Ненужная жена. Хозяйка драконьей крепости - Лина Калина

Сиар уже рядом, я же уткнулась в стену. Атертон наблюдает, впрочем, не приближается. Может, он уверен, что Сиар ничего не сделает?

— Я не убивала вашего отца! — твёрдо говорю я.

Сиар резко тянет меня за плечо, и прежде чем я успеваю что-либо сделать, его рука рвёт тонкую ткань платья у горловины. Ткань с треском поддаётся, обнажая кожу под ключицами.

— Вот они! — Сиар вскидывает палец, указывая на знаки, мерцающие тусклым голубоватым светом. — Руны!

— Это ничего не доказывает, — глухо произносит Атертон.

— Доказывает! — перебивает его Сиар. Его глаза горят триумфом. — Этот арх принадлежал моему отцу! Она не могла его получить иначе как… Ооо! Убийца!

— Сиар! Прекратите! Это заходит слишком далеко! — Атертон резко толкает его в сторону, заслоняя меня. — Не смей так обращаться с моей женой!

Я замираю, прижимая разорванное платье к груди. Сердце колотится, как загнанный зверь. Слова не идут, страх парализует язык. Что делать? Куда бежать?

Гулкие шаги раздаются за дверью, и спор мужчин обрывается.

Сиар замирает оборачиваясь.

Атертон напрягается, словно готовясь к нападению.

Дверь распахивается, и на пороге появляются трое мужчин.

91. Петля подозрений

Ривз

Я почтительно склоняюсь, стараясь изобразить на лице вежливую улыбку.

— Рад услужить, лиорды. Пусть дорога будет ровной, а путь в Цитадель — безопасным.

Трое членов комиссии стоят у главного входа крепости, готовясь отправиться в обратный путь. Самый придирчивый из них — лиорд Ульрион: высокий, сухопарый дракон с колючим взглядом и тонкими губами.

С ним находятся ещё двое, которых я едва знаю; но один из них чистокровный драконорожденный. Полупрозрачные, золотые чешуйчатые пластины на его шее и скулах блестят при свете. Он держится высокомерно, демонстративно гордясь своей чистой кровью. Многие драконорожденные терпеть не могут такого бахвальства, и я не раз слышал, как вызывающая манера чистокровных доводила самых спокойных до белого каления.

— Что же, лиорд Сиар не удостоил нас проводов? — язвительно бросает Ульрион.

— У него много дел, — отвечаю с натянутой улыбкой, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Гости требуют внимания.

— В таком случае передайте ему наше заключение, — холодно говорит Ульрион, протягивая мне папку. Его взгляд задерживается на мне, брови хмурятся. — Никак не могу понять, кого вы мне напоминаете, хранитель Ривз. Мне кажется, что мы встречались в Цитадели.

— Вряд ли, лиорд Ульрион. Я никогда не был в Цитадели, — отвечаю уверенно.

Големобиль плавно подкатывает ко входу.

— Передайте лиорду Сиару наше прощание, — добавляет Ульрион сухо.

Я слегка наклоняюсь, принимая папку.

Пока комиссия занимает места в големобиле, позволяю себе короткий взгляд на их фигуры, скрытые под тяжёлыми плащами. Ульрион что-то шепчет своим спутникам, но я не могу разобрать слов.

Как только големобиль отъезжает, я тут же открываю папку, чтобы изучить бумаги.

В отчётах указано, что все документы по разводу генерала должны быть подготовлены в тридцатидневный срок. Однако вторая сторона, в лице генерала Атертона, подаёт прошение продлить процесс на десять дней для пересмотра дела.

Интересно зачем?

Просматривая бумаги, нахожу упоминание о пропаже капель со счетов генерала. Согласно документам, их украл его ближайший помощник, секретарь Теренс.

Что-то в истории секретаря генерала кажется мне знакомым.

Ах да… Инспектор, который вёл это дело, уже писал мне, что сомневается в виновности Теренса. Тогда я находился далеко от Цитадели, а Совет настаивал на скорейшем закрытии дела. Но даже поверхностное изучение предоставленных материалов даёт понять, что дело выглядит как подлог.

Ключевое доказательство — расписка Теренса, якобы найденная в сейфе вместе с каплекартой генерала, — вызывает у меня сомнения. Почерк явно подделан, а дата на расписке совпадает с тем моментом, когда Теренс находился с генералом в другом регионе.

Кроме того, документы изобилуют излишними деталями, словно кто-то старался убедить всех в виновности помощника. Само место, где «обнаружили» каплекарту, — рабочий стол Теренса, — выглядит слишком удобным для обвинения. Думаю, что настоящая цель этого дела — свалить вину на Теренса и тем самым снять подозрения с жены генерала, которую Совет изначально обвинял.

Я собираюсь пересмотреть дело, когда вернусь. Но чем больше вчитываюсь в документы, оставленные комиссией, тем яснее становится, что генерал Атертон ведёт какую-то свою игру.

Не знал я и то, что жену генерала остригли. Этот ритуал, давно не используемый, был проведён для её позорного изгнания из Цитадели.

Но статус Ирис попадает под МАУС (Магический акт об услугах ссыльных). И это, безусловно, было удобно для генерала Атертона.

Он инициировал обратный процесс развода, и Совет пошёл ему на уступки. Лиора Ирис формально осталась его женой, но по закону ссыльных могла быть продана… ему же. Генерал поспешил это сделать, словно чего-то опасался.

Я замер.

А опасался он одного — магии девчонки!

Пробудившаяся магия воды наверняка заинтересовала бы главу дома Аль’Маар, её отца, который якобы не выдержал позора и отрёкся от дочери. Но магия воды меняла всё. Атертон, предвидя это, подстраховался, выкупив жену по закону МАУС.

Всё становилось на места. Но было одно, но. Закон был нарушен. И виновные должны были понести наказание.

Я качаю головой, собираясь уйти, но внезапно на мой локоть ложится чья-то рука.

— Ривен, — протягивает голос, который я узнаю из сотни. — Мне нужно с тобой поговорить.

— Кэтрин, послушай, сейчас не время, — говорю я, аккуратно убирая её ладонь и закрывая папку. Не раздумывая, кладу бумаги под мышку.

— Ты всегда так занят, Ривен. Неужели думаешь, что можешь просто так меня игнорировать? — произносит она, надувая губы в притворной обиде.

Я разворачиваюсь и направляюсь обратно в крепость, но она, как всегда, идёт за мной.

92. Петля подозрений

Она молчит, но продолжает идти за мной.

Я резко останавливаюсь и оборачиваюсь.

— Что, Кэтрин? — мой голос звучит грубо, и её брови дёргаются вверх, словно она ожидала другого.

— Поговори со мной, — мягко тянет она. — Если думаешь, что я не расскажу всем твой секрет? Ты ошибаешься.

— Ладно, — бросаю я. Плевать на её угрозы, но лучше закончить это здесь и сейчас.

— Только не в коридоре. — Кэтрин наклоняет голову, рассматривая меня, как шахматист изучает пешку. — Пойдём в твою комнату.

Молча следую вперёд. Тишина между