Нам (не) по пути - Мара Евгеника

— Ага, слушаю внимательно. Давай уж, Ливон, как есть с матом.

— Вовочка, рассказывая историю, через слово вставляет матерные слова. Папа его внимательно слушает и говорит: "Вовочка, не ругайся матом, а то тебя Боженька накажет." Вовочка уточняет, как Бог его может наказать. "Он тебе ручки отхуярит!" — отвечает отец.

Мы с Ливоном долго и от души смеёмся. Из кафешки выходим в отличном настроении.

Ванька в приподнятом расположении духа, болтаясь, как обезьянка, на моей и Ливона руке, неожиданно выдаёт.

— Мам, а ты хошешь на Ливе пашенися?!

Мы с Ливоном одновременно переглядываемся. Он вскидывает бровь и пожимает плечами. Я мысленно чешу мозг, подбирая слова для маленького почемучки, кстати, способность сыпать вопросами, зачастую не самыми удобными и не в самое подходящее время, это у Ваньки точно от его отца. Да, и внешне Иван полная копия Зубова.

— Вань, женятся мужчины, а девочки замуж выходят, — более дурацкого ответа для мальчика неполных трех лет даже и придумать сложно.

Понимаю ведь, что это Ивану, в принципе, не понятно и не нужно, но именно эта дурацкая фраза первой всплывает в моем мозгу.

— Вань, а ты где-то слышал об этом? — вдруг меня осеняет, что сын как ретранслятор воспроизвел то, что услышал от кого-то.

— Аха, няня Ррроза скасала деду, — хихикая, говорит Ваняшка. — Есё, пусть у рррэбенка будет отес.

Услышав слова сына, ужасно злюсь на няню и деда, что они при малыше обсуждают меня и мою жизнь. Решаю вечером обязательно об этом поговорить с Аскаром.

После того, как укладываю сына спать, иду к деду в кабинет. Он сидит в кресле с медицинским журналом.

— Варюша, хорошо, что пришла. Я тут статью одного американского учёного читаю про инновационные методы в нейрохирургии. Представляешь, эти ушлые янки методы Бурденко теперь себе приписывают. Да, детка, твоё выступление на последней конференции тоже активно обсуждают и хвалят.

— Вы мне, профессор Аракелян, зубы не заговаривайте. Ты, дед, зачем с Розой мою жизнь при Ваньке обсуждаешь? С какого это перепугу вы, как две старые сплетницы на скамейке, решили, что я на Ливоне "поженюсь", и он станет отцом Ванькиным? Ну, отвечай! Мне сегодня Иван все рассказал.

— Вот уж и подумать не мог, что этот маленький павиан все расслышал да ещё и понял, как надо. Теперь буду знать, через кого транслировать, что мне нужно до тебя донести, — хмыкая, задумчиво произносит мой дед.

— Так, нет, даже и не думай на меня через сына моего действовать и давить, иначе в два счета съедем от тебя, хитрый ты — бабуин! — безо всякого смеха на полном серьёзе даже с некоторой угрозой в голосе произношу я.

— Ты, внучка, зря меня хочешь напугать, стар я очень уже для разных пугалок. О тебе и Ванюшке у меня теперь сердце болит. Как бы человек не держался и не выглядел, но когда ему 88-мь лет, то вольно или невольно он начинает задумываться о вечном. Конечно, я еще не слишком дряхлый, но понимаю, в жизни может в любой момент случиться последний день.

— Дед, все не начинай. Ты у нас ещё очень бодрый мужчина. Мы за тобой, как за каменной стеной, — говорю примирительно, стараясь теперь поддержать Аскара, который фактически уже не берет в руки скальпель, потому что руки совсем не те.

— Варя, не надо меня утешать, все и сам знаю. Не забывай, что я 60-ят лет за операционным столом провел. Ты, детка, подумай все же о своей жизни. Где он этот чертов отец Ваньки? Мальчонке скоро три года исполнится. Ему сейчас для формирования правильного мужского жизнеощущения и жизнеопределения мужик рядом нужен, а не мать с нянькой. Я, конечно, как старый волк, стараюсь воспитывать правнука, но это совсем не то. Да, и тебе, Варвара, мужик нужен. Нормальный мужчина. Я не стану говорить, на кого тебе внимание нужно обратить и кому сердце свое отдать, ты это, детка, сама решай. Просто прошу тебя, прими мои слова ко вниманию.

После разговора с дедом полночи ворочаюсь без сна. Очень беспокоит меня, жив ли мой Кирилл…Не верится мне, что Кир просто так мог пропасть. Он слишком удачлив для этого.

Как аргумент в памяти всплывает наша с ним первая встреча, когда мы не знали и не видели друг друга.

Я учусь на четвертом курсе меда. Для практики подрабатываю в больничке в вечерние смены. Спасибо дед помог устроиться.

Каждое дежурство крайне напряженное, но нынешняя ночь просто треш какой-то. Привезли пострадавших в ДТП. Мы с медперсоналом и дежурным хирургом носимся как электровеники.

Я в приёмном покое перевязываю пострадавшего.

Вдруг чувствую на моё плечо легла рука, оборачиваюсь, сзади стоит здоровый детина.

— Ты — врач? — он обращается ко мне. — Мне вон так сказала, что ты — хирург.

— Да, то есть нет. Я учусь ещё, потому не совсем врач, то есть хирург. А Вам что нужно?

— Ты нужна, — говорит детина, хватает меня и тащит на выход.

Не успеваю даже пикнуть, как оказываюсь в салоне огромного автомобиля. Только начинаю сопротивляться и кричать, как мой рот заклеивают скотчем, а руки связывают.

Сколько мы едем даже и не помню. Кажется, что долго. Мне ужасно страшно, потому время просто зависает, как стрелка часов, в которых батарейка села.

Машина резко тормозит. Детина меня вытаскивает и тащит на своём плече, со словами вот вам хирург, заносит в помещение.

Кому адресованы слова не наблюдаю, а вот очень крупного, то есть высокого мужчину в окровавленной одежде, который лежит на обычном письменном столе, вижу. На глазах раненого маска для сна. Хоть глаз и не видно, но внешне он — красивый.

Откуда-то со стороны слышу немолодой голос.

— Детка, нашему товарищу медицинская помощь нужна.

— Если помощь нужна, то везите его в больницу, — совершенно спокойно отвечаю я, хотя каждая клеточка моего организма дрожит.

— Девочка, если ты жить хочешь, то поможешь ему. Если он умрёт, то умрёт вся твоя семья. Поняла? Кивни головой!

Киваю головой, но хочу все же пояснить ситуацию.

— Мужчина, чтобы Вы понимали, я сама ни разу ещё не оперировала. Обработать раны и наложить швы смогу. Если случай сложный, то вряд-ли.

— Не дрейфь, детка, жить захочешь, все сможешь. Поверь моему опыту.

Понимаю, что мои аргументы для этих людей совсем ничто. Им нужен результат, а мне моя жизнь.

Уточняю про стерильные операционные инструменты. Приносят малый набор.

Разрезаю окровавленную рубашку раненого. Осматриваю места ранений. Констатирую вслух информацию: два сквозных ранения, одно слепое мягких тканей.

После введения