Неистовые. Из огня да в полымя - Алиса Перова

— Захлопнись, терпила, это не рэкет, это называется естественный отбор. И уж тебе ли не знать цену гнилому базару. А ты, чертила, не просто обидел девчонку… ты оскорбил мою девочку. Я даже себе такого не позволяю. Поэтому сейчас ты меня дождёшься и примешь первый транш. Это дело чести, Малкин. А с баблом позднее порешаем.

— Геныч, праздник же! — с отчаяньем взвыл Малкин.

— С праздником тебя, дурашка!

*

— Ген, они уехали, — тихо говорит Стефания. — П-пусть едут, ладно? Так даже лучше.

— Пусть едут, — соглашаюсь я, тоже чувствуя облегчение, потому что «поздравлять» этого утырка на глазах Стефании — не лучшее решение, а он и сам понимает, что никуда от меня не денется. Ну, не захотел он окончательно поганить себе праздник — я тоже это понимаю и подожду немного.

— Мы уже на месте, малышка, — говорю в трубку, а Стефания порывисто вздыхает.

Её белоснежную бэху я вижу сразу. Она так и стоит посреди дороги, мигая фарами и заставляя остальных участников движения огибать её с обеих сторон.

Ох уж эти автодевочки! Задрать их ремнём по сахарным булочкам!

Мы притормаживаем следом, в полуметре от машины. И раньше, чем я успеваю покинуть салон, Стефания выбегает мне навстречу. Такая хорошенькая в своей коротенькой светлой шубке и пышной юбке, не скрывающей стройные ножки. Такая чистая и трогательная, она с разбегу влетает в мои объятия… а я ловлю и с наслаждением вдыхаю аромат золотых волос. Вот она, моя погибель.

Стефания запрокидывает голову и заглядывает мне в глаза. Сейчас я не вижу цвет её глаз, но знаю, что они зелёные — колдовские.

— Ты п-приехал, Гена, — шепчет она. — П-почему ты ко мне приехал?

— Потому что я могу, Стефания… и потому что хочу.

Глава 5 Гена

Похоже, я впервые осознал выражение «похеру мороз». Сейчас, когда я прижимаю к себе мою ароматную девочку, всё остальное перестаёт иметь значение — погода, авария, праздник… Возможно, не зря звёзды сошлись именно так — наверное, это называется судьба.

Стефания прячет лицо между полами моей куртки, и больше не издаёт ни звука, но даже сквозь меховую шубку я ощущаю, как её тело вздрагивает.

— Эй, малыш, ты что, плачешь? — я растерянно провожу ладонью по её волосам, а она мотает головой, но больше не смотрит на меня.

Всё-таки плачет.

— Сильно испугалась? — шепчу и касаюсь губами её макушки.

Стефания кивает мне в грудь, и я прижимаю её крепче.

— Это нормально… откат пошёл.

И снег пошёл. Я подставляю разгорячённое лицо холодным белым хлопьям.

Мне бы сейчас ненавидеть и проклинать Малкина за слёзы моей Златовласки, а вместо этого я радуюсь, как дурак. Потому что я здесь. И потому что эта девочка так доверчиво прижалась ко мне, и только рядом со мной смогла расслабиться и отпустить свой страх. Я бы мог и очень хотел бы вот так стоять долго…

— Эй, ну вы что растопырились посреди дороги? Новый год на носу! — кто-то весело горланит из проезжающей мимо машины, заставляя Стефанию встрепенуться и отстраниться.

— Ой, — она прижимает ладошки к щекам, — Гена, а ск-колько времени?

Вот и сказочке конец!

Я извлекаю из кармана мобильник и вижу, что так и не сбросил вызов — Стефания по-прежнему на связи.

— Осталось двадцать минут до полуночи. Рассказывай, куда тебя отвезти.

— Отвезти? — удивлённо переспрашивает она, а я цепляюсь за эту хрупкую ниточку.

— Ты останешься со мной? — наверное, мой вопрос звучит, как отчаянная просьба, но пусть так — говорю, как чувствую.

— Гена, мне к-кажется, после того, что ты сделал, ты п-просто обязан встретить со мной Новый год, — Стефания застенчиво улыбается и добавляет тихо: — Если ты не против, конечно…

А мне и отвечать ничего не надо, у меня всё написано на лице — улыбка от уха до уха.

— А твой водитель н-никуда не торопится? — Стефания кивает мне за спину, а я бью себя в лоб.

Твою ж мать! Я ж про Андрюху забыл!

— Боюсь, он уже не успеет, — бормочу виновато и с покаянным видом разворачиваюсь к нашему Шумахеру.

Андрюха, воодушевлённый тем, что о нём наконец-то вспомнили, поспешно выбрался из машины и шагнул нам навстречу. Я же собрался было познакомить его со Стефанией, когда она удивлённо и радостно воскликнула:

— Ох, это же Андрей! Здравствуйте! А Вы меня не п-помните? Я Стефания, Айечкина сестра, Вы к нам с Риммочкой иногда п-приезжали.

— Я помню, — он добродушно разулыбался и бережно пожал маленькую ладошку Стефании. — С наступающим!

— Вас тоже, Андрей! Сп-пасибо Вам большое за помощь, и п-простите, что из-за меня Вам пришлось… — она виновато развела руками.

— Да бросьте, я рад был помочь, — искренне пробасил Андрюха и перевёл взгляд на меня: — Геныч, я ещё нужен?

Но с ответом меня опередила Стефания:

— Конечно, Вы нам нужны! Гена ск-казал, что Вы всё равно не успеете, а мы Вам не п-позволим встречать Новый год в пути… да, Гена? Ребят, а п-поехали на площадь! Туда мы ещё сможем успеть, — неожиданно Стефания запнулась и прижала ладонь ко рту. — Ой-ёй! Там же моя Сашка с-с ума уже сошла!

Она бросилась к своей машине, а я, проводив её взглядом, повернулся к Андрюхе.

— Прости, брат. Но я поддерживаю предложение — встретим полночь у главной ёлки, а потом помчишь к своим. Что скажешь?

— Годится, — покладисто согласился он.

— Тогда по коням, а то времени в обрез.

А в машине Стефании крик и слёзы. Я даже успел испугаться, прежде чем понял, что плач доносится из динамика, а рыдает Александрия. Пришлось тратить драгоценные минуты, чтобы мимикой и жестами прогнать мою расстроенную автодевочку на пассажирское сиденье. Она же не думала, что я позволю ей рулить?..

— Сашуль, п-прости, пожалуйста, — хнычет Стефания и, не покидая машины и сверкая ножками, послушно перебирается на соседнее кресло. — Я клянусь, что со мной всё в п-порядке… Саш, давай, я тебе п-потом всё расскажу, через п-полчасика.

— Стеш, ты дура? — взрывается Александрия, а я изо всех сил изображаю глухого. — У тебя целый час было занято, а ты хочешь, чтобы я ещё ждала?