Инопланетный рынок шкур - Лиззи Биквин

Ее пронзила мысль, что она действует на автомате, не подумав о том, не опасно ли вообще трогать это растение. Но было уже поздно беспокоиться об этом.

Закончив, она скомкала испачканный лист и бросила его в темноту.

Когда она обернулась, то увидела, что Роун молча смотрит на нее. Его взгляд был непонимающим и чуть обиженным, и это болезненно кольнуло ее сердце.

— Черт, — пробормотала она.

Она подошла и обняла его, зарывшись лицом в мягкую, теплую шерсть на его шее.

— Роун, прости, — сказала она. — Я… я не должна была так кричать на тебя. Просто… о, это сложно. Ты сложный. Я сложная…

Она поцеловала его в лоб.

— Может быть, в другой жизни, комочек шерсти.

— Рроун, — простонал Роун.

— Давай, уже поздно, и нам обоим нужно немного отдохнуть.

Моурин подбросила дров в огонь, и Роун улегся перед ним. Затем Моурин свернулась калачиком в теплом изгибе его тела. Он положил пушистую руку на нее, защищая, и нежно привлек ее к себе. Было приятно вот так лежать. Моурин чувствовала себя в полной безопасности. Никто не знал, какие монстры скрывались в тенях этих потусторонних джунглей, но Моурин не сомневалась, что Роун защитит ее от них.

Она посмотрела сквозь пламя костра на спасательную капсулу, где плохой Ракша все еще был без сознания, и удивилась тому, насколько Роун отличался от этого подонка.

По крайней мере, у нее есть защитник.

С этой мыслью Моурин еще глубже зарылась всем телом в густую шерсть Роуна, и ее разум погрузился в сон.

ГЛАВА 41

МОУРИН

Некоторое время спустя Моурин проснулась, чувствуя головокружение. Она провела ночь, погруженная в глубокий, темный сон, совершенно не омраченный сновидениями, но почему-то он мало подзарядил ее.

Как долго она спала? Солнце уже взошло, и мягкий зеленый свет просачивался сквозь высокий полог листвы, нежно освещая окрестности. Ночью костер догорел до тлеющих углей, но это не имело значения. Большое, сильное тело Роуна уютно прижалось к ней, согревая обнаженную Моурин. К тому же воздух в джунглях был достаточно теплым. Поверх тлеющих остатков костра она заметила спасательную капсулу, все еще плотно прижатую к деревьям, как они с Роуном ее устроили.

Сердце Моурин подпрыгнуло, когда она увидела, что капсула пуста. Она начала садиться, ее сердце бешено колотилось, тело гудело от адреналина.

Но она тут же поняла, что ошибалась.

Это была всего лишь игра тусклого света джунглей, которая ввела ее в заблуждение. Обнаженный Ракша-убийца все еще был там, где Моурин его оставила, все еще неподвижно лежал без сознания.

Волна облегчения накрыла ее, и она со вздохом откинулась назад.

Позади нее послышалось прерывистое дыхание Роуна, мягко шевельнувшее ее волосы, и Моурин снова прижалась к его телу. Несмотря на то, что она чувствовала себя хорошо отдохнувшей, часть ее жаждала снова уснуть, хотя бы на пять минут. Боже, было так приятно отключить мозг на несколько часов. Именно защитное присутствие Роуна сделало это возможным.

Однако, когда Моурин уютно устроилась в объятиях своего верного спутница, она поняла, что что-то было… по-другому.

Это было не то мягкое, пушистое тело, рядом с которым она заснула. Да, это все еще было довольно приятно, но вместо мягкого меха ее спина была прижата к выпуклостям твердых, гладких мышц. Она посмотрела вниз на то, что обнимало ее, придерживая за живот. Это была не пушистая передняя лапа Роуна, это была рука человека.

С пронзительным криком Моурин сбросила эту руку со своего тела и отползла в сторону. В своем паническом состоянии она была опасно близка к тому, чтобы обжечься об угли костра.

Когда она отодвинулась на несколько футов от незнакомца, то повернулась, чтобы посмотреть на него.

Кем бы ни был этот парень, внезапная вспышка гнева Моурин разбудила его, но он не казался слишком обеспокоенным. Он открыл заспанные глаза, и Моурин увидела, что в них не было белков, только угольно-черные обсидиановые круги. Копна лохматых светлых волос падала ему на лоб, а такие же светлые густые бакенбарды, как у Росомахи, обрамляли мощную челюсть и лицо, которое было почти шокирующим в своей мужественной красоте. Твердый подбородок контрастировал с сочными губами, а прямой, почти царственный нос с густыми, как у пещерного человека, бровями. По бокам головы торчали заостренные уши.

Взгляд Моурин переместился на его развалившееся тело, сложенное более или менее как у обычного мужчины, но с заметными отличиями. Плечи и верхняя часть груди были покрыты светлыми волосками, как и толстые предплечья. Они только подчеркивали гладкую, безволосую мускулатуру живота и мощных бедер.

Наконец взгляд Моурин остановился на зарослях вьющихся светлых лобковых волос между ног незнакомца и длинном, толстом, наполовину возбужденном придатке, болтающемся там рядом с парой массивных яичек. Ее сердце остановилось.

Она быстро перевела взгляд обратно на лицо мужчины.

— Кто ты, черт возьми, такой? — потребовала ответа она. — И что ты сделал с Роуном?

Широкая зубастая ухмылка расплылась на лице незнакомца от уха до уха. За исключением чрезмерно развитых клыков, его зубы были прямыми и плоскими — человеческие зубы, — но Моурин все равно сразу узнала эту усмешку. Личность, скрывавшуюся за ней, нельзя было ни с чем спутать.

— Ни за что, — выдохнула она. — Ни за что, черт возьми…

Темный взгляд мужчины переместился на остатки костра, тлеющие рядом с тем местом, где скорчилась Моурин, и его ухмылка исчезла.

— Му-рим, осторожно, — сказал он. — Не обожгись.

Глаза Моурин, уже круглые от удивления, теперь действительно грозили выскочить из орбит.

— Срань господня! Ты еще и говорить умеешь?

Мужчина наклонил голову, как любопытный пес.

— Срянь… хосподня? — его взгляд снова устремился к огню. — Му-рим. Пожалуйста, будь осто-рожна, — он мягко поманил ее ближе.

Моурин двинулась к нему, но не из послушания. Ею двигали чистое изумление и любопытство. Она на четвереньках подползла к лежащему мужчине, пока они не оказались на расстоянии касания, и опустилась перед ним на колени, такая же обнаженная, как и он.

— Это действительно ты, Роун? — спросила она.

С ворчанием мужчина тоже встал на колени и пристально посмотрел в глаза Моурин. Несмотря на то, что его собственные глаза были абсолютно черными, они все равно передавали глубокое чувство связи и тоски.

— Я Роун, — он похлопал себя по мускулистой груди. Затем нежно коснулся Моурин между ее обнаженных грудей. — Ты Му-рим.

Моурин слегка удивленно рассмеялась.

— Не могу в это поверить, — сказала она. — Я потерялась в джунглях с Тарзаном.