Дикая Омега - Ленор Роузвуд

Он горячий. Тяжёлый. Пульсирующий.

— Лучше уж сними, — хмыкает Валек своим хищным, лениво-злым голосом. — Дай девочке то, чего она хочет.

Чума усмехается тихо — и быстро избавляется от одежды. Вернувшись ко мне, он склоняет голову:

— Делай всё, что захочешь. Я весь твой.

Мелкая дрожь проходит по мне, когда пальцы обхватывают его ствол. Такой большой. У него лёгкий изгиб вверх… и я сразу представляю, куда именно он будет упираться внутри меня.

Валек смеётся — низко, гулко, довольный.

— Любопытная маленькая кошечка, — урчит он. — Ну-ну… изучай. Он не возражает.

Его слова подталкивают меня вперёд. Я веду рукой вверх — кожа бархатная, а под ней железо. Чума резко выдыхает, мышцы живота каменеют.

Я поднимаю на него взгляд — через ресницы, смело. Его глаза потемнели, губы приоткрылись.

— Вот так, милая омега, — шепчет он, запуская пальцы мне в волосы. — Я весь твой.

Странная уязвимость в его взгляде выбивает у меня воздух. Этот могущественный альфа, способный на чудовищную жестокость, без колебаний отдаёт себя в мои неопытные руки. Я провожу пальцами вдоль толстой вены на его длине, обвожу набухшую головку, влажную от его возбуждения. Он стонет — низко, почти звериным рыком, — и этот звук бьёт прямо мне между бёдер.

Валек возобновляет своё поклонение моему телу: его мозолистые ладони скользят по моей чувствительной коже. Его губы находят мою шею, зубы едва касаются того места, где бешено пульсирует моя кровь — и по позвоночнику бегут электрические разряды.

Я выгибаюсь навстречу его прикосновению, оказываясь между двумя огнями — изысканной пыткой Валека и раскалённой тяжестью Чумы в моей ладони. Это почти слишком… почти. Но я хочу больше. Их прикосновений, их запахов, их безусловной, обжигающей преданности.

Окрылённая их реакцией, я позволяю руке скользнуть ниже по длине Чумы и обхватываю его узел, сжимаю крепко. Его тело напрягается, и он издаёт низкий стон, наклоняясь ко мне, будто не в силах удержаться.

— Блять… — выдыхает он.

Это первый раз, когда серьёзный, слишком рациональный альфа позволяет себе сорваться — и меня обдаёт волной силы от осознания, что я могу довести его до такого.

Я изучаю его узел, пальцами вожу по выпуклостям, чувствуя, как он пульсирует под моей ладонью. Такой горячий, такой тугой — и я не могу не восхищаться тем, какую власть держу сейчас над ним. Этот загадочный, опасный альфа, всегда собранный, всегда холодный — сейчас распадается у меня в руках.

— Готова, чтобы я вышел? — спрашивает Валек, его губы касаются края моего уха, заставляя меня дрожать.

Мне страшно — его узелок хоть и спал немного, за те минуты, что мы были сцеплены, — но больно всё равно будет. И всё же мысль о том, что Чума займёт его место… слишком соблазнительна. Я киваю.

Валек начинает медленно выходить; его узел цепляется за моё тело, будто я пытаюсь удержать его внутри.

— Расслабься, — шепчет Чума, целуя мою шею и протягивая руку между нами, чтобы погладить мой клитор. — Глубокий вдох.

Я слушаюсь — и всё равно проходят минуты, прежде чем Валек осторожно, терпеливо высвобождается. Меня тут же накрывает пустота, но её смягчает предвкушение. Очень скоро меня снова наполнит другой альфа.

— Она твоя, — рык Валека — низкий, одобрительный, почти довольный.

Я чувствую, как его тёплое семя медленно вытекает из меня, — и это чувство наполненности нравится мне куда сильнее, чем я готова признать. Но я в жаре, и моя омега мурлычет оттого, что наконец получает то, что ей нужно.

Чума сжимает мои бёдра, легко поднимая меня — его хватка крепкая, но ласковая, — и усаживает на свои колени. Я чувствую обжигающую жару его члена у своих влажных складок; соки Валека смешивается с моим собственным соками омеги, и я дрожу от желания. Чума смотрит прямо на меня — и глубина его взгляда лишает меня воздуха.

— Ты готова, маленькая омега? — шепчет он, большим пальцем проводя по моей нижней губе. — Я не хочу причинить тебе боль.

Его забота… она как тёплая волна, накрывает меня, обезоруживает. Я киваю, прижимаясь щекой к его ладони, давая ему немое разрешение. Пока что.

Он подводит себя к моему входу — уважительно, почти благоговейно. Широкая головка его члена раздвигает мои складки, и я задыхаюсь, чувствуя, как он растягивает меня. Горячая, упругая боль вспыхивает внутри сладкими искрами. Он замедляется, позволяя мне привыкнуть, не отводя взгляда.

— Дыши, малышка, — мягко просит он, его руки рисуют успокаивающие круги на моей талии. — Позволь мне войти.

Я выдыхаю — и плавлюсь.

Он входит глубже. Ещё. И ещё. Заполняет меня медленно, до самого конца, пока я не оказываюсь полностью, целиком, по самый корень насажена на него. Его узел упирается в мой вход, и я тихо выдыхаю, дрожа.

Чума обнимает меня, прижимает к своей груди. Его сердце бьётся ровно, уверенно. И впервые в жизни я чувствую себя… драгоценной. Сокровищем.

Он начинает двигаться — медленно, неглубоко, поднимаясь навстречу моим дрожащим бёдрам. Его движения запускают звёздный дождь где-то в глубине моего живота. Я цепляюсь за его плечи, впиваюсь ногтями в кожу, теряюсь в этой медленной, мучительно-сладкой ритмике. Его губы накрывают мои— поцелуй горячий, требовательный, обещающий.

— Отдайся мне, крошка, — мурлычет он в мои губы.

И я отдаюсь.

Я двигаюсь на нём сама — так, как никогда не смела; кручу бёдрами, опускаюсь глубже, ищу угол, от которого мир расплывается. Это новое — самой контролировать, сидеть сверху на альфе, пользоваться его телом так, как хочу я. От этого кружится голова.

Ритм Чумы становится резче, сильнее, он подхватывает мой темп, сталкиваясь со мной в идеальном слиянии. Накал внутри скручивается, и я знаю — я уже на грани.

— Чёрт… — рычит Валек. Его голос возвращает мне память о втором альфе в комнате. Я поднимаю глаза — и вижу, как он смотрит только на меня. Голодно. Грязно.

— Надо будет попробовать эту позу, — хрипит он.

— Очень рекомендую, — выдыхает Чума, целуя мою шею, убирая волосы с плеч.

Я запускаю пальцы в его длинные, чёрные пряди, наконец позволяя себе насладиться их шелковистостью. Такой контраст с грубой силой его тела.

— Кончи для меня, сладкая омега, — рык Чумы обжигает кожу. — Я хочу это почувствовать.

Эти слова ломают меня.

Оргазм накрывает меня, выгибает, с силой сжимает его внутри меня. Я и не знала, что спаривание может быть таким… правильным. Таким ярким. Столько раз подряд.

Пока я трепещу в его руках, Чума пользуется моментом: он резко толкает меня вниз