Нам (не) по пути - Мара Евгеника

— Ты меня, Кир, не слышишь?! Ты опасен для меня. Нет. Ты опасен для нас с малышом. С твоим сыном! Услышь меня, Кирилл! — говорит мне Колибри и смотрит своими небесными глазами в мою душу.

— Варюша, не сгущай краски. Все будет хорошо. Я улажу все вопросы, и мы вместе уедем в любую страну, которую ты выберешь. Мне просто нужно немного времени.

— Пойми меня, Кирюша! Если кто-то узнает о наших отношениях и о том, что я жду твоего ребёнка, то мы с малышом будем находиться в двойной опасности. Ко мне, с твоей нелёгкой руки, могут прийти, как к врачу. Это первое. И второе, если какой-нибудь упырь захочет достать тебя, то он может просто прийти за мной и Ванюшей. Теперь мы с сыном твой крючок. Понимаешь меня?

В целом я прекрасно понимаю то, о чем говорит мне Варя. И мне очень понятен её посыл в мой мозг. Моя маленькая Колибри, переживая о себе и нашем малыше, так же беспокоится и за мою безопасность.

— Варька, ты у меня прямо гангстерша! — пытаюсь шуткой разрядить не слишком веселую ситуацию.

— Да, брось ты, Кир, я просто врач. Ну может знаю чуть больше, чем остальные.

— Не хочешь поделиться своими знаниями, птичка нежная моя, со своим драконом?

— Нет. Для тебя бестолковщина повторю ещё раз: "Меньше знаешь — дольше живешь!". И ты забываешь, мы не вдвоём, а втроем сейчас. Этому третьему совсем не надо знать ничего такого. Пусть растёт счастливым ребёнком!

— Думаешь, Колибри с птенцом уехала с родинки, Кирюха? — вырывает меня из воспоминаний Коршун.

— Да, уверен, что она ещё до родов покинула страну. Мы новые игрушки поедем испытывать, Олежа? Или у тебя после вчерашнего руки трясутся?

— Да, конечно, Зуб. Я все ещё ночью сложил в багажник. Знаешь, то, что женщина твоя уехала это хорошо, только жизнь заграницей нынче не дешёвая, — вздыхая, говорит мой боевой брат.

Да, недешевая, мысленно соглашаюсь с Олегом и думаю о том, что я все правильно сделал, купив Варварину квартиру.

Выйдя через месяц на свободу с отбитыми органами и с чистой совестью, я прекрасно понимаю, что моя маленькая Колибри упорхнула.

Памятуя о продаже ею недвижимости, начинаю искать в объявлениях квартиру её деда. Место у них козырное, очень дорогое.

Увидев информацию риэлторского агентства о профессорских хоромах на канале Грибоедова, даже у меня от ценника глаза на лоб лезут.

Понимаю, Варвара Яковлевна выставила семейное гнездо за такое бабло не ради того, чтобы его продать. Она таким образом даёт кому-то понять, что ее нет в Питере. Кому? Мне? А если не мне, то кому?

Вдруг из недр памяти всплывает информация про какого-то Даву, бывшего друга погибшего брата Вари. А что, если он может ее искать?

Так надо на досуге навести о нем справки, но так невзначай, чтобы невозможно было связать мой интерес с Варварой.

В голове ставлю галочку с пометкой "дать задание Коршуну", сам начинаю заниматься покупкой Варюхиной квартиры.

Подождав две недели, чтобы лицо моё не вызвало настороженность у риэлтора, звоню в агентство и договариваюсь о встрече на объекте.

В назначенный день еду на адрес. В квартиру захожу с некоторой дрожью в сердце.

Порядок для просмотра, вроде, и наведен, но все равно видно, что квартира своя, дышащая, живая, будто хозяева на некоторое время просто отлучились или в отпуск уехали.

В нашу единственную с Варей ночь я кроме спальни, кухни, ванной и прихожей нигде и не был.

На самом деле семейное гнездо профессора Аракеляна огромное.

— Да, Кирилл Петрович, обратите внимание, ремонт в квартире сделан давно, но все работы выполнены на высоком уровне, — доносится как сквозь вату голос риэлтора. — Во всех четырёх комнатах шикарный наборный паркет и мебель из натурального дерева. На стенах дорогие итальянские коллекционные обои. В оконных проемах установлены финские деревянные рамы. Общая площадь квартиры 160 квадратных метров. Из четырех комнат одна, гостиная, проходная. Из нее выход в кабинет и спальню. Есть еще одна небольшая спальня, она — отдельная. Кухня — пятнадцать метров, ванная комната — десять. Все перекрытия и стены полностью новые. План квартиры согласован и утверждён во всех организациях. Всё акты выполненных работ так же в наличии.

— Да, да, хорошо, — говорю я по ходу рассказа риэлтора. — Это детская? Правильно?

— Это комната хозяйки. Хотя, да, думаю, это её детская. Кирилл Петрович, ещё раз обращаю ваше внимание, квартира продаётся со всей мебелью и предметами интерьера. Среди них, кстати, есть и антикварные вещи.

— Почему хозяева их не забрали или не продали сами? — уточняю я.

— Не могу Вам ответить на этот вопрос. Хозяйка уезжала спешно. Первоначально стоимость квартиры была процентов на 30 ниже от нынешней. В последний момент владелица данной недвижимости изменила условия договора, — поясняет представитель агентства.

— Да, если честно, то цена недетская прямо таки, — прицокивая языком, произношу я. — Хозяйка сама приедет на оформление договора купли-продажи?

— Нет, на основании доверенности все действия будет выполнять наше агентство через нотариуса.

— Извините, не совсем понял, что хозяйка не будет сама подписывать документы? Сумма так то слишком большая. Мне бы все же хотелось лично увидеть владелицу.

— К сожалению, Кирилл Петрович, хозяйка сама не сможет приехать на сделку.

— Подождите, дело касается больших денег. Если человек не может приехать, то у меня ведь могут возникнуть сомнения. Вдруг хозяйка — мошенница, ну, или ваше агентство, как вариант? — продолжаю продавливать риэлтора.

Делаю это преднамеренно, не боясь потерять к себе интерес, потому как уверен, заглотив наживку, риэлтор проглотит и крючок. Упустить невъебенные проценты от такой сделки агентство не захочет.

— Что Вы, Кирилл Петрович, наше агентство уважаемое с отличной репутацией. Нам доверяют очень известные люди. Мы часто проводим сделки без присутствия наших клиентов, но в их интересах.

— Так я не понял, про хозяйку? Ей что трудно приехать на сделку? — с совершенно равнодушным лицом задаю волнующие меня вопросы.

— Да, к сожалению, не сможет по нескольким причинам. Она не находится в стране. И еще хозяйка не так давно стала мамой чудного мальчика… — произнося эту фразу, риэлтор называет точную дату рождения моего сына.

У меня от ее слов сердце начинает колотиться прямо о ребра грудной клетки. С одной стороны распирает гордость, что у меня родился мой первый сын. С другой — жжёт печаль и тоска, что не был рядом с моей любимой малышкой в момент