Дочери судьбы - Тара Хайланд

приступа отца… Позвонив Коулу и рассказав, что случилось, она не нашла минутки ему перезвонить. Ее мучили угрызения совести, но она быстро их отмела. Он знал, что она планировала когда-нибудь вернуться в Англию.

– Послушай, Коул. Я, честно говоря, подумала, что ты будешь не против, – сказала она, пытаясь его умиротворить. – Тебе ведь тоже есть смысл сюда переехать. Так ты будешь ближе к своему делу и сможешь попробовать расширить границы, как говорил раньше.

С логикой жены не поспоришь. Но все же… Он поверить не мог, что ей даже в голову не пришло обсудить главный шаг с ним. Однако больше всего его беспокоило то, что она, похоже, не видела в этом ничего зазорного.

На следующее утро, когда Элизабет прилетела в Токио, он уже успокоился. Ночью им овладела мысль о переезде в Лондон. Он как-то предлагал, что пора где-то осесть, пустить корни. А Элизабет возражала, что не готова расстаться с насыщенной беспокойной городской жизнью. Может, теперь у него есть шанс ее уговорить.

Элизабет провела в Японии всего неделю. Достаточно времени, чтобы передать управление азиатскими компаниями надежной помощнице. Они договорились, что Коул останется и организует их переезд, а потом, где-то через месяц, присоединится к ней.

Наблюдая за ее сборами ко второму перелету за две недели, он жалел, что она опять улетает.

– Милая, я буду по тебе скучать, – порывисто сказал он, сгребая ее в охапку.

Она обняла его в ответ.

– Я тоже.

Но он чувствовал, что в мыслях она уже планирует, чем займется в «Мелвилле».

Глава тридцать восьмая

Друзья вернувшейся в Нью-Йорк Кейтлин пришли в ужас от ее новых планов. Забросить свой бизнес? Уехать в Лондон и работать на не очень близкую ей семью? Все это казалось таким неожиданным.

Алексис пыталась ее отговорить.

– Это значит похоронить себя как профессионала, – заявила она.

– Это значит – вернуться в семью, – возразила Кейтлин.

Журналистка разочарованно вздохнула.

– Не знала, что вы к ним так привязаны!

– Сама не ожидала.

Заметив в глазах у Кейтлин холодный блеск, Алексис поняла, что напрасно теряет время. С покладистыми людьми всегда так. Когда они говорят «нет», уговоры бессмысленны.

Закрыть магазин в Нью-Йорке оказалось проще, чем Кейтлин думала. За пару недель она расторгла все договоры, пристроила работников к другим модельерам и расплатилась с кредиторами – благо заработанных денег хватало с лихвой. Потом сдала на год квартиру. Хотя упаковать вещи и переехать в Лондон казалось довольно просто, труднее было оправдаться перед окружающими. Не одна Алексис думала, что Кейтлин сошла с ума, иначе не согласилась бы работать в «Мелвилле». В отрасли компания считалась умирающей. Как раз в тот момент, когда карьера Кейтлин шла на взлет, она бросила все ради ненужного риска.

Когда пришло время уезжать из Нью-Йорка, она с удивлением обнаружила, что на самом деле взволнована предстоящей работой в компании. Сначала Кейтлин согласилась просто потому, что чувствовала себя виноватой перед Уильямом. Но в последнее время поняла, что хотела бы этим заниматься профессионально, для себя. Хотя Алексис и все ее друзья по бизнесу предупреждали, что она разрушает свою карьеру, она верила, что эта работа может стать ее главным достижением. Возродить умирающий бренд, такой как «Мелвилл», сделать то, что Карл Лагерфельд сделал для «Шанель», а Том Форд – для «Гуччи»… Конечно, Кейтлин пользовалась успехом в собственном бизнесе. Но здесь был совсем другой масштаб. Она получила возможность сформировать глобальный бренд.

В Лондон она вернулась спустя месяц после сердечного приступа Уильяма. Приняла его предложение остановиться на Итон-сквер. Даже хотя его самого там не будет, поскольку выздоравливать и восстанавливаться он решил в Олдрингеме, Кейтлин понимала, что так он ощущает себя ближе к ней.

В последний вечер перед началом работы Кейтлин стояла в библиотеке на втором этаже, глядя в окно на улицу и скамейку в парке, где когда-то сидела мать, обдумывая свое решение. Кейтлин не терпелось приступить к работе.

