Испорченный мед - Обри Тейлор

— Не смей останавливаться, — предупредила я, удерживая его на месте, вцепившись руками в его напряжённые ягодицы. Я подтолкнула его к себе, заставляя двигаться быстрее, пока кожа не начала хлопать о мою с каждым мощным толчком.

Каждый его стон лишь сильнее разжигал то, что копилось внутри меня, и наконец всё сорвалось.

— Черт, Арло... — простонала я, и голос мой сорвался на хрип.

Взрыв ощущений захлестнул меня, лишая возможности дышать, думать, существовать. Он поймал мои губы, помогая пройти сквозь этот шторм, впиваясь в меня поцелуем и удерживая, пока я не выдохлась.

Мои глаза закатились, когда я сжалась вокруг него, и он отозвался на это грязным, сдавленным стоном. Мои ноги дрожали, но Арло не останавливался, продолжая в том же ритме. Боль и удовольствие переплелись в один острый, сладкий коктейль ощущений. Кровать раскачивалась под нами, его бедра врезались в мои, пока я не начала терять контроль над телом. Он кончил жестко и быстро, с моим именем на губах, грубо схватив мой рот, пока он стонал сквозь свои толчки, держась так крепко, что на утро будут синяки.

Он поцеловал линию на моей потной коже, его рот поглощал все, что мог, пока наши груди быстро поднимались и опускались в такт друг другу.

— Только не возгордись, — пробормотала я, падая на подушку и увлекая его за собой. — Но ты действительно хорош в этом.

Он посмотрел на меня, волосы слиплись от пота, щеки раскраснелись, глаза блестели, на лице было самоуверенное выражение.

— Дай мне десять минут, — выдохнул он, — я уверен, что могу и лучше.

— Практика — путь к совершенству, — театрально взвизгнула я, когда он навис надо мной, и его губы обрушились на мои с похотливой улыбкой на его красивом лице.

ГЛАВА 29

Эстелла

Кайл: Я поднимаюсь по лестнице, расслабься.

Кайл: Я принес тебе конфеты, так что ты не имеешь права на меня кричать.

Я положила телефон на стол и оглядела пустую библиотеку. Репетиторство с Кайлом стало для нас способом проводить время в течение недели между тренировками, сессиями и играми. Казалось, мы почти не видели друг друга в обстановке, не связанной с бейсболом. Летняя сессия затянула меня с головой и утащила под груду заданий, из которой я не была уверен, что когда-нибудь выберусь, но Сайлас был прав. Несколько курсов, которые я выбрала, чтобы подтянуть свою академическую запись, были превосходными и захватывающими. Меня действительно радовало ощущение, когда после занятий я направлялась на стадион. Я давно не чувствовал себя так.

Прошло почти два месяца с тех пор, как мы были в домике, и все изменилось. Игры стали жестче, парни были измотаны, а Арло был злее. Региональные были легкими по сравнению с Супером. Чем больше росло напряжение, тем чаще я замечала, как Кайлу всё тяжелее оставаться на плаву. Я предложила дополнительные занятия, чтобы присматривать за ним, не давая ему чувствовать, будто с ним нянчатся.

— Персик! — раздалось у входа.

Он повернулся, чтобы пофлиртовать с библиотекаршей, которая тут же сделала ему замечание за громкость. Что бы он там ни сказал, на её лице расцвела улыбка, когда он отвернулся, состроив глупую гримасу. На нём была тёмная кепка, натянутая до самых бровей, и серая футболка, слишком короткая для его высокого роста.

— Так вот, Дженис, библиотекарь, свободна во вторник. Куда мне ее сводить? — Он скользнул в кресло рядом со мной и откинулся назад, чтобы помахать ей пальцами.

— Ты опоздал, — нахмурилась я.

— Арло гонял нас до изнеможения, а я приехал сюда пораньше, чтобы вздремнуть. — Он развёл руками. — И в итоге проспал.

— Я не буду больше заниматься с тобой, если ты собираешься тратить моё время впустую, Кайл.

— Персик, — он тут же выпрямился, почувствовав, что я серьёзна. — Прости, — он сложил губы бантиком и посмотрел на меня своими большими голубыми глазами. — Я просто устал. Но это важно для меня.

Он нежно провёл костяшками пальцев по моей руке и улыбнулся:

— Больше не опоздаю, обещаю.

— Ладно, — вздохнула я, зная, сколько он на себя взвалил. — Но ты в порядке? — спросила я, заметив, как быстро трясётся его нога под столом.

— Да, — коротко ответил он, быстро открывая папку и ноутбук. Но по его поведению я поняла: он далеко не в порядке. — У тебя есть конспекты? — спросил он.

Я вытащила нужные бумаги из сумки и протянула ему через стол.

— Ты мне врёшь? — спросила я, придерживая угол листа, чтобы он не мог сразу погрузиться в работу и избежать разговора.

— Не знаю, — пожал он плечами.

— Что это значит?

— Может, я снова срываюсь, — тихо сказал он. — На последних вечеринках наркотики были прямо под рукой, и сегодня утром... — он оборвал себя. — Я не сорвался, но хотел.

— Ты звонил наставнику?

— Да. Он предложил чаще ходить на собрания, но в последнее время эти разговоры только бесят меня ещё больше. — Он сжал губы в тонкую линию.

— Ладно, — я поерзала на стуле. — Что является триггером? Каждый раз, когда я срывалась, это было из-за чувства безысходности или одиночества. Поговори со мной по-настоящему, без всяких отговорок.

— Сегодня день рождения мамы, — прошептал он, и в его голосе впервые за долгое время проступил лёгкий техасский акцент. Весёлый, беззаботный Кайл исчез, оставив только сжатую челюсть и пустой взгляд. — Просто грустно, наверное. — Он прикусил губу, сглотнул и посмотрел на меня.

— Несчастье притягивает несчастье, — я переплела наши пальцы и сморщила нос.

Он рассмеялся себе под нос, почти беззвучно, пока его грудь сотрясалась от движения.

— Когда я был маленьким, — на его губах появилась призрачная улыбка, — мы ездили в город, и мама выбирала себе что угодно в антикварной лавке. Она её обожала, а я терпеть не мог. Мне нельзя было ничего трогать и бегать по магазину.

Его брови сошлись вместе.

— Женщина, которая владела этим местом, звучала так, будто проглотила лягушку и лет сто не видела солнца. Клянусь, она была настоящим монстром. Но мама обожала это место, а папа...

Сегодня тренер выглядел так, будто увидел привидение, и был ещё злее обычного. Это проявилось на сеансах терапии. Напряженные, болезненные мышцы, на проработку которых с помощью растяжек уходили часы. Он был на грани, и я предполагала, что это из-за приближающейся угрозы плей-офф, но почти всю неделю он был с ними жесток, и все начинало обретать смысл.

— Ему было все равно, лишь бы она была счастлива. Когда она умерла, вместе с ней ушло и его счастье. Мне понадобилось время,