Слишком красивая - Анна Шнайдер

— Да, — ответила она слабым голосом, про себя подумав:

«Нет. Не совсем. Я, кажется, сейчас умру…»

Глава 109. Алиса

Я не смогла находиться дома, несмотря на то, что дождь ещё не кончился. Надела дождевик, прицепила поводок к шлейке и под укоризненным взглядом Джес, которая дождь любила едва ли сильнее, чем я — звук соседского перфоратора утром в воскресенье, поспешила на улицу.

Родителям ничего объяснять не стала. Крикнула только, что я гулять с Джес, папа из гостиной угукнул — и я пошла.

Лило знатно. Я поначалу даже пожалела, что отправилась на прогулку, особенно когда заметила, как презрительно отряхивается Джес, глядя на меня с нетерпением — мол, хозяйка, когда домой-то? Но домой я не хотела. Надо же будет что-то сказать маме про это сообщение… А что я никак не могла придумать.

Но чем дальше я отходила от подъезда, тем легче мне становилось. Вода охлаждала разгорячённую кожу, смешиваясь со слезами, которые текли из глаз, не спрашивая разрешения, под ногами смешно хлюпала грязь, вечерний ярко-жёлтый свет фонарей отражался в лужах, вибрируя от дождевых капель, и напоминал танец светлячков на поверхности воды.

Клянусь, в какой-то момент мне даже захотелось прыгнуть в одну из луж, как Алиса в кроличью нору, и оказаться в Зазеркалье. Только пусть там не будет красных королев, зато будет Диана, которая никогда меня не предавала.

Телефон в кармане джинсов завибрировал, и я, с трудом достав его из-под мокрого дождевика, посмотрела на экран.

Диана. С момента, как я послала ей сообщение, прошло почти три часа. Послушала аудиозапись?

Несмотря на то, что я сама хотела поговорить с сестрой, ответить на звонок я не смогла. И на следующий тоже.

Я взяла трубку, только когда позвонил папа.

— Алис, ты где? — спросил он с тревогой. — Тебя давно что-то нет, ещё и дождь этот. Ты не промокла?

— Я в дождевике, пап.

— Всё равно, лучше возвращайся домой. Почти одиннадцать часов, Аня уж Еву уложила, а тебя всё нет и нет. Кстати, тут Диана приехала, тоже тебя ждёт.

Я представила, как мы с сестрой начинаем выяснять отношения при родителях, и мне поплохело.

— Я ещё немного погуляю, пап. А Диана пусть спустится вниз, ко мне. Я сейчас на соседней улице, возле дома номер пять… где продуктовый магазин. Дайте Диане дождевик только.

Папа несколько секунд молчал, а затем раздражённо выдохнул:

— Неладно что-то с вами обеими. Алис, даже не надейся, что я это так оставлю. Диана что-либо объяснять отказалась, но ты не отвертишься.

— Угу, — буркнула я, пока не представляя, как именно стану «вертеться», если всю жизнь этого не делала.

Сестра пришла минут через десять, когда я почувствовала, что начинаю замерзать, стоя на одном месте. Окинула меня взглядом, в котором паника причудливо мешалась с раздражением, и протянула руку, выцепив рулетку из моих ослабевших пальцев.

— Алис, я всё понимаю, но при чём тут Джес? — почти простонала Диана, и я вдруг заметила, что сестру колотит. — Она вон какая мокрая, заболеет ещё. Давай я домой её отведу, а потом мы с тобой… Есть у вас тут что-нибудь круглосуточное рядом…

— «Вкусно — и точка», — прохрипела я, и Диана ужаснулась:

— Боже, да ты и сама простудишься! Иди тогда сразу туда, а я Джес отведу и приду, ладно?

— Ладно, — покладисто согласилась я, в глубине души удивляясь, что мы с Дианой способны вести подобный разговор, несмотря на то, что обеих трясёт от всего услышанного.

Диана кивнула, мгновение помедлила, глядя на меня с таким отчаянием, что я не выдержала — отвернулась.

А когда я вновь посмотрела на сестру, она уже бежала по тротуару к нашему дому, и мокрая, как мышь, Джес трусила рядом с ней.

Глава 110. Диана

Ни разу в жизни ей не было настолько страшно. Страх накатывал волнами, то совсем захлёстывая — настолько, что Диана почти не могла думать, — то отступая, и тогда она лихорадочно пыталась рассуждать. Найти какие-то слова, оправдаться — всё это было жизненно необходимо сделать, потому что Диана не могла потерять сестру. Кого угодно другого — Эдуарда, Карелина, всех своих подруг и знакомых, — но только не Алису.

Слова не находились. Лишь приходили в голову — и тут же рассыпались, уплывали, смытые очередной волной паники, будто песок с берега.

Диана не представляла, что нужно сказать, чтобы Алиса отнеслась к её откровениям так же, как к правде о работе в эскорте. С небольшой досадой, но с изрядной долей поддержки и прежней любовью. Да возможно ли это вообще? Наверное, невозможно, но Диана, возвращаясь к Алисе после того, как отдала родителям мокрую и страшно довольную из-за окончания прогулки Джес, пыталась найти решение.

Сказать, что Денис соврал?..

Диана зажмурилась: нет, не получится. И не только потому, что нет у него причин врать после стольких лет, но и потому, что не выйдет у неё сейчас сыграть невинно оскорблённую. Для этого нужно быть человеком совсем без стыда и совести — но у Дианы было и то и другое.

Сказать, что Эдуард подкупил Дениса? И поэтому он соврал?..

Подумав о таком, Диана лишь поморщилась. Да, это правдоподобнее, чем просто обвинять во лжи, но… Алиса не поверит.

Впрочем, что толку рассуждать — не получится у неё лгать. Значит, нужно говорить правду. Но кто бы знал, как же это непросто! Она бы лучше солгала — если бы знала, что именно говорить, и если бы была гарантия, что после этого всё станет как прежде. Что у неё вновь будет любящая и понимающая сестра, которая всегда за неё и останется рядом, даже если мир перевернётся…

Сейчас у Дианы мир как раз переворачивался, но плевать на него. Единственное, что её волновало, — это Алиса, в глазах у которой было столько льда и боли, что Диане неожиданно захотелось упасть перед ней на колени и расплакаться.

Она зажмурилась на мгновение, справляясь с очередным приступом паники, и опустилась на стул напротив Алисы. Перед сестрой стоял поднос, на котором стояли два стаканчика с кофе, лежал сахар, трубочки и ложечки, — и у Дианы защипало в глазах.

Несмотря ни на что, Алиса купила ей кофе…

Диана вздохнула, пытаясь собраться с мыслями. Взяла дрожащими ладонями стаканчик, не глядя на сестру, сделала глоток. Потом ещё один, ещё, и ещё…

Страшно было до одури.