Целительница из Костиндора - Теона Рэй

голове мелькнула мысль, что дерево – не самый лучший защитник. Меткий удар всего одной молнии в крону, и загорятся все дубы, а с ними и теплица. Я не стала высказывать свои опасения по этому поводу: возможно, я не права. Как-то же жил ведьмовской род без моих ненужных советов, и подснежники эти выращивал веками, если не тысячелетиями.

– Наши предки собрали луковицы на альпийских лугах, – с гордостью произнесла Люсия, не решаясь впустить нас в теплицу. Мы стояли у входа, а тетушка мялась, глядя на дверь с нежностью, как на родное дитя. – Конечно, подснежники полезны при лечении и сами по себе, но в них не было бы и капли тех свойств, что есть теперь, если бы не верховная Злата. Ей в родовой книге выделено целых тридцать страниц… Тебе, Анка, следовало бы лучше знать свой род. Пойдемте.

Люсия со вздохом, как перед прыжком в воду, коснулась кончиками пальцев массивного замка на двери, и он со щелчком открылся.

Внутри теплицы – очень просторной, надо сказать, – царила легкая весенняя прохлада. Узкие тропинки испещряли влажную рыхлую землю, чуть припорошенную снегом, и повсюду, докуда хватало взора, росли белые цветы. Они клонили головки, а широкие зеленые листья бережно их поддерживали.

– Осторожнее тут, – прошептала Люсия громко. – Альпийских лугов больше не существует, луковиц негде взять. Не говорю уж о том, что провернуть с ними то же, что когда-то сделала верховная Злата, не может никто! Нет, у меня получилось бы, конечно, но кто меня научит?

Я незаметно для тетушки закатила глаза. Ее любование собой мне порядком надоело, еще и потому, что я догадывалась: она хвалится ради внимания Риддла. Проникся ли ею сам Риддл, я не знала – невозможно что-либо понять по человеку без лица, закутанному в накидку с капюшоном.

Лорд остался у выхода, ему подснежники были не нужны, а меня Люсия повела в самый конец теплицы, туда, где стояли столы и инструменты.

Мне хотелось попросить пару луковиц, но тетушка невзлюбила меня сразу, как только услышала в саду, как мы с Риддлом тихонько переговариваемся, будто что-то скрываем. Ее неприязнь ко мне теперь читалась и в голосе, и в глазах. Сомневаюсь, что она окажется столько щедра, что выкопает мне драгоценное растение.

– Много дать не могу, – сказала Люсия, выбирая из ящика с холщовыми мешочками самый маленький. – Подснежники растут долго, урожая иногда приходится ждать целый год, а больных у нас полно. Хотя чистокровных людей почти не осталось, даже те, в ком ведьмовская или демонская кровь, все время цепляют какую-нибудь заразу. Это демоны никогда не болеют, но и на их территории получеловеческое население насчитывает едва ли не миллион особей.

«Особей» резануло слух куда острее «миллиона». Я прикинула, что это количество должно быть намного больше, чем «тысяча», и понятливо кивнула.

– Вы даете им пропитание и лекарства просто так? – уточнила я. Риддл говорил мне, что между ними соглашение, но подробностей не рассказывал.

– Если бы, – усмехнулась Люсия. – Наши предки договорились между собой о мире. Демонов куда больше, чем нас, и они сильнее. В случае войны ведьмы не способны справиться с детьми дьявола, и было решено от них откупиться. Мы помогаем им, а они не трогают нас. Глупо, не правда ли? Проще было бы поженить правителей и навсегда объединить наши народы.

Мне эта мысль разумной не показалась, но я промолчала. Даже если бы перемирие возникло по причине брака правителей, то оно могло продлиться два или три поколения, а в будущем их потомки при желании развязали бы войну. Нет, объединение проблемы не решит, откупаться лекарствами и продуктами куда надежнее.

Люсия внимательно присматривалась к подснежникам, и со стороны казалось, что она выбирает для меня самые лучшие. Но вот она склонилась, отрезала один из хиленьких стебельков с вялым цветком и сунула его в мешочек. Потом еще один, и еще. Чахлые на этой стороне грядок закончились, так что мы двинулись в обратную сторону.

– А нельзя ли мне попросить пару луковиц? – выдохнула я с надеждой. – Всего пару, не больше!

Тетушка обернулась ко мне с ошарашенным взглядом.

– Ты вообще не слышала, что я тебе говорила? Таких подснежников больше нигде нет! Да и как ты собралась их выращивать? Эту теплицу питает силой двадцать три ведьмы, чтобы поддерживать в ней комфортный климат. Дам я две луковицы, ты их посадишь, они погибнут. Кому от этого будет польза? На вот, держи. – Люсия грубо сунула мне в руки мешочек с тремя стеблями. – Этого хватит.

Она бросила нож на землю и двинулась на выход, а я беспомощно смотрела ей вслед. Не хватит мне трех цветков! Злость вскипела в груди. Я быстро наклонилась, схватила нож и нарезала целый пучок сочных, ярких подснежников. Пока Люсия виляла бедрами, шагая по узкой тропинке, я сбегала к столам, поменяла мешочки. Маленький оставила в ящике, а большой набила растениями. Пусть Люсия только что-нибудь мне скажет! Да, я не имела права воровать, но она ведь просто пожадничала! Хотела досадить мне, почему?

Мешочек я сжала в руках, так сильно, чтобы со стороны он был похож на небольшой. Нет желания ругаться с тетушкой, а вот убраться отсюда поскорее очень хочется!

Я бегом догнала ее и перешла на шаг.

– Свечи мне все-таки нужны, – сказала я, огибая тетушку. – Проводи меня, пожалуйста.

Оставлять их с Риддлом вдвоем я бы не стала. Пусть идут следом!

Люсия недовольно цокнула языком, но не отказалась. Сама ведь предложила мне свечи, поздно брать свои слова назад.

В свечной мастерской оказалось жарко. Громадная печь пыхала жаром, на плите стояли чугунные котлы с плавящимся в них воском. Во главе длинного стола, заставленного глубокими мисками с сухоцветами и коробками с готовыми свечами, сидел мужчина приятной наружности, с добрыми глазами, уже довольно старый. Я бы даже сказала – дряхлый. Седые волосы, собранные в пучок на затылке, были такими редкими, что легко просматривалась кожа головы. Он неторопливо раскатывал мягкий воск в тонкие колбаски, а из этих колбасок скручивал свечи, предварительно вываляв их в мисках с сухими травами.

Я наблюдала за ним незамеченная, пока в мастерскую не влетела Люсия.

– Дмитрий, познакомься – моя племянница Анкари.

Старик медленно поднял голову. Посмотрел на меня невидящим взглядом и вдруг подпрыгнул. Я решила, что он, как и все остальные, удивился моему приезду в имение, но