Опальная жена. Пекарня на краю севера - Александра Берг

– Ещё одно слово в таком тоне, адресованное моей жене, и вам не поздоровится.

Штаймер медленно, словно скрипя невидимыми шестернями, обернулся к Виктору. Плечи его непроизвольно напряглись, закаменели, подбородок дёрнулся вверх – жалкая попытка казаться выше, значительнее…

– Вы угрожаете мне? В моём собственном доме? – выплюнул префект. – Вы забываетесь, генерал, как и ваша… жена.

На мгновение его взгляд схлестнулся со стальным взором Виктора. Штаймер явственно осознал, что перед ним стоит человек, способный без тени сомнения и малейших колебаний свернуть ему шею. Поэтому он едва заметно отступил. Но тут же, сгорая от стыда за эту предательскую слабость, яростно вскинул голову:

– Мне совершенно незачем здесь с вами разговаривать, – бросил префект пренебрежительно. – У меня гости. Настоящие гости, которые получили приглашение, а не вломились в дом, как… – он осёкся, но его взгляд договорил за него: “как вор”.

– Я пришёл за своей женой, – произнёс Виктор с опасным спокойствием. – И мы уходим. Сейчас же.

Каждая моя мышца была скована невыносимым напряжением. Я не знала Виктора достаточно хорошо, но здравого смысла хватило, чтобы понять: мой муж был воплощённой опасностью…

Он не умеет владеть собой. Его гнев – слеп и разрушителен. Но… в этой конкретной ситуации… именно он был меньшим из двух зол.

– Виктор, – я шагнула вперёд, преодолевая собственные чувства. – Давай просто уйдём.

Мой муж медленно перевёл взгляд на меня, и на долю секунды в его глазах мелькнуло нечто неуловимое – искреннее удивление?

Возможно, он рассчитывал на сопротивление, на скандал, но никак не на согласие. Я и сама от себя этого не ожидала. Однако рассудок взял верх: лучше уйти с Виктором, чем остаться в этой клоаке разврата и похоти. Штаймер меня так просто не отпустит!

Префект, ловко воспользовавшись минутной паузой, выпрямился, надменно вскинув подбородок.

– Ну конечно же, уходите, – прозвучало свысока. – Уверяю вас, леди Артейр, больше вы никогда не удостоитесь чести получить приглашение в мой дом!

Холодная улыбка тронула мои губы:

– Поверьте, господин префект, услышать это – величайшее облегчение!

Собрав все остатки дерзости, я решительно взяла мужа под руку и повлекла его прочь, к спасительному выходу. К моему глубочайшему изумлению, Виктор покорно позволил себя увести.

Когда мы вышли во двор, в лицо ударил колючий морозный воздух, принёсший долгожданное облегание. В чёрном бархате неба, холодно мерцали звёзды, а в жёлтых кругах фонарей кружились редкие снежинки.

– Не думала, что скажу это, но… спасибо, – выдохнула, упорно глядя куда-то в сторону, мимо Виктора. – За то, что появился так внезапно. Но это ничего не меняет между нами! – добавила я, стараясь вложить в голос всю оставшуюся твёрдость.

Я потёрла виски, чувствуя, как под пальцами пульсирует навязчивая боль. Напряжение этого бесконечного вечера высосало последние капли сил.

– Мне нужно идти.

Не дожидаясь ответа, направилась вниз по лестнице. Конюхи подвели ко мне Шторма. И в этот момент, краем глаза, я заметила, как Виктор остолбенел. Его лицо застыло в выражении такого немого, абсолютного изумления, что граничило с комичным шоком. Челюсть генерала медленно опустилась…

Не говоря ни слова, я подошла к жеребцу, ласково провела рукой по его шее. Шторм тихо фыркнул.

Одним привычным движением, без всяких усилий, взобралась в седло. Теперь Виктор смотрел на меня снизу вверх, и зрелище его полнейшей растерянности было слаще самой изощрённой мести.

– Я не хочу больше видеться с тобой! – выкрикнула я. – Возвращайся в столицу. Возвращайся к своей жизни, а мою оставь в покое!

Пока Виктор стоял, словно вкопанный, переваривая увиденное, я резко развернула Шторма и, ощутив под собой взрывную силу его мышц, пустила коня в стремительный галоп…

Глава 34.

Глава 34

Виктор

Холод. Ненавижу этот проклятый холод.

Прошло три дня с момента моего отъезда из поместья Вейра. Три долгих дня в седле. Снежные вихри и ледяной ветер, скребущий по лицу, стали моими единственными спутниками. Чем дальше на север я продвигался, тем больше мир вокруг меня грубел, холодал, словно сама земля замирала в предсмертной агонии.

К вечеру третьего дня я добрался до небольшой деревеньки, приютившейся в складках северных гор.

Место выглядело так, словно боги создали его второпях и забыли: десяток приземистых домишек, покосившиеся заборы. Дороги, превратившиеся в ледяные желоба, покрытые скользкими наростами. И всё это – укутано, задушено в серую, неумолимую пелену непрекращающегося снегопада.

Я спешился возле единственного трактира, чья покосившаяся вывеска раскачивалась на ржавых цепях, жалобно скрипя под порывами ветра.

Толкнув обледеневшую дверь, шагнул внутрь.

Тепло? Скорее, отсутствие убийственного холода. Воздух был густым, тяжёлым, спёртым. Он вязко обволакивал лёгкие смесью прогорклого жира, кислого дешёвого эля, древесного дыма и немытых человеческих тел.

Трактир был почти пуст – несколько угрюмых мужчин, одетых в потёртые меховые куртки, молча потягивали выпивку. В углу сгорбился седой старик, с отсутствующим видом помешивавший ложкой свою похлёбку.

Я подошёл к стойке, за которой стоял грузный мужчина с испещрённым шрамами лицом.

– Добрый вечер, – произнёс я, стараясь не показывать усталости. – Мне нужна комната на ночь и ужин. А ещё информация.

Трактирщик окинул меня оценивающим взглядом.

– Комната есть. Еда тоже найдётся. А вот информация… это уж смотря какая, господин.

– Я ищу путь в Дала-Эрне.

– В Дала-Эрне? – брови трактирщика поползли вверх, образуя глубокие морщины на лбу. – Туда дороги нет, господин. Только через перевал. Да кто ж по нему зимой пойдёт? Безумец разве что. Лавины сходят – костей не соберёшь. Волки голодные… стаями, – мужчина махнул рукой. – Дождитесь лета. Али до ближайшего порта. Можно добраться на корабле.

Отправиться на юг? Потерять месяц?

Каждая секунда промедления – нож в сердце. Нет, это невозможно.

– Я не могу ждать, – в голосе моём зазвенела сталь.

Не просьба – приказ.

– Сожалею, господин, но я ничем не могу помочь, – мужчина пожал плечами с видом человека, закрывающего тему.

Ярость. Она вспыхнула во мгновение ока, белая и всепожирающая, как пламя дракона. Кровь ударила в виски, зрение затуманилось красным. Едва сдерживая рык, я с размаху ударил кулаком по стойке. Гулкий удар, словно выстрел, прогремел под низкими потолками. Кружки подпрыгнули, звякнули; из одной тёмная жидкость расплескалась по грубым доскам.

– Должен быть способ!

Трактирщик отшатнулся. Угрюмые мужики за столиками разом повернули головы. Равнодушие сменилось настороженным, хищным интересом. Старик в