Лучшее лекарство от любви - Трейси Броган

— А что твой адвокат говорит, почему дело затягивается?

Меня так и подмывало рассказать, что его адвокат — муж моей подруги, который, вероятно, ей изменяет… а может, и не изменяет… Так или иначе, это к делу не относится. Я могу считать Стива полным мудаком, но это еще не означает, что он плохой адвокат.

— Мой адвокат советует набраться терпения. Скотти через неделю исполняется двадцать один год, и дело с обвинениями, предъявленными ему до совершеннолетия, будет опечатано и навечно сдано в архив. Для всех это — просто гора с плеч, а в конце месяца он отбывает в Форт-Джексон.

Я тихо спросила:

— А твой адвокат знает, что это Скотти украл водный мотоцикл?

Тайлер быстро огляделся по сторонам, но поблизости не было никого, кто мог бы нас подслушать.

— Он его не крал. Просто одолжил на время. И — нет, не знает. Я не видел смысла ему об этом говорить.

— Я не согласна. Я считаю, ты должен рассказать ему все. Возможно, это перевесит чашу весов в твою пользу.

Потому что, когда дело касается Тайлера и его семьи, Стив склонен поверить в любое дерьмо. Так же как и Хилари.

— Иви, я сам справлюсь. Хорошо? Я ценю твою заботу, но тебе не о чем волноваться.

В кармане у него пиликнул телефон, и он достал его. И побледнел, пробежав глазами текст сообщения. Голос у него сел от досады:

— А вот теперь можно начинать волноваться. Проклятье! Мою мать только что поймала охрана в ювелирном магазине Тилли Мейсон. На краже.

Глава 27

— Ты уверена, что не хочешь, чтобы я сначала отвез тебя домой? — спросил Тайлер, когда мы запрыгивали в его джип, чтобы поехать в ювелирный магазин, где его ждала мать — предположительно в наручниках.

— Нет, это займет лишних двадцать минут. Просто возьми меня с собой.

Челюсти у него были стиснуты, мускулы в напряжении. Я не могла его винить. Не самые удачные обстоятельства для знакомства с его матерью. Было ясно, что он злится, беспокоится, а еще ему стыдно за нее. У моей матери множество недостатков, но, по крайней мере, привычки воровать из магазинов у нее нет. М-да, неловкая ситуация.

Поездка прошла в молчании — к счастью, она была недолгой, и уже через несколько минут мы припарковались у магазина.

Тайлер начал что-то говорить, но потом помотал головой:

— Можешь пойти со мной, раз уж ты все равно здесь.

Темноволосая Тилли Мейсон, владелица ювелирного магазина, встречала пасу входа. На двери висела табличка «Закрыто», и почти весь свет в зале был выключен.

— Заходи, Тай, — сказала она, словно для нее это был привычный сценарий, повторяющийся не в первый раз.

— Привет, Тилли. Спасибо, что не вызвала полицию. Я твой должник.

Она закрыла за нами дверь и заперла ее.

— Нет, теперь мы в расчете. Спасибо, что спас моего отца во время сердечного приступа. Но, Тай, нельзя, чтобы она выносила отсюда вещи.

Мы направились в служебные помещения магазина. Тайлер ответил на ходу:

— Понимаю. Я с ней поговорю. А ты в следующий раз выгоняй ее сразу, как только она заявится.

Тилли открыла еще одну дверь, ведущую в маленькую комнатку. Там сидела миловидная женщина миниатюрного сложения, очень похожая на сына: с такими же светлыми волосами и ярко-голубыми глазами.

Она выглядела усталой, но не физически и не из-за унизительного положения, в котором сейчас оказалась. На лбу у нее были морщины, как у человека, которому жизнь ни на секунду не дает передышки. Я легко могла бы их убрать, если бы она меня попросила, но в данных обстоятельствах предлагать подобное было неуместно.

Она поднялась со стула и обняла сына.

— Ох, Тай. Спасибо, что приехал. Я бы позвала Карла, но сегодня он играет в боулинг, поэтому я позвонила тебе.

Она отступила назад и высморкалась в скомканный мокрый платочек. А потом увидела меня, и глаза у нее округлились от удивления.

— Боже мой. О боже мой! Вы, наверное, доктор Роудс.

Она пригладила растрепанные волосы и густо покраснела, потом поправила блузку и бросила на Тайлера яростный взгляд: «Как ты мог?!»

— Приятно с вами познакомиться, миссис… — тут я замолчала, потому что понятия не имела, как ее зовут. С тех пор как она была замужем за отцом Тайлера, она дважды сменила фамилию. Да и, по правде говоря, ничего приятного в обстоятельствах нашего знакомства не было. Я неловко помахала рукой и отошла в угол комнаты.

Тайлер шагнул к ней. Голос его звучал сурово:

— Мам, в следующий раз, когда ты попытаешься что-то украсть из этого магазина, Тилли предъявит тебе обвинение. Тебе чертовски повезло, что она не вызвала копов сегодня. О чем ты думала?

Губы у его матери задрожали:

— Я хотела выбрать Скотти что-нибудь миленькое в подарок на день рождения.

— То есть украсть?

— Я ничего не крала! Я просто подошла к окну, чтобы получше рассмотреть вещицу при дневном свете. Если бы эта бессердечная Тилли Мейсон не экономила на электричестве, мне бы не пришлось этого делать. В такой темноте даже крот ничего не разглядит.

Она выглянула из-за спины Тайлера, чтобы бросить на владелицу магазина обвиняющий взгляд.

Тилли скрестила руки на груди:

— Часы были у тебя в сумке, Донна. Я не идиотка. И я не бессердечная. Будь я бессердечной, ты бы уже сидела в тюрьме. Может, мне стоит прямо сейчас позвонить в полицию, а не позволять Таю забрать тебя домой, ограничившись предупреждением?

Тайлер выставил руки между двумя женщинами:

— Стоп, стоп! Давайте уладим все разногласия миром. — Он обернулся к Тилли: — Я благодарен, что ты сохранила это неприятное происшествие в тайне. Сейчас я заберу маму, и мы уедем. Как тебе такой план?

— План отличный. — Она тоже выглянула из-за плеча Тайлера и погрозила его матери пальцем: — Но не вздумай возвращаться сюда, Донна.

Мать Тайлера фыркнула:

— Можно подумать, я собиралась! А вы не тыкайте в меня пальцем, юная леди, а не то я расскажу вашей матери, как вы курили за церковью Святого Алоизиуса, вместо того чтобы слушать мессу.

Тилли наклонилась вперед и снова выставила указательный палец:

— Скажешь ей об этом, и я всем расскажу, как ты выпивала вино для причастия каждую среду, делая вид, что смахиваешь пыль с алтаря.

Я изо всех сил сжала губы. Я не должна смеяться. Кража из магазина — уголовное преступление, и это явно