Инопланетный рынок шкур - Лиззи Биквин

Однако Моурин, скорее всего, не собиралась этого делать. Но именно это заставило ее зад приподняться в воздух, выставив на всеобщее обозрение два холмика, а также предоставив возможность взглянуть на еще более соблазнительную анатомию между ее ног.

Глаза Роуна расширились, и все его внимание сосредоточилось на женской щели с прекрасными розовыми лепестками плоти.

К этому моменту напряженность возбужденного пениса достигла поистине тревожного уровня. Вены вздулись по всей затвердевшей длине, и все это дико подпрыгивало с каждым ударом его сердца. Что-то вытекло из кончика, прозрачная, липкая жидкость, и теперь стекала по стволу.

Странно.

К сожалению, эта утечка никак не помогла ослабить взрывное напряжение в мужских частях тела Роуна.

Забавные понятия. Мужчина и женщина. Он не был до конца уверен, что они означают, только то, что это как-то связано с различиями между его и Моурин телами. И что-то о том, как создавались новые люди.

В своем предыдущем воплощении он был маленьким пушистым существом, известным как пустотная крыса. Но у пустотных крыс не было самцов и самок. Всякий раз, когда пустотная крыса становилась достаточно большой, она делилась на две, и в конечном итоге две делились на четыре, и так далее. Так создавались новые пустотные крысы.

Человеческие методы размножения, напротив, были гораздо более сложными и загадочными. Интуиция Роуна подсказывала ему, что это похоже на способ размножения некоторых растений — с помощью пыльцы, цветов и плодов.

Эта влажная розовая область между ног Моурин была похожа на цветок. Она, безусловно, была прекрасна, как цветок.

Может быть, липкая жидкость, вытекшая из пениса Роуна, была похожа на пыльцу?

Может быть, если он засунет это глубоко-глубоко в Моурин…

— Роун?

Моурин допила. Ее голова поднялась над водой, и она судорожно хватала ртом воздух. Когда она увидела, что Роун больше не стоит на коленях рядом с ней, она лихорадочно огляделась по сторонам, выкрикивая его имя.

— Здесь, Моурин, — ответил он ей.

Его голос напугал ее, и ее мышцы дернулись от этого звука. Но мгновение спустя она обернулась, и на ее лице появилось выражение облегчения. Затем ее взгляд опустился ниже и остановился на его возбужденном члене. Ее глаза расширились, но на этот раз она не отвела взгляд. Она просто смотрела, широко раскрыв глаза и рот при виде него. Роун прочел тревогу на ее лице и на мгновение забеспокоился. Было ли что-то не так с его пенисом? Он был неправильной формы? Или, может быть, слишком большим?

Но в следующее мгновение он забыл об этих тревогах и позволил интуиции снова взять верх. Даже не задумываясь, Роун обнаружил, что его рука скользит вниз к твердому шесту. Пальцы обхватили пульсирующий член, и он начал поглаживать себя, используя собственную струйку жидкости в качестве смазки.

Как быстро понял Роун, поглаживать свой возбужденный пенис было чрезвычайно приятно.

И смотреть на свою обнаженную женщину, пока он это делал, было только приятнее. Ему просто хотелось, чтобы она наклонилась и снова напилась, чтобы он мог еще раз взглянуть на ее розовый цветок.

— Эй! — Моурин взвизгнула, и ее лицо покраснело, как и раньше. — Как думаешь, что ты там делаешь?

Сначала Роун был ошеломлен.

Он сделал что-то не так?

Неужели интуиция подвела его?

Но он не мог перестать гладить себя. Это было слишком приятно. И вид обнаженной, потной кожи Моурин так сильно возбудил его. Он решил, что лучший путь — это честность.

— Я восхищаюсь тобой, Моурин, — ответил он. — Я восхищаюсь твоей… красотой.

Он знал, что неправильно произносит слова, но ему было все равно. Прямо сейчас мысли были заняты слишком многими другими вещами. Влажная кожа Моурин. Горячий румянец, заливающий ее лицо и грудь. Ее холмики и возбужденные маленькие соски. И больше всего — этот влажный цветок плоти в месте слияния ее бедер.

— О, правда? — ответила Моурин, приподняв бровь. Это был сигнал, которого Роун пока не понял, но подумал, что это могло быть своего рода приглашением. Он очень на это надеялся. — Мне кажется, ты восхищался чем-то другим.

Роун снова встал на колени.

— Я восхищаюсь красотой у тебя между ног, Моурин.

— Роун!

Женщина снова была удивлена. Его искаженные слова не передали предполагаемого смысла. Но он заметил, как расширились ее зрачки, как затвердели соски, и был уверен, что интуиция не подвела.

Он хотел женщину, а женщина хотела его.

Они хотели друг друга, и теперь пришло время что-то с этим делать.

Роун отпустил член и опустился на четвереньки. Он направился к Моурин в манере, напоминающей хищное существо, которое когда-то в прошлом было его формой. Это казалось уместным, поскольку теперь у него было сильное желание съесть Моурин. Точнее, он хотел съесть это нежное местечко у нее между ног.

Но сначала нужно, чтобы она снова показала его ему.

— Все еще хочешь пить, Моурин? — промурлыкал он. — Выпей еще…

Не сводя с него глаз, Моурин опустила руку в воду и поднесла к лицу, при этом расплескав часть по обнаженной коже.

— Нет, — сказал Роун. — Как раньше. Наклонись и выпей.

Румянец на ее щеках и груди усилился, а брови изогнулись так, что это означало гнев и вызов. Однако после секундного колебания самка подчинилась команде Роуна. Она наклонилась, лицом к поверхности воды, высоко подняв зад.

Так было лучше. Теперь Роун мог мельком увидеть ее нежное место. Но он хотел увидеть больше.

— Ноги шире, — прорычал он.

Самка издала шипящий звук, но снова подчинилась. Роун был доволен ее послушанием. Он был еще более доволен видом, который открывала ему ее раскрытая поза.

Теперь он мог видеть ее всю, пухлые внешние губы, слегка покрытые пушком, и более нежные внутренние складки. Теперь он даже мог видеть ее дырочки, обе, ту, что располагалась в центре ее цветка, и меньшую сморщенную дырочку, расположенную в расщелине между ее холмиками. Обе эти дырочки сильно возбуждали его.

— Хорошо.

Руки Роуна, двигаясь по собственной воле, нащупали тело Моурин. Он ласкал ее бедра, прежде чем крепко взяться за холмики и раздвинуть их, еще больше обнажая все те соблазнительные места, расположенные между ее попкой и ногами.

— Роун! — выдохнула женщина, но не оказала сопротивления, не сделала попытки подняться или отойти.

Роун прижал большой палец у нее между ног, поглаживая пухлые внешние губки, прежде чем проникнуть в щелочку, отделив внутренние складочки. Его большой палец задел ее дырочку, и она захныкала и задрожала от этого прикосновения.

— Это, — сказал он. — Как это называется?

Когда Моурин ответила ему, ее голос звучал слабо и дрожал.

— Это моя…