Отпускай - Ольга Сурмина

«Привет» — послышался шепот прямо над ухом, от горячего дыхания хотелось съежится и уползти. Сердце сжималось в приступе тяжелого, необъяснимого страха. «Брат» что, опять не в себе? Когда он вообще последний раз был в себе?

Железная рука скользнула по талии, гость тут же прижал хрупкое тело к своей груди. Горячий, снова, и жар от него ощущался даже сквозь толстую ночную сорочку.

«Нейт» — прошептала Эмма, и голос дрогнул. «Нейт, убирайся».

Маленький нелюбимый кактус

Нейт стоял в цветочном магазине. Все цветы вокруг пестрые, ароматные. И прекрасные. На любой вкус… прекрасные. Он раздумывал купить себе розу. Чтобы росла в широком горшке, часто цвела объемными, красными цветами. Или орхидею. Экзотическую, статную. Приковывающую взгляд всех, кто её видел.

Осматривая весь этот цветник, мужчина недоуменно скользнул взглядом по небольшому, пухлому кактусу, что стоял в самом углу. Кактус как кактус. И цветочек на нем маленький, белый, несуразный. Совсем не примечательный. Однако, внутри отозвалось что-то странное. Поддавшись странному эмоциональному порыву, молодой человек взял его в руки. Часто заходил в этот магазин, часто его видел. Цветы покупали, и их место занимали новые, а кактус… кактус никто не брал. Возможно потому, что слишком странный. И цветок на нем слишком маленький.

И Нейт не брал. Однако сейчас взял. И ладони, почему-то, потеплели, когда он коснулся неказистого горшка. Захотелось, вдруг, этот кактус прижать к себе. Согреть его руками, полить, и поставить на солнце. Быть может милый, нежный цветочек станет на нем чуточку больше. Казалось, молодой человек заметил бы, распустись бутон на нем сильнее даже на миллиметр. Такой широкий, как бочка, с хрупкими, мягкими колючками.

Мужчина, вдруг, заулыбался. Какой милый кактус, почему он раньше его не замечал? Вернее, замечал, но почему не взял? Почему он так долго тосковал в магазине, когда мог бы спокойно жить у него дома? Мог бы, и заставлял бы улыбаться сильнее, чем самая красивая на свете роза. Вызывал бы больше любви, больше чувств чем крупные, экзотические цветы.

Он не хотел выпускать его из рук. Любимый кактус. Однако, поставил на стол, чтобы прочесть инструкцию по уходу. Поставил перед всеми цветами. А когда потянулся взять его снова… чья-то бледная, тяжелая рука схватила желанный горшочек, и поднесла к себе.

— Какой чудный кактус! — Выпалил человек в белом халате. — Я всегда, всю жизнь мечтал о кактусе! Именно о таком!! Именно о круглом, с таким чудным цветочком сверху!!

— Поставьте. — С яростью процедил Нейт. — Это мой кактус. Я его первым взял, и я его куплю. Возьмите себе другой. Кактусов полно…

— Нет, я мечтал именно об этом. И теперь он у меня в руках, а не у вас. — Майрон приторно улыбнулся. — А вы, судя по всему, вообще пришли сюда за розой, вот и берите её. Я, в отличии от вас, о кактусе мечтал всю жизнь. Знаю все об уходе за ним, о поливке, о световых днях. А вы знаете? Нет. Берите то, за чем пришли.

— Отдай мой кактус. — Штайнер сжал кулаки. — Это мой кактус, мой любимый кактус!!

— Нет, теперь он мой. — Молодой человек сузил глаза. — Он у меня в руках.

— Отдай!!! — Закричал Нейт не своим голосом, и схватил мужчину за ворот халата. — Отдай, или я тебя убью!!!

— Ну попробуй. — Даглас мягко, мерзко улыбнулся. — Даже если у тебя, каким-то чудом, выйдет напасть на меня… я все равно не умру, я просто пострадаю. Ты отправишься за решетку. А кактус все равно останется со мной.

Внутри все похолодело. Все розы вокруг поблекли, вызывали апатию, и даже раздражали. В целом свете остался только пухлый кактус и его нежный цветочек, который сейчас держали чужие руки. Одна за одной накатывали волны гнева и печали. Яркие цветы его больше не интересовали. Все мысли были сосредоточенны на маленьких, мягких колючках.

А он уже успел помечать, как каждое утро будет замерять этот маленький белый цветочек и смотреть, стал ли он больше. Как купит самый красивый горшок, как будет поливать самой чистой, самой вкусной водой. Ставить рядом с кактусом мягкую уф-лампу, и одним пальцем поглаживать лепестки. Даже если чего-то об уходе он не знал, то все узнал бы. Научился бы всему, что нужно.

Только кактус больше не его.

Из магазина он вышел с пустыми руками. Наперевес тащил горшки, книги по уходу за пустынными растениями, баночки с удобряющей жидкостью. Однако, с пустыми руками.

Все было. А самого главного — нет.

Упустил.

* * *

— Нейт, убирайся. — Зубы сжимались сами собой. — Это не нормально. — Сердце билось где-то в глотке, и отнюдь не от предвкушения или радости.

— Почему ты мне в детском доме так не говорила? — Послышался тихий голос за спиной. Где-то далеко раздавался шелест листвы.

Мужчина придвинулся ближе. Дышал куда-то в макушку, и от его дыхания тело вздрагивало в нервном замешательстве. Ресницы мокли от обиды.

— Потому что мы были детьми. У тебя не было любимой женщины, которая сейчас ждет за стеной. — Мышцы напрягались столь сильно, что на виске выступала венка. — Скажи. Тебе плевать на всех кроме себя, да? Насколько сильно Бел была бы в ужасе, если бы видела? Тебе совершенно нет до этого дела, правда? Как и до того, как я буду себя ощущать. Зачем ты опять пришел, что тебе надо?! Что от меня сейчас нужно?! В обнимку поговорить вздумал?!

— Да. — Безучастно ответил Штайнер. — Я соскучился по нашим разговорам ночами. — Он все больше зарывался носом в тонкие мягкие волосы. — Мне не плевать на тебя, важно только это. Я тебя люблю, и хочу провести с тобой время. Как раньше. — Хватка усиливалась. — Что хочешь обсудить?

— Обсудить? — Слезы беззвучно падали вниз и впитывались в подушку. — Свой переезд. Ты планируешь мой переезд отсюда?

— Нет. — Вдруг ответил Нейт, и в голосе звучал нажим. — Когда ты рядом, я чувствую себя намного лучше. Думаю… тебе незачем переезжать. Мне нужно время, но я клянусь, я сделаю так, что тебе снова тут будет комфортно. Буквально… пару дней, и я все улажу.

Глаза медленно раскрывались, а ресницы дрожали. Эмма чувствовала, как ком в горле разросся настолько, что становилось трудно дышать, и не получалось выдавить из себя ни слова. По коже волнами бежал нервный озноб, холодели руки, покрываясь тонким слоем беспокойного пота.

— Что это значит? Что ты собрался улаживать? — Шепотом говорила Фастер. Дрожали губы. — Что… ты такое говоришь?

— С посторонним человеком дома очень некомфортно. А раз тебе некомфортно… то я что-то