Обреченные судьбы - Вероника Дуглас

Ее подпись.

Это было невозможно. Этого не могло быть, и все же я знал.

Перевернувшись на обломках, я встал на колени, и у меня перехватило дыхание.

Саманта.

Она была светящейся сверхновой, парящей в воздухе над моей головой.

Я едва мог смотреть на нее, но и не мог отвести глаз. Одетая в струящееся серебряное платье, она была целой, ее кожа была гладкой и зажившей. Ее светлые волосы танцевали на ветру, такие же длинные, как и при нашей первой встрече. От нее захватывало дух, она была красива и невероятно могущественна.

Она спустилась на землю, как ангел, ее глаза пылали раскаленной добела яростью ада. Она щелкнула запястьем, Открыватель отскочил от стены и упал на камни, проскользнув по полу к ее ногам.

Пока я благоговейно разевал рот, она уперлась ногой ему в грудь и оскалила зубы.

— Убери свои гребаные лапы от моей пары.

Саманта

Открывающий Пути уставился на меня, его лицо исказилось от ярости. Он рванулся сквозь оковы моей магии, его сила врезалась в меня, как разрушительный шар.

— Кем ты себя возомнила?

— Я защитница Страны Грез, — процедила я сквозь стиснутые зубы.

— Ты должна была умереть! Ты моя по праву!

От его высокомерия у меня пересохло во рту, и, не вполне понимая, что я делаю, нить моей магии обернулась вокруг моей ноги, приняв форму шпильки. Я уперла острие ему в грудь.

— Единственный бог, которому я принадлежу, — это моя пара, и он принадлежит мне.

Кейден.

Он стоял на коленях в пыли и щебне у Колодца Жизни, на его лице застыло выражение шока. Его плоть была покрыта кровью и рваными ранами, а правая рука безвольно свисала. Я чувствовала боль, сотрясавшую его тело, как будто это была моя собственная. Она была моей собственной.

Мое горло сжалось, когда реальность всего этого дошла до меня.

У тебя есть сила поставить его на колени и связать узами, которые невозможно разорвать.

Пророчество оракула сбылось, но не так, как я себе представляла. Я связала его узами любви, которые спасли меня от самой смерти, узами, которыми я дорожила больше, чем любой силой, когда-либо данной мне.

Когда-то я ненавидела его больше всего на свете, но теперь он был единственным, кого я хотела видеть, когда открывала глаза утром.

И я чуть не потеряла его навсегда.

Какую бы боль мне еще предстояло вынести, он стоил этого в тысячу раз больше.

— Как? — это слово сорвалось с губ Кейдена, как молитва.

— Луна отдала часть своей силы, чтобы заточить тебя в тюрьму. Она бросила её, и тебя и Страну Грез. Эта сила избрала меня нести ее и быть защитницей этого места — так сказать, Новолуние.

Как я могла хотя бы начать объяснять, о чем меня просили или от чего я отказалась?

Как я могла объяснить, что даже если бы Судьбы предложили мне жизнь, полную безжалостных пыток, я бы приняла ее только для того, чтобы вернуться к нему?

— Ты просто мерзость! — прорычал Открыватель, высвобождаясь из магических уз, которые приковывали его к полу. — Боги сошли с ума. Я превращу твою жизнь в ад, и ты пожалеешь, что отказалась от своей судьбы.

Кейден с рычанием прыгнул вперед и схватил меч Открывшего. Он высоко замахнулся, но я подняла руку, чтобы остановить его.

Я взглянула вниз на разъяренного бога, прижатого ко мне.

— Позволь мне прояснить это предельно ясно. Я знаю, как связать бога. Ты не встанешь, пока мы не придем к взаимопониманию.

Открыватель презрительно сплюнул.

— Во-первых, ты навсегда покинешь это царство и никогда больше не потревожишь наши сны.

Я немного наклонилась вперед, так что острие моей шпильки еще глубже вонзилось ему в грудь.

— Мое второе требование касается фейри. Они умирают молодыми из-за иссушающего проклятия. Ты откажешься от своих прав на них, и я освобожу тебя от твоих уз.

— Их души принадлежат мне, даже если твоя — нет, — резко сказал он. — Я их не отдам.

Я победила Айанну и уничтожила ее источник силы, но я также лишила фейри единственного способа продлить свою жизнь вопреки проклятию. Вместо того чтобы жить веками подряд, они даже не жили бы так долго, как человек. Даже если бы Айанна не поделилась плодами своего сада честно, я отняла у них единственную надежду.

Я должна была что-то сделать. Теперь здешние фейри были моим народом, я несла за них ответственность.

Я приподняла бровь, глядя на него.

— Я могла бы связать тебя на тысячу лет, как Кейдена.

Это была пустая угроза. У меня еще не было навыков, чтобы воспроизвести стену, и, что более важно, я бы никогда не заключила верования в тюрьму так, как это сделала Луна. Но Открывателю не нужно было этого знать.

Его желтые глаза вспыхнули гневом — но также и проблеском сомнения.

— Ты не можешь держать меня здесь. Я служу цели. У меня есть долг!

Он снова напрягся против моей магии. Я отшатнулась от внезапного прилива силы, но Кейден схватил меня, поддерживая мою магию своей собственной.

— И у меня есть долг перед ними. Как долго ты готов гнить?

— Сгнию я или нет, я ничего не могу поделать. Бессмертный Двор был проклят самим Владыкой Смерти, и только они сами могут себя освободить.

Открыватель откинул голову назад, волчья ухмылка расползлась по его лицу.

— Это решать не богам, а им самим — и, похоже, ты