Эй ты, из триста седьмой! - Джулиан Хитч

Женя достаёт из чемодана камень, что украла у Глеба в тот раз, когда приходила прочитать документы. Она ещё не придумала, что сделает с ним, но ей становится спокойнее.

Девочки не досаждают, когда Женя ложится спать, не переодевшись. В ладони, которую прячет под подушкой, она крепко сжимает камень. Мысли путаются, но Женя очень надеется, что утром всё станет немного понятнее.

Но её надежды не оправдываются, потому что проснувшись, она понимает, что камень пропал.

Глава 44

Пропал!..

Женя не хочет верить в то, что такое могло произойти. Уж точно не в комнате. Не здесь. Она же держала его под подушкой! Ей не приснилось всё произошедшее за вчерашние день и ночь: смерть Бо-Бо, первая близость с Глебом, его поступок на крыльце общежития и ощущение тяжести в ладони, когда она сжимала его в пальцах. Куда же он пропал?

Женя снова и снова проводит ладонью под подушкой, но не находит ничего — ни следа, ни вмятины, ни записки. Глядя на спящих девочек — на их расслабленные лица, не верит, что они могли украсть её вещь. Да они вовсе не знали, что она прячет его под подушкой. Никто не знал об этом, но даже если знал… Зачем кому-то было брать какой-то непонятный камень?

Женя опускается на колени, включает фонарик на телефоне и внимательно осматривает пол, до конца надеясь, что он просто упал и закатился под кровать. Обессиленно она усаживается рядом. В тишине и полумраке, царящих в комнате, вспоминает, как перед сном раздумывала, что же ей сделать с этим камнем? Он олицетворял для неё связь Глеба с Бо-Бо. И в тот момент, Женя была уверена, что эта связь должна быть разорвана — Бо-Бо умерла, а Глебу пора жить своей жизнью. И что она может ему в этом помочь, даже если он против. Пусть она причинит ему боль, но эта боль будет ради его же пользы.

Сейчас эти мысли кажутся глупыми, и даже страшными. Как она могла даже думать о том, чтобы сделать Глебу больно? Да, в ней говорила обида, но её обижали и раньше, однако она не замечала в себе подобной жестокости по отношению к кому-либо. Что же изменилось сейчас? Ответ приходит быстро — она влюблена, а любовь делает людей щедрыми на доброту, когда они счастливы и жестокими, когда больно. Женя прекрасно это осознает, чувствуя горечь во рту. Теперь, когда острота обиды прошла, она понимает, что ночью Глеб оттолкнул её, посчитав, что так будет лучше. Он не мог иначе защитить её перед жадными взглядами «общаги».

Мог ли ночью он прийти и забрать камень? Знал ли он, что она его забрала?

Ещё ночью Женя клялась себе, что не станет бегать за Глебом, считая его ответственным за поступки. Но теперь они пара… во всяком случае ей хочется в это верить, а значит, за то, что происходит между ними ответственность несут оба. Они как половинки целого, которые могут существовать или рядом, или очень далеко. Но далеко ей не хочется. Женя точно знает, что не намерена уезжать!

Женя приводит себя в порядок в туалете перед зеркалом, слыша, что Маша и Кира просыпаются. До неё доносятся их сетования на ранний подъем.

— Ты там долго? — Маша стучит в дверь.

В этот момент Женя старается оценить себя так, словно смотрит со стороны. И удивляется тому, что ей удалось столько пережить. Раньше она считала себя слабой, не способной на поступки, выходящее за зону её комфорта.

Мама была не права. Она справится.

Женя с улыбкой выходит из туалета.

— Тоже хочу выходить из туалета с таким же радостным лицом, как будто мне пообещали там миллионы. — Кира встаёт с кровати, потягиваясь и глядя на Женю. Её взгляд кажется странным, и Женя напрягается. Маша хлопает дверью туалета, и Кира сразу произносит: — Мне нужно с тобой поговорить.

Женя кивает. Почему-то она не удивлена этому предложению. Кира с первых минут знакомства казалась ей хорошей девушкой без теней за душой, которые она видела в Маше. Но разговор о Зое и Глебе разрушил первое впечатление — у Киры в шкафу есть скелеты. Женя в этом уверена. Вопрос лишь в том, какие именно? Внутри неё всё сжимается в неприятный комок. Почему-то Женя уверена, что разговор коснётся Глеба.

— О чём? — спрашивает она, стараясь не выдать собственного волнения.

Отвернувшись от Киры, чтобы переодеться, в маленьком зеркальце на стене видит её отражение. Та стоит, опустив голову, словно не зная, с чего начать.

— Не здесь, ладно? — наконец произносит Кира.

У Жени мелькает мысль, что стоило бы отказаться от разговора с Кирой — сейчас важнее решить вопрос с Глебом. Но почему-то она не в силах ей отказать. Не после той поддержки, что давала Кира с самого первого дня знакомства. На доброту отвечают добротой.

Кивок. Для Киры это понятный ответ на её просьбу.

— Маш, мы с Женей дойдём до Ксюши, возьмём таблетку, что-то голова раскалывается…

Женя удивляется той лёгкости, с которой у Киры получается соврать подруге. Её самообладание поражает.

Кира выходит из комнаты и, миновав коридор, они оказываются у двери, ведущей на лестницу. Кира решительно толкает её и, дойдя до ступеней, прямо пижаме усаживается самую первую. Жене не хочется следовать её примеру, она остаётся стоять за её спиной, не зная, куда себя деть.

— Я знаю про вас с Глебом, — между тем спокойно произносит Кира. — Он заходил в комнату ночью, предполагая, наверно, что мы уже давно спим. Я видела, как он наклонился к тебе и поцеловал в висок.

Женя пальцем касается виска, не зная, в нужном ли месте, но в любом случае внутри разгорается пламя от того, что он заходил, что решил проведать её после сделанного перед общежитием.

Женя хватается за поручень, смотря куда-то вниз, сквозь ступеньки и пролёты. В её голове так много мыслей по этому поводу, но Кире как будто всё равно на это, она продолжает:

— Ты ответила на его поцелуй. — Женя краснеет от её слов. — Не проснувшись, шептала его имя снова и снова, как мантру. Он простоял у тебя несколько минут, разглядывая, но не шевелясь. Как будто в этой комнате ему стало спокойнее… Но позвала я тебя не за этим, не для того, чтобы влезать в вашу жизнь, Жень, это ваша жизнь и вы