто друзьями, и все такое.

Приглашение Шейна приехать к нему в коттедж по-прежнему оставалось в силе. Шейн не настаивал, а Илья пытался не вспоминать об этом. Не будь это худшей идеей на свете, он уже мчался бы в хуй-знает-куда, провинция Онтарио.

Игроки на экране телевизора целовали жен и держали на руках детей. Илье некого было целовать в случае победы в борьбе за кубок. Отстой.

Может, это и станет его целью на следующий год: забыть о Шейне и найти женщину, которая понравится ему настолько, что они провстречаются хотя бы до завершения плей-офф.

Илья потянулся за пультом и уже собирался выключить телевизор, как вдруг...

Святое дерьмо.

Святое. Блядь. Дерьмо.

Скотт, мать его, Хантер целовал мужчину. Не одного из товарищей по команде и не в