Полный творческий контроль - Джоанна Чамберс

наплакался в дни после Сейфхэвена. Пришло время...

Аварийный выход снова открылся, и сердце Аарона опустилось. Ему не хотелось

быть грубым, но он не мог смотреть в глаза Тэгу. Не сейчас. Не в таком состоянии.

Он открыл было рот, чтобы попросить оставить его в покое, как вдруг голос

произнес,

«Аарон?»

Не Тэг.

Он повернулся на пятках.

Льюис стоял в паре футов от него, глаза блестели в темноте. «Ты...?» Он

нахмурился. «Все в порядке?»

«Да, в порядке», - слабо ответил Аарон. «Мне просто нужно было подышать

воздухом».

Льюис оглянулся на полуоткрытую дверь и нахмурил брови.

«Ты потерял своего парня?»

Аарон моргнул. «Моего что?»

«Тэг», - сказал Льюис с язвительным акцентом, как будто это не могло быть его

настоящим именем.

Аарон вздохнул. «Тэг не мой парень».

«Тогда твоя пара».

«И не моя пара тоже».

«Нет?» Льюис засуетился, нехарактерно непринужденно. «Вы, конечно, выглядели

там дружелюбно».

Аарон неловко рассмеялся. «Тэг - дружелюбный парень. Но мы не... Все не так».

«Слава богу», - сказал Льюис на взрывном дыхании. «Потому что он сейчас в баре, общается с гребаным Мейсоном Нэшем».

Аарон рассмеялся, на этот раз как следует. «Да, я это предвидел. Мейсон довольно, гм, привлекательный».

«Он гребаный идиот», - сказал Льюис и начал подходить к Аарону, делая

медленные, но целенаправленные шаги.

Сердце колотилось о ребра, и Аарон выпрямился, готовясь... Он не знал, что

именно. «Не будь злым», - сказал он. «С Мейсоном все в порядке. Может быть, немного самовлюбленный, но он может быть очень милым...»

«Я говорил не о Мейсоне».

Льюис был уже достаточно близко, чтобы Аарон почувствовал прилив сил от его

присутствия, физическое желание его тела сократить разрыв между ними. Вместо

этого он отступил назад, пока его плечи не уперлись в стену позади него.

Но Льюис продолжал наступать, не останавливаясь, пока они не оказались лицом к

лицу. Долгое время они просто смотрели друг на друга. Льюис тяжело дышал, как

будто бежал, его грудь вздымалась и опускалась под темной рубашкой. А его

глаза... Боже, они были почти черными, но пылкими, сверкающими намерением.

Взгляд Аарона упал на рот Льюиса. Это был прекрасный рот. Он был так же

выразителен, когда его забавляли, как и когда он был раздражен. Но сейчас он не

был ни тем, ни другим.

Аарон не был уверен в том, кем сейчас был Льюис.

Потрясенный, Аарон втянул воздух. «Что мы делаем?» - прошептал он.

Льюис ничего не ответил, просто положил руки на стену по обе стороны от тела

Аарона. Охватывая его. Пульс Аарона участился, губы приоткрылись, когда

неизведанная часть его самого поддалась тонкому - ладно, не такому уж тонкому -

контролю Льюиса.

«Вызов и ответ», - прорычал Льюис, весь в гравии и дыму. И с этими словами он

наклонился, чтобы захватить рот Аарона своим.

Его поцелуй наэлектризовал, вызвал толчок радостного облегчения.

Аарон не двигался - не мог двигаться - просто закрыл глаза и прислонился спиной к

стене, раздвинув губы и отдавшись настоятельному поцелую Льюиса. Прижатию

твердого тела Льюиса к его собственному и тому, что он уступает контроль, перестает бороться, просто... позволяет этому случиться.

Ошибка это или нет, но он хотел этого.

Льюис зарычал, тихо и низко, и его руки поднялись, чтобы коснуться лица Аарона.

Это был странный жест, нежный и собственнический одновременно, и он зажег в

Аароне что-то яростное, заставив его выгнуться дугой и оттолкнуться от стены, жадно прижимаясь к телу Льюиса, не в силах насытиться им, приблизиться к нему

достаточно близко. И, похоже, Льюис чувствовал то же самое, потому что теперь

они прижимались друг к другу, отчаянно целуясь, их твердые члены напрягались, когда они вместе упирались в стену.

Господи, неужели они собирались сделать это прямо здесь? Аарон чувствовал себя

достаточно неистовым, его охватило такое ослепляющее желание, что он едва мог

смотреть прямо.

Я сделаю это, - дико подумал он. Если бы ты попросил, я бы сделал. Прямо здесь.

«Блядь», - простонал Льюис. Указание или проклятие, Аарон не мог определить.

«Блядь, Аарон».

Он покусывал нежную кожу под ухом Аарона, заставляя его ноги дрожать.

Буквально дрожать. Аарон просунул руки внутрь кожаного плаща, дернул за

рубашку Льюиса, отчаянно желая прикоснуться к его голой коже, не в силах думать

ни о чем другом, кроме как о том, чтобы приблизиться. Чтобы его трахнули.

Правильно. В жопу. Сейчас.

Резко отпустив его, Льюис с содроганием вздохнул и прижал Аарона одной рукой к

груди. «Подожди», - сказал он, тяжело дыша. «Черт».

Аарон издал неловкий стон разочарования, понимая, что выглядит не в своей

тарелке. К счастью, Льюис выглядел не намного более здравомыслящим: его

темные волосы торчали вверх дикими колючками, а грудь вздымалась. В конце

концов ему удалось выговорить: «Кровать». Он прочистил горло и добавил: «Нам

нужна одна».

Это было так прямолинейно и так по-люисовски, что Аарон рассмеялся. И, как

чудо, Льюис тоже засмеялся, низким и горловым смехом, выделив те ямочки, которые всегда заставляли Аарона таять.

В любом другом месте этот смех мог бы испортить настроение, но только не с

Льюисом. С Льюисом все становилось еще лучше, а отчаяние Аарона не

ослабевало, а переходило в нечто менее яростное и более глубокое. Осторожно

поднеся нетвердую руку к лицу Льюиса, он погладил щетину на его челюсти, и

сердце его заныло от привязанности, смятения и безудержной тоски.

Между ними ничего не изменилось. Он знал, что все закончится пламенем, но

сейчас он слишком сильно хотел этого, чтобы беспокоиться. Его глаза наполнились.

Он прочистил их и разразился неровным смехом.

«Моя квартира в трех остановках на метро. Там есть кровать».

«Забудь о чертовом метро», - сказал Льюис, - «Мы возьмем гребаный Uber».

Глава двадцать три

Льюис

Льюис не мог вернуться на вечеринку, но вещи Аарона все еще были внутри, и, видимо, ему пришлось сказать Тэгу, что он уходит, хотя Льюису было интересно, заметит ли это парень, учитывая, как он пускал слюни по Мейсону.

Пока Аарон возвращался в отель, Льюис обошел здание снаружи и подошел к

входной двери, чтобы дождаться заказанного Аароном Uber. Он вышагивал по

тротуару, испытывая нервное возбуждение, которое не покидало его весь вечер.

Боже, это была странная ночь. Даже сейчас, когда он ждал Аарона с твердым

членом и скрученным от нервного возбуждения животом, внутри него звучал голос, предупреждавший, что это ошибка.

Он пришел не за этим. Он пришел