Нам (не) по пути - Мара Евгеника

И самое главное, я реально не готов даже сам себе сказать, когда смогу поехать к своей Колибри и нашему птенчику.

От собственной беспомощности хочется рвать и метать. Вечером в плане личной моральной компенсации в одно лицо обмываю пяточки своего сына. Пью жёстко до полной отключки.

Утром встаю по звонку будильника, потому что в обед у меня сделка покупки Варвариной квартиры. Все проходит без сучка и задоринки.

Документы на квартиру проверяю в присутствии нотариуса и банкира по имени Юлий Зальевич, кстати, именно с ним Варвара разговаривала по дороге из Валдая в Питер. После оформления и подписания всех бумаг передаю банкиру коробку с упаковками евро.

Пока купюры проходят через счетную машинку прошу нотариуса подготовить завещание, согласно которому в случае моей смерти приобретенную мной квартиру завещаю Вайц Варваре Яковлевне. Кстати, новую фамилию Варвары я узнал в момент оформления документов.

При оглашении моего завещания нотариус и Юлий Зальевич смотрят на меня с неприкрытым удивлением.

— Да, процент за сделку тоже сам оплачу. Это мой долг перед семье профессора Аракеляна, — предвосхищая любые вопросы произношу я. — Прошу завещание вместе с другими документами направить в адрес госпожи Вайц.

Завершив крайне важное для меня дело, впервые за долгое время получаю настоящее моральное удовлетворение. Да, я все сделал правильно. Теперь у моей женщины достаточно средств, чтобы жить и растить моего сына в достатке.

Пока прокручиваю в голове все свои мысли и переживания, Коршун доруливает свою "Тундру" к месту наших мальчишеских игр — подземному укрытию времен войны. В этом бункере мы частенько испытываем наши мальчуковые игрушки.

Вновь вспоминаю про бывшего друга Варвариного брата, который ее донимал все время.

— Коршун, все спросить тебя забываю про этого Даву, что-то удалось накопать?

— Да, Кир, удалось. Мои парни на него собрали целое досье. Знаешь, редкая мерзота, а не человек.

Глава 27

Москва. Шереметьево. В аэропорт меня привез Ливон. На парковке по-мужски скупо перекидываемся прощальными словами.

— Зачем так далеко летишь? Уверен в том, что тебе это нужно?" — интересуется у меня Ливон.

— Да, уверен на все сто процентов. Где-то прочитал, чтобы изменить вектор своей судьбы, надо переместиться в пространстве на большое расстояние. Вот как раз опытным путем и проверю правильность этих слов, — не мешкая ни секунды отвечаю я.

— Ты давай уж как-то побыстрее меняй вектор своей судьбы. Красивые и умные женщины нужны многим. Хотя нет, Зуб, все же зависни в этой гребанной Австралии на подольше. Знаешь же, время лучший лекарь. Уверен, чем дольше ты будешь отсутствовать, тем больше вероятность для меня услышать "да". Точно первого нашего сына назову Аскар, второго — Марк, а третьего — так уж и быть Кириллом, — подмигивая, с совершенно серьёзным лицом говорит Ливон.

— А я тебе яйца оторву, паршивец ты этакий! — произношу, хитро улыбаясь и пожимая на прощанье руку Тигра.

Мои слова не бравада на пустом месте. Я, вообще, не привык совершать необдуманные поступки. Каждое моё действие продумано и рассчитано до мелочей на сто шагов вперёд.

Да, и к сегодняшнему дню я готовился долгое время.

Шесть месяцев назад. Центральный офис моей компании.

За круглым столом в переговорной куча народа. Сегодня день "Ч". Подписываем документы, которые позволят мне послать все и всех на три буквы.

Несколько лет назад я принял решение выйти из общего с Самарой бизнеса, который висит на моей шее "итальянским воротником".

Партнёр мой крайне не доволен сложившейся ситуацией. Не доволен, потому как получает не весь мой бизнес и даже не половину.

Так как участие Самары в бизнесе всегда было чисто номинальным, то решение по выделению трех долей я принимаю самостоятельно.

Два серьёзных питерских направления, строительный и промышленный альпинизм, делю по горизонтали в соотношении 60 на 40 и создаю на их базе две совершенно разные компании КоЗуГрупп и СЗКомпани. В обеих сам себя оставляю учредителем с долей 25-ь процентов.

Московский филиал своей компании полностью передаю Ливону Марковичу Тиграняну. Этот шаг мной взвешен и продуман. Отдав очень жирную часть, я получаю надёжного партнёра, под крылом которого остальной мой бизнес будет находиться в полной безопасности.

Сейчас юристы трех сторон изучают окончательные варианты документов, после подписания которых, остается пройти только процесс закрытия старых компаний и регистрацию новых.

Времени на это уйдёт, к сожалению, немало, но пока я особо и не тороплюсь.

Во время обсуждения деталей дверь переговорки вдруг приоткрывается, и в ней появляется секретарь Анна. Она просит меня выйти.

В коридоре сообщает, что меня в кабинете ожидают двое мужчин. Войдя, обнаруживаю моего давнишнего знакомца Михалыча и Глеба с погонялом Ржавый. Первый очень озабочен.

— Кир, у нас к тебе вопрос. Подскажи, где найти доктора "Варвара"? Нужен срочно. Без него загнется Димон.

— Михалыч, не могу сказать, я этого доктора не видел ни разу.

— Подожди, Зуб, Ржавый сказал, что Костяного баба молодая спасла и фотку ее показал. Она, конечно, изменилась, но не настолько, чтобы я её не узнал.

— А причём здесь врачиха, которая Костяного шила, и доктор "Варвар"? Мы думали, что доктор "Варвар" это тот дебил в дымину пьяный, которого тогда Горын притащил. Оказалось, что нет. Михалыч, ты этого эскулапа что своими глазами видел? — спрашиваю Михалыча, а у самого от прозрения в груди холод.

— Ржавый, дай фотку, — Михал тянет руку за телефоном Глеба. Суёт мне в нос фотографию Варвары. — Кир, эта баба и есть самый настоящий доктор "Варвар". В обычной жизни Варвара Яковлевна Зимина. Эта маленькая женщина один из самых лучших нейрохирургов, внучка профессора Аракеляна и сестра погибшего "Хирурга". Да, кстати, это она тогда так качественно тебя прооперировала и заштопала. Правда была еще совсем девчонкой, если память не изменяет, то вроде на третьем или четвертом курсе меда училась. Мы её из больнички с ночного дежурства вытащили.

— Жаль, не знал я, что это одно и то же лицо. Так бы денег ей больше дал. Мы после операции Костяного ей бабло на счёт перевели. Дэн домой отвез. Не видел больше её ни разу. Года два вроде уже прошло. Повода, слава Богу, не было, — говорю безразлично.

— Обожди, она штопала Костяного, а он её папашу на бабки нагрел и бизнес его пытался оттянуть. Забавная история, — прицокивая языком произносит Михалыч. — Где же нам теперь врача искать, ума не приложу? Я уже и Сафрону звонил, говорит, сложно сейчас с Белыми Ангелами.

Для облегчения забот Михалыча вытаскиваю из своего телефона все номера, что мне ранее давали.