Песнь бездны - Эмма Хамм

Губами, языком, зубами, покусываниями он брал все, что она позволяла ему взять. Словно пытался впитать ее в себя, забраться внутрь и никогда не покидать. И она не видела ни единой причины, почему ему не следовало так делать.

– Что ты желаешь получить от меня? – сказал он между поцелуями, и его голос дрожал от напряжения.

Дайос сдерживался. Отчаянно пытался оставить на себе хоть часть цепей, чтобы не сделать ей больно. Но она хотела совсем не этого.

Аня хотела, чтобы он дал себе волю. Она хотела переполниться им. Только им. Она поцеловала его снова, обвела языком кончики смертельно острых клыков, и прошептала:

– Я хочу все, Дайос. Хочу не думать ни о чем, кроме тебя.

Настроение изменилось. Она чувствовала это в течении воды и в сжавшихся пальцах на ее затылке. Хлестнув хвостом, он перевернул их, оказавшись сверху. Сплетенные водоросли вжались ей в спину, удерживая ее на месте.

Дайос навис над ней, сверкая красными огнями и окрашивая весь ее мир в насыщенный алый. Он облизнул губы, привлекая ее внимание к черному языку, – все его неровности наверняка были великолепны для ощущения.

На ее глазах все его жабры раскрылись. На шее, на ребрах, открывая ее взгляду нежные розовые мембраны глубоко внутри тела.

– Ты так вкусно пахнешь, – прорычал он, и вибрация его голоса отдалась между ее ногами. – Не знаю, что это за запах, но я хочу покрыться им целиком.

– Ты чувствуешь мой запах? – Звучало это не очень хорошо. Но, глядя на то, как он глубоко вдохнул и выгнул спину, она поняла, что на самом деле это было очень даже хорошо.

– Да, – прорычал он. – Я чувствую твой запах.

И тут он накинулся на нее, и она поняла, как чувствует себя жертва хищника. Его когти скользнули по ее телу, касаясь всего и сразу, и вскоре она поняла, что он осторожно, с хирургической точностью срезает с нее костюм. Хотела сказать ему прекратить, напомнить, что ей придется плыть обратно к куполу голой. Но в тот момент ей было совершенно наплевать.

Едва Дайос оттянул ткань, холодная вода охватила ее тело, и соски сразу затвердели. На каждый обнаженный сантиметр ее тела он смотрел, словно одержимый, пожирая ее глазами.

Аня попыталась что-то сказать, но тут он стянул костюм до ее талии. Его рука на ее бедре содрогнулась, удерживая ее на месте, и он наклонился, чтобы лизнуть ее грудь. Она подалась ему навстречу, выгибая спину все сильнее, когда выступы на его языке касались ее соска. От вырвавшегося у Дайоса стона телу стало горячо. А когда он взял ее грудь в рот, и вовсе показалось, что сейчас вскипит весь океан.

Кончик его языка дразнил ее, пальцы впились в ее кожу, и она не могла думать. Только сжимала его голову обеими руками, удерживая его на месте и извиваясь под ним.

Эти неровности так отвлекали. Они были такими необычными. Так сильно напоминали, что он не человек. Заставляли хотеть узнать, что еще в нем отлично от человека.

Проведя ногтями вниз по его шее, она схватилась за то, что попалось под руку. Из его груди вырвался еще один низкий рык, и от этого рокота ей захотелось стиснуть его еще сильнее. Еще больше.

Но тут он замер и отстранился, широко распахнутыми глазами глядя туда, где только что ее коснулся.

Почему он остановился? Проследив за его взглядом, она увидела маленькие красные точки там, где его когти впились в нее. Крохотные струйки крови поднимались от них и растворялись в воде. Маленькие ранки, прямо как у него на хвосте.

– Все в порядке, – сказала она, накрывая его ладони своими. – Дайос, посмотри на меня.

– Этого я и боялся.

– Дайос, – повторила она чуть резче. И добавила, когда он посмотрел на нее: – Мне это нравится.

Его глаза все еще застилали эмоции, и казалось, что он ее даже не услышал.

Она повторила, на этот раз вжимая его когти в себя своей рукой. Он попытался сопротивляться, но она была упрямее.

– Мне не больно. Мне нравится, что ты со мной делаешь. Это не больно, слышишь меня? Мне нравится видеть, где ты меня коснулся. Просто не раздирай мне кожу, и все будет в порядке.

Все и правда было в порядке. Небольшие уколы ее не пугали. Даже немного… заводили. Напоминали о том, что она с ундиной. Он не был человеком, он был чем-то совершенно иным, и он мог взять ее так, как было угодно ему.

Дайос смотрел на нее так, как будто пытался поймать на вранье, но потом сдался. Жабры снова широко распахнулись, и она увидела, как он втянул в легкие ее кровь и облизнул губы, словно почувствовал ее на вкус.

– Неплохо, – пробормотал он, потом стащил ее костюм на бедра, а затем и до колен, где тот сковал ее ноги вместе. – Когда ты меня касаешься, я забываю себя, калон.

– Меня все устраивает.

– Я хочу тобой насладиться. Не спеша. – Потянувшись куда-то над ее головой, Дайос что-то взял, а потом по очереди поднял ее руки вверх, нежно сжав каждое запястье, давая понять, чтобы она не шевелилась. Он качнулся над ней, открывая ее взгляду сжимающиеся и перекатывающиеся мышцы. Наклонившись вперед, она провела языком от его ребер до нежных жабр.

Он содрогнулся всем телом, и в то же время она почувствовала, как ее запястья обхватывают стебли водорослей. Он затянул узлы посильнее, полностью обездвиживая ее руки.

А потом сполз вниз по ее телу, коварно блестя глазами.

– Больше не дотрагивайся до меня, калон. Не в этот раз.

Она на пробу подергала водоросли – удивительно, как что-то настолько скользкое держало ее так крепко. Но тут Дайос спустился еще ниже, и Аня забыла про водоросли вообще.

Устроившись между ее ногами и не сводя взгляда с ее лица, он окончательно стащил с нее костюм. Раздвинув ее ноги, он убедился, что она смотрит, и длинным движением провел по ней языком. А потом закатил глаза и закрыл веки.

– Боги, калон. Ты идеальна на вкус. Я хотел узнать его с тех пор, как ты оседлала мою руку.

Бугристый язык изучал каждый ее сантиметр. Дайос не стал набрасываться на нее так жадно, как ей хотелось. Он не торопился. Обводил контуры. Изучал, какие точки заставляют ее ахать или ерзать в его руке. Он низко гудел, и вибрация отдавалась на его языке, который