На следующий день, первый рабочий день в «Мелвилле», Кейтлин явилась рано, чтобы немного пройтись по Олд-Бонд-стрит. За последние годы окрестности сильно изменились. После выхода из моды в восьмидесятых Бонд-стрит в прошедшее десятилетие пережила ренессанс, когда открылись модные бутики, такие как «Версаче», «Лакруа», «ДКНЙ». Рядом со стильными новыми бутиками старинные бренды, такие как «Мелвилл», казались мрачными и дряхлеющими. Как главному модельеру компании, Кейтлин придется решить и эту проблему.

К ее удивлению и облегчению, кажется, все в «Мелвилле» с таким же восторгом восприняли ее назначение, как и она сама. Кейтлин увидела это десять минут спустя, когда вошла в величественный офис компании на Албемарл-стрит. Встречали ее как королеву. Дежурная сразу ее узнала и лучезарно улыбнулась. Она поздравила Кейтлин с недавним призом и предложила чай, кофе, потом журнал, от чего Кейтлин отказалась, потом позвонила модельерам и сообщила о ее приезде.

– Господи, какая удача, что вы приехали! – восторженно вскрикнула Джессика Армстронг, помощница модельера, которую послали встретить Кейтлин.

Появление Кейтлин ее ошеломило.

– Я вам все покажу. Хорошо? – нервно спросила она.

Симпатичная девушка небольшого росточка, лет двадцати, не больше, поведала Кейтлин, что четыре года назад пришла работать в «Мелвилл» прямо со школьной скамьи.

– У меня не было таких оценок, чтобы сдавать экзамен в колледж, и я решила, что лучше приобрести немного практического опыта.

Оказалось, что, несмотря на возраст, в отделе она работала дольше всех.

– В последнее время многие уволились, – смущенно смеясь, объяснила она, когда они вошли в лифт. – Но теперь, когда вы с нами, все изменится.

Отдел моделирования одежды занимал весь третий этаж офиса на Албемарл-стрит, из-за чего казался гораздо больше, чем был на самом деле. В высоком узком здании, расположенном в центре Лондона, пространство неизбежно было ограничено. Сначала Кейтлин проверила мастерскую. Грубое на вид, неотделанное помещение с пожелтевшими стенами и голыми бетонными полами было шумным и многолюдным: в один зал втиснули модельеров, закройщиков и швей.

– Сейчас тут просто сумасшедший дом, – небрежно заметила Джесс.

Кейтлин коротко кивнула. Сколько осталось до выпуска октябрьской коллекции? Восемь недель? Работа была в полном разгаре, готовили образцы к выставочному сезону. На раскройных столах лежали рулоны ткани, неустанно жужжали швейные машины, в полуприколотой одежде красовались манекены.

– А здесь – демонстрационный зал.

Джесс провела Кейтлин через смежные двери в помещение, где компания показывала коллекции покупателям и представителям средств массовой информации. Чопорный, украшенный канделябрами зал не понравился Кейтлин с первого взгляда. Он был душный и старомодный.

«Как „Мелвилл“», – подумала она.

– Покажите мне, над чем все работают, – попросила Кейтлин, когда экскурсия закончилась.

Девушка кивнула, радуясь, как щенок.

– Да-да. Конечно!

Пока Джесс торопливо собирала эскизы, Кейтлин прошла в новый кабинет – небольшую часть помещения, отгороженную стенами из гипсокартона. Она почувствовала груз ответственности, ложившийся на ее плечи. Прогуливаясь по залу вместе с Джесс, она заметила надежду в глазах команды. И вдруг ее осенило, что она здесь не только ради спасения «Мелвилла»: на карту поставлены рабочие места. Людей подвести нельзя.

Знакомство с набросками предстоящей коллекции настроения не улучшило. Команда компоновала очередной набор простой элегантной английской классики: двубортные пиджаки и блейзеры, строгие брюки и удлиненные юбки, шелковые блузки с тяжелыми золотистыми пуговицами и свободные платья джерси. В цветовой палитре преобладали коричневый, бежевый и кремовый. По мнению Кейтлин, все это было беспроигрышно, но не вдохновляло. Перерабатывалось изготовленное раньше – вплоть до шарфов, платьев-шифт и атласных рубашек с монограммой «Мелвилла», переплетающихся MS. Кейтлин знала, что таковы традиции компании, но, боже мой…

– Все это очень старомодно, – сказала она вслух.

Джесс, сидевшая напротив, кивнула.

– Понятно. Но такой одежду всегда хотел видеть Уильям Мелвилл, ваш отец, – быстро поправилась она.

Кейтлин решительно захлопнула альбом и, слегка улыбаясь, сказала:

– Ну, значит, настало время перемен.

В первые же недели Кейтлин поняла, какова основная проблема работы отдела моделирования. Слово «перемены» употреблялось редко. Во многом это было связано с историей компании.

Одежда