Четверо за спиной - Анна Михайлова

Скрип двери не пробился в окруживший меня кокон боли от предстоящей потери.

- Вот ты где. Обыскался тебя в этом клоповнике. Чего ревешь?

Я с усилием повернула голову и воздух застрял в горле, вызвав мучительный спазм. Я открыла рот, судорожно пытаясь протолкнуть воздух в сжавшееся горло.

На пороге стоял… Драгомир. Собственной белобрысой персоной. Но он был настолько другим, что я было подумала, что у меня галлюцинации. В брендовом костюме, с дорогими часами, хищно блеснувшими на запястье из-под манжеты с запонкой. Высокомерен и элегантен, как роллс-ройс. Ироничная обаятельная улыбка расцвела на скуластом лице, как только он нашел меня глазами.

- Привет, звездочка! Что случилось? – он стремительно вошел и навис надо мной.

- Ребенок… - пискнула я, ощущая нереальность происходящего. Может у меня бред? Домечталась?

- Какой ребенок? – нахмурился волхв.

- Мой. И кажется, я его теряю… - всхлипнула я.

- А ну-ка, ляг на спину, - Драгомир положил одну ладонь мне на лоб, вторую на живот, - и правда… Надо же! Ну-ка, потерпи немножко.

От его ладоней пошло такое тепло, что я невольно с облегчением выдохнула. Когда Драгомир убрал руки, я почувствовала, что напряжение меня совершенно покинуло. Было даже чувство легкой эйфории, о того, что ничего не болит. И теперь я знала, что все будет хорошо.

- Драгомир…

- Ярушка, ты пока полежи немножко, а я здесь поброжу. Вернусь! Не делай такие испуганные глаза, – он наклонился и нежно поцеловал меня в лоб, - и я тоже рад тебя видеть. Теперь все будет хорошо.

Предвосхитив мое желание вцепиться в лацканы и завалить градом вопросов, сразу же разогнулся и доставая из кармана мобильник, вышел из палаты.

- Мариночка, а кто у нас лучший гинеколог в городе? – спрашивал он в трубку уже холодным, требовательным тоном большого начальника.

- Это кто? – моя соседка опасливо просунула голову в дверь после его ухода. На лице был испуг пополам с восхищением.

- Брат, - радостно, с облегчением рассмеялась я, словно скидывая ношу, которую все эти месяцы носила одна. Как же хорошо знать, что есть плечо, на которое можно опереться. Вернулся! Он вернулся за мной! Смог!

Через несколько минут вокруг меня началась муравьиная суета. Меня перевели в отдельную палату, похожую на номер-люкс в отеле. С просторной кроватью и светлой мебелью.

Медсестры заново взяли анализы, даже прикатили переносной аппарат узи. Недоумение персонала во время процедуры сменилось священным трепетом, когда вошел Драгомир в сопровождении строгой дамы, давно за пятьдесят. Та внимательно осмотрела анализы, назначение, задумчиво поправляя дизайнерские очки. Медсестра, оглянувшись на вошедшую, едва не присела на пол: «Это же сама Ясенецкая! Ой, мамочки».

- Господин Вольховский, как по мне – так все хорошо с вашей барышней. Возможно, в предыдущие анализы закралась ошибка, слишком разителен контраст. Но до завтра я бы рекомендовала подержать ее здесь под присмотром. Вы меня, конечно, с дня рождения выдернули, негодник. Но ради вас я проконтролирую ее состояние лично.

- Уверен, ей стало лучше от одного присутствия такого профессионала, как вы, - обезоруживающе улыбнулся Драгомир.

- Ведь знаю, что льстите, но продолжаю слушать, - усмехнулась дама.

- Ни в коем случае. Мое сердце всегда у ваших ног, - элегантным жестом он прикоснулся губами к руке врача.

- Несносный. Но такой обворожительный, - покачала головой Ясененцкая и вышла из палаты. Вслед за ней ушмыгнула медсестра с аппаратом. Мы остались одни.

Когда за медсестрой мягко закрылась дверь, он со своей фирменной ухмылкой, пересел на кровать и взял меня за руку. Я невольно посмотрела на его руку и заметила свой перстень. Изменившийся – рун на нем больше не было.

- Начинай. Я же вижу, что у тебя подгорает.

- Я так рада тебя видеть! – я беззастенчиво повисла у него на шее, целуя в обе щеки, - Очень! И… спасибо за все.

- Я тоже рад, Ярушка. И не сделал ничего особенного. Хорошо, что просто подоспел вовремя. Так что с вопросами?

- Как ты меня нашел?

- И все? – он откидывается и закатывает глаза, - моя служба безопасности не зря ест свой хлеб. Пробили через реконструкторов твой номер. Мобильник отследили до больницы. А тут уже я сам.

- Как… он?

- Допек. Достал. Задрал. Меня и окружающих. Злой, как черт. Все уже воют. Ой, да что ты лыбишься!

- Почему ты так долго? – шепчу, - я уже и не надеялась…

- Какое долго? Меня три недели не было! С таким-то ускорителем, как твой медведь…

- У меня пятый месяц, Драг.

- Я… прости, моя хорошая. Забыл про эту разницу между мирами. Ребенок Беригора?

- А ты думаешь я тут в загул ушла? – вспыхнула я.

- Не злись, я спросил для проформы. И без тебя вижу ауру мальчишки. А теперь серьезно, Яра. У тебя проблемы со здоровьем именно потому, что твой ребенок «не местный». И этот мир старается выдавить его, как чужеродное тело. Если не уйдешь со мной, не сможешь его выносить. Ты и продержалась столько только потому, что на тебе амулет Мары. Он как аккумулятор, отдавал ребенку энергию нашего мира.

- Драг! – я испуганно прижимаю ладонь к животу.

- Спокойно, – он крепко сжимает мою руку, - я подпитал, тебе хватит даже на пару недель. Защиту поставил. Так что времени у нас полно. Тебя пролечат сколько надо и…

- И…?

- И уйдешь со мной, если захочешь.

- Если? Неужели ты думаешь, что я не захочу?! Ты нашел способ?

- Твой мужик может быть крайне убедительным, - ухмыляется Драгомир, - а если честно – та сила, что ты мне отдала – ее оказалось так много, что... Я о таком и мечтать не мог. Надо было только найти тропинку, что ты прожгла своим переходом. Чтобы ходить без кольца. Это было самое сложное. Но ты должна знать: дорога будет в одну сторону, вернуться ты уже не сможешь. Ты отдала мне свою силу и уже не вырвешься, когда я тебя перенесу.

- Смеешься? Для чего мне сюда возвращаться?

- А когда-то уверяла что жить не можешь без маркетов и компов, - чтобы Драгомир и не съязвил?

- Без интернета и реконструкторов, ехидна ты, злая. Но все познается в