Пепел. Гори оно все... - Весела Костадинова

по их меркам, Дим, это не свадьба, в так... скромный семейный ужин. Элька, этого, конечно не понимает, но я-то вижу… Хоть денег на неё тратят, будто дворец строят. Ярослав словно отгораживает их невидимой стеной. И я не понимаю зачем.

— Если он не в восторге от невестки, я бы не удивился, — Дима пожал плечами, но в его тоне чувствовалась неуверенность. — Элька ведь… ну, не совсем его уровень, скажем так.

- Но Элька все это время вела себя гораздо более свободно, чем я…. Уверенно…

- Значит, Альбина, не свободность Ярослав ценит, а что-то более серьезное. Элька – не вульгарная дура, это верно, умеет себя подать, знает, что сказать…. Но не это главное.

Альбина вздохнула и уткнулась лицом в плечо друга. А после забрала пирожок и съела с огромным удовольствием, наслаждаясь теплым тестом, мягкой начинкой. Словно теплыми руками матери Димы. Цепляясь за последние, уходящие минуты своей прошлой жизни.

- Ты сама готова? – тихо спросил Дима.

- Да, - она посмотрела на него своими серыми глазами, уверенно и без тени сомнений. – Как никогда раньше.

- Тогда завтра…. Я буду тебя ждать….

- Тогда завтра… - она коснулась подушечками пальцев теплой щеки, пахнувшей простым кремом для бритья, провела пальцем по изуродованной губе, и лицо Димки вдруг показалось ей самым прекрасным, что она видела за последние месяцы. – Приезжай за мной… забери меня….

Их лбы соприкоснулись, дыхание перемешалось в темноте пустой квартиры, отражающей каждое их слово, каждый их вдох и выдох.

Им не нужны были поцелуи, в них не было страсти. Была лишь общая боль.

И безграничная любовь, и доверие.

38

Рано утром, Альбина вышла из своей квартиры, бросив на нее последний взгляд. Ни вещей, ни личных мелочей, пустое, холодное помещение, в котором ее больше не будет. Передала ключи хозяйке и вызвала такси. Раннее утро, не было еще шести, а к семи ей нужно было быть уже за городом, в элитном загородном комплексе, где и планировалась торжество. Ни мать, ни Эльвира не понимали, почему она настояла на том, чтобы провести последнюю ночь перед свадьбой в городе. Все родственники, друзья, подружки невесты — все уже были там, в роскошных коттеджах с панорамными окнами и мраморными полами. Там царила суета: смех, звон бокалов, последние приготовления. Эльвира, с её вечной экспрессией, даже пыталась устроить скандал по телефону, требуя, чтобы Альбина приехала ещё вчера.

- Ты что, Аль, серьёзно? Ночь перед свадьбой — и ты в своей конуре? Да там уже все на ушах! — её голос звенел в трубке, полный искреннего недоумения. - Тут столько молодых перспективных парней... познакомилась бы... Артур даже сказал, что многим ты интересна... - у Альбины внезапно заболела голова.

Мать была сдержаннее, но её тон, пропитанный усталым разочарованием, резал не меньше: «Альбина, это несерьёзно. Все ждут». Но Альбина была непреклонна. Она пообещала приехать рано, успеть собраться самой и помочь с подготовкой невесты. Её голос звучал твёрдо, но внутри она чувствовала, как что-то сжимается, словно последние нити, связывающие её с прежней жизнью, натягивались до предела.

Дорога за город тянулась долго. Городские улицы сменились пригородными пейзажами: поля, окутанные дымкой, редкие деревья, а затем — плотная стена соснового леса. Альбина смотрела в окно, но видела не пейзаж, а отражение собственных мыслей. Ярослав будет там. Она знала это. Его присутствие, как тень, нависало над всем — над свадьбой, над её решениями, над её страхами. Он не скажет ничего лишнего, не сделает ни одного лишнего жеста, но его взгляд, холодный и цепкий, будет следить за ней. Она почти слышала его голос, низкий, с лёгкой насмешкой: «Ты ведь понимаешь, Альбина, что всё уже решено». И улыбалась, не ощущая страха, лишь азарт.

Машина свернула на узкую дорогу, ведущую к комплексу. Впереди уже виднелись ворота — кованые, с позолотой, за которыми начинался другой мир. Мир, где всё было идеально, но холодно, как мрамор. Альбина глубоко вдохнула, сжимая ручку сумочки, в которой лежали лишь ее телефон и одна маленькая вещь. Маленькая и самая важная. Ее подарок счастливой паре.

Предсвадебная кутерьма захватила Альбину с первых минут, несмотря на ранний час. У центрального корпуса, украшенного белыми лентами и цветочными арками, суетились организаторы. Флористы подправляли композиции из роз и пионов, официанты раскладывали серебряные приборы, а звонкий смех подружек невесты разносился над поляной. Инна, как всегда, была в эпицентре хаоса, её голос перекрывал шум: «Столы левее, я сказала, симметрия! И где мой кофе?!» Альбина невольно улыбнулась — Инна могла бы организовать конец света с той же энергией.

Заметив Альбину, всё ещё в простых джинсах и белой рубашке, Инна закатила глаза с театральным вздохом. Её каблуки звонко цокнули по мощёной дорожке, когда она подошла, протягивая пластиковый стаканчик с кофе. Тёмно-зелёное платье облегало фигуру, а идеально уложенные пепельные волосы блестели, несмотря на ранний час.

— Слава богу, ты здесь, — сказала она, но в её тоне сквозило скорее раздражение, чем облегчение. — Твоя сестра мать Терезу из себя выведет. Уже полчаса орёт, что макияж «не её» и фата «криво сидит». Спасай, иначе я ее ебну.

- Это можно... - вздохнула Альбина и осмотрелась. Что-то внутри нее слегка кольнуло, при виде белоснежного великолепия.

- Выпьем завтра кофе? – вдруг спросила Инна совершенно дружелюбным тоном, чем заставила Альбину едва не поперхнуться. – А что? – удивилась, поднимая тонкую бровь, - ты единственный нормальный человек в этом террариуме из змей и куриц.

- Я так понимаю, - посмеиваясь отозвалась Альбина, - змеи - это гости жениха, а курицы – невесты?

Инна криво ухмыльнулась.

- Это ты еще мамашу Артура не видела, - поделилась она. – Подожди…. Основной цирк впереди. Слава уже весь дерганный.

Альбина вопросительно глянула на Инну, понимая вдруг, что и у этой женщины судьба не лучше ее. Сколько она ходит в любовницах у Ярослава? Три года? Пять лет? Наверняка ее с Ларисой связывают не простые отношения, в лучшем случае.

- Она уже приехала? – тихо спросила Альбина.

- Нет, - дернула щекой Инна. - Они с Ярославом настолько друг друга не переваривают, что стараются пересекаться как можно реже. Лариса всегда из себя скромницу строит — тихую, нежную, прямо ангел во плоти. Но знаешь, что я тебе скажу? Яда в ней на десятерых хватит. С виду мягкая, добрая, домашняя булочка, но