Лучшее лекарство от любви - Трейси Броган

— Это я обещаю.

Ничего другого я предложить не могла. Это поможет лишь ненадолго, но мне отчаянно хотелось стереть печаль с его прекрасного симметричного лица. Я повела Тайлера наверх, наблюдая за его настороженной реакцией. Дом, похоже, отпугивал его своей роскошью. Но когда мы зашли в ванную, он как будто смирился и даже засмеялся. Я открыла воду и, расстегивая верхнюю пуговицу его рубашки, заявила:

— Пора поддать жару.

— Твоя ванная больше, чем вся моя квартира, — сказал он.

— Согласна, она слегка великовата. Но устоять против душа, где можно устраивать пенные вечеринки, я не смогла. — Забалтывая его, я расстегнула следующую пуговицу, потом еще одну. — Знаешь, о чем я подумала, когда впервые обходила дом со своим риелтором?

— Сколько операций тебе придется сделать, чтобы заплатить за него?

Я покачала головой и стянула рубашку с его плеч.

— Не-а… — Я поцеловала его в шею, и он издал сдавленный стон.

— Сколько галлонов воды ты будешь расходовать?

Я улыбнулась. Он так хорошо меня знает.

— На самом деле да, но угадай, что я подумала сразу после этого. — Я провела руками по его волосам и наклонила голову к себе, чтобы он посмотрел на меня. — Я подумала о тебе. Как ты будешь смотреться в этом душе.

— Не может быть, — уголки его губ приподнялись в улыбке. Напряжение отпустило его. Он положил руки мне на талию, пробрался под рубашку и провел ладонями вверх по спине. — Ты это сейчас выдумала, чтобы я почувствовал себя лучше, — сказал он.

— Нет. — Я привстала на цыпочки.

Его пальцы вычерчивали узоры возле пояса моих шортов, рассылая по всему телу волны возбуждения. Глядишь, пока я работаю над улучшением его самочувствия, и сама почувствую себя лучше.

— Ты смотрела этот дом несколько месяцев назад. Тогда мы были едва знакомы, — заметил он, стаскивая с меня рубашку через голову и роняя ее на пол.

— Помню. Именно поэтому представлять тебя в этом душе было… муками Тантала.

— Муками Тантала? — Вот теперь он заулыбался. — Какое книжное выражение. Не припомню, чтобы его когда-нибудь применяли по отношению ко мне. — Он ловко расстегнул мой бюстгальтер, которому я позволила просто соскользнуть по рукам на пол.

Теперь мы оба прижимались друг к другу обнаженными телами. И мне это нравилось.

— Я думаю, применяли миллион раз. Просто не в глаза, а за глаза. Вот видишь? Со мной ты всегда можешь рассчитывать на полную откровенность. Я всегда буду честна с тобой.

Я дразнила его, пыталась поднять ему настроение, соблазнить. Но что-то в выражении его лица снова неуловимо изменилось, и шутливое настроение сошло на нет. Он взглянул на меня, будто хотел что-то добавить, но вместо этого поцеловал — так, что не хватило дыхания, и я внезапно перестала понимать, запотели поверхности в ванной из-за горячей воды или от жара наших тел.

Наши шорты отправились вслед за рубашками, и мы шагнули в роскошный душ, вода стекала вниз, пульс участился. Мне хотелось растянуть удовольствие, насладиться пеной и новизной, но он был напорист, настойчив, сосредоточен. И по-прежнему оставался напряженным. Тяжесть на сердце, с которой он вошел в мою дверь сегодня вечером, никуда не делась. Я мечтала избавить его от этого тяжкого груза, поэтому позволила ему задавать темп. Он уже успел изучить мое тело, а я — его. Он знал, что мне нравится, и я отвечала ему. Я щедро дарила себя и получала взамен еще больше.

Но когда все закончилось, я так и не смогла избавиться от ощущения, что его печаль нисколько не уменьшилась.

Спустя какое-то время мы рухнули на кровать, и Тайлер обнял меня так, как воин прижимает щит к своему боку. Я положила руку ему на щеку и развернула лицом к себе.

— Эй. Ты ведь знаешь, что я без ума от тебя? — сказала я и поцеловала его в плечо. — Что бы ни случилось.

Он поцеловал меня в висок и вздохнул:

— Знаю. Я тоже без ума от тебя. Что бы ни случилось.

Глава 29

Мне снилось, что семь гномов трудятся над моим домом. У каждого была маленькая кирка, и они стучали ими по двери моей спальни — тук-тук-тук. Потом я проснулась и поняла, что стук раздается по-настоящему. Наверное, это Фонтейн пришел вешать картины. Как приятно сознавать, что мое мнение в этих вопросах для него совсем не имеет значения.

Тайлер все еще спал рядом со мной, зарывшись лицом в подушку. Ночью я еще раз занялась с ним сексом. Медленным, сладким, исцеляющим.

В ду́ше он как будто пытался что-то мне доказать или скрыть разочарование от дурных вестей. Но когда луна взошла высоко в небе, а волны шурша накатывали на песок, мы не стали торопиться. Мы сняли друг перед другом все психологические защиты. В постели мы всегда были на равных.

Я проскользнула в ванную, наспех освежилась и натянула шорты и футболку. Потом пошла вниз сказать Фонтейну, чтобы он придумал себе другое занятие, пока Тайлер спит. Я нашла его в домашнем кабинете. Все вокруг было заставлено темными широкими рамками.

— Доброе утро, солнышко! — пропел Фонтейн.

— Тсс! — я прижала палец к губам. — Тайлер еще спит.

Фонтейн приподнял темную бровь:

— О, неужели? Укатала парня, маленькая шалунья? Вот вечно рыжие тихони оказываются самыми безудержными развратницами.

— Да, я такая, — сказала я. — Расскажи лучше, что это ты вешаешь?

— Твои дипломы, подружка. Ты оставила целую пачку на столе, и я не мог удержаться. Я вставил их все в паспарту и в рамки, чтобы они смотрелись единообразно. Тебе нравится? Скажи, что нравится, потому что я в любом случае собираюсь их повесить.

Он разложил их геометрическим узором на полу. Все мои бумажки за годы тяжкого труда теперь были оформлены как произведения искусства. Я таскала за собой эти сертификаты с одной дерьмовой съемной квартиры на другую, где у меня не было места даже хранить их, не то что повесить на стену. А теперь эта стена с рамками будет служить постоянным напоминанием обо всех моих достижениях. Я сморгнула набежавшую слезу:

— Мне очень нравится, Фонтейн. Это чудесно. Могу я тебе помочь?

— Сумеешь забить гвоздь? — ему хватило бесстыдства изобразить задумчивое недоверие.

— Я вообще-то работаю руками, Фонтейн.

— Хорошо. Только осторожно. Я сделал разметку на стене. — Он протянул мне молоток и гвоздь. — Видишь точку? Забивай прямо в нее.

Тайлер нашел нас пятнадцать минут спустя,