Заповедный тупик - Катерина Крутова

– Значит, мы можем выдать Дэвида за Гришу! – подытожила Эмма и, довольная планом, уставилась на режиссера в ожидании благодарности.

Но Тельман брезгливо поморщился:

– Выдать себя за Мутного Глаза ради шмоток? А что потом – поменяться с ним местами и протирать штаны в пыльном кабинете вместо чистого творческого процесса? Может, мне еще на официальную работу устроиться и начать на пенсию откладывать?

– Это, кстати, было бы интересно. Твоя бабушка бы гордилась. Она до конца жизни не могла простить, что из-за глупых киношных фантазий ее Давид потерял место в оркестре и отказался от карьеры пианиста.

Тельман хмуро зыркнул на подругу детства, а Эмма оживилась:

– Ты играешь на пианино?

– Фортепьяно. Семь лет музыкалки, четыре года консерватории, стажировка в лондонском симфоническом оркестре. Дэвиду пророчили большое будущее. Говорили – его пальцы творят волшебство. Он для тебя еще не играл? – Алекс с нескрываемым удовольствием наблюдала, как мрачнеет режиссер и загорается восторгом актриса.

– Не играл, но пальцы действительно волшебные. – Эмма мило потупила взор и с нежностью коснулась ладони режиссера. – Дэви, мы могли бы стать хорошим дуэтом. Давай сегодня после бутика попробуем? Ты знаешь ноты «Summertime»?

Режиссер кивнул так, что темные вьющиеся волосы упали на лицо и скрыли эмоции, но губы его тут же припали к маленькой ладошке актрисы, покрывая тыльную сторону множеством быстрых поцелуев.

– Предполагаю, это значит «да»! – резюмировала Эмма, и поход в бутик стал неотвратимой реальностью.

* * *

Алекс скептически кривилась, а Эмма тихонько напевала от восторга.

– Божечки-кошечки мои, какая красота, – прошептала актриса и прижала к груди черный атласный комбинезон.

Ее светлые волосы золотом оттеняли благородный блеск шелковой ткани. Ладони поглаживали материал с безграничной любовной лаской. Такой счастливой Александра не видела блондинку еще ни разу.

– Не люблю комбинезоны, – сообщила Саша, но актрисе было совершенно плевать на ее мнение в вопросах моды. – В них неудобно. Пока наденешь-снимешь, поход в туалет вообще превращается в испытание на прочность, – не унималась Алекс, и Эмме пришлось парировать:

– Я собираюсь блистать на церемонии, а не бегать по уборным. Не хочешь комбез, возьми платье. – Актриса в предвкушении убежала в примерочную, оставив Сашу хмуриться и злиться.

– Одно другого хуже, – проворчала Алекс, придирчиво разглядывая классическое коктейльное платье-футляр. – В этом каждый шаг превратится в проблему, только если по бокам распороть…

Невеселые размышления прервало вежливое обращение девушки-консультанта:

– Александра Игоревна? – В ответ на утвердительный кивок Саше вручили плечики с комплектом одежды: – Господин Покровский предполагал, что предложенные варианты вас не устроят. Этот ансамбль он специально подобрал для продюсера съемочной бригады.

Саша оторопело моргнула, поблагодарила на автомате и уже в просторной примерочной рассмотрела одежду. Свободные длинные брюки из тяжелого струящегося материала, белая, летящая, нежнейшая на ощупь блуза рубашечного покроя и то ли подтяжки, то ли портупея из мягчайшей черной кожи. Тимофеева была уверена – Арсен воспользуется случаем и заставит ее облачиться в платье, но в выбранном наряде читалось так много Алекс, что ей стало слегка не по себе. Он не сковывал движения, скрывал излишнюю худобу и одновременно подчеркивал остроту черт и характера исполнительного продюсера. Саша сама не смогла бы подобрать комплект лучше. Вещи сели идеально, словно Покровский заранее снял мерки. Только брюки оказались длинноваты. «Провоцируешь встать на каблуки, да, Арсен?» – ухмыльнулась Алекс, довольно разглядывая свое отражение в огромном зеркале.

– Саш, – прервал самолюбование знакомый хриплый голос, – глянь на меня. Чувствую себя то ли Джеймсом Бондом, то ли выпускником на последнем звонке.

В коридоре между кабинками неуверенно топтался Куликов. Пиджак был ему определенно узок в плечах и грозил разойтись по швам от резкого движения руками.

– Сказали, это самый большой размер, что у них есть, – оправдался Тони и уставился на Алекс.

По разинутому рту и вспыхнувшим восхищенным блеском глазам она поняла, что стилист в лице Арсения Илларионовича поработал на славу.

– Давай глянем, что там у вас еще есть на выбор. – Саша мягко подтолкнула смущенную махину в сторону его примерочной.

– Ну там еще жилетка, другая рубаха и брюки. Только штаны я эти оставлю, в них приседать можно, и не жмет ничего. – В подтверждении своих слов здоровяк резко присел на корточки.

Пиджак угрожающе затрещал, и Саша испуганно заозиралась – порча дорогущего товара не была учтена ни в списке дел, ни в съемочном бюджете.

– Тоха, не буянь, иначе рваный пиджак станет твоей единственной платой за работу.

– Вообще не понимаю, как могут шмотки столько стоить. – Антон разглядывал ценник на рубашке, пока Алекс помогала ему освободиться от пиджака. – Да я за эти деньги всю подвеску на Задире обновить могу, еще и на пиво на месяц останется.

– Не думала, что ты такой любитель выпить.

Саша оценивающе разглядывала Тони в зеркале. Классическая рубашка смотрелась на нем чересчур аккуратно, неправильно, точно лесному зверю нацепили поводок и повязали бант.

– Оригинальные запчасти дорогие, да и джип мой, как все старики, требует внимания и заботы.

– Ага, – не вслушиваясь, согласно кивнула Алекс и принялась расстегивать пуговицы на груди Антона.

Тот задышал громче и тяжелее:

– Ты что делаешь?

– Рубашку помогаю поменять, а что? – Она игриво прикусила нижнюю губу и прищурилась. Тонкие пальцы при этом продолжали ловкое движение вниз и уже добрались до рельефных линий пресса. Пуговицы на удивление легко выпрыгивали из петель, и за несколько секунд полностью расстегнутая рубашка выскользнула из-под ремня.

– Думаю, другая модель тебе больше подойдет. – И Саша скользнула ладонями вверх по обнаженному торсу, чуть помедлила на плечах, обрисовывая кончиками пальцев линию ключиц, и, шагнув вплотную, освободила Антона от сорочки.

Куликов не дышал. Безотрывно, не мигая, он смотрел в темные глаза Алекс и тонул в пучине игривого веселья, захлестывающего ее. Поймав тонкие руки, сжал запястья и, наклонившись, прошептал:

– Не дразни меня…

Но Саша ловко выкрутилась и, оказавшись за спиной Тони, повелительным тоном велела:

– Примерь, – и помогла ему продеть руки в рукава.

Фасон второй рубахи оказался более неформальным, ткань в тонкий рубчик отдаленно напоминала вельвет и смотрелась на статном широкоплечем Антоне на удивление гармонично. Расстегнув пуговицы на манжетах, Алекс закатала их на пару оборотов. Довершил образ жилет из дерматина.

– Другое дело, – удовлетворенно констатировала Саша, отходя на пару шагов и разглядывая преобразившегося Тони. – Из тебя вышел настоящий мачо, а если еще бороду облагородить…

Узкая ладошка с длинными пальцами легла на колючую рыжую щетину. Антон тут же накрыл ее своей, прижимая сильнее.

– Ты знаешь, что на испанском macho – это самец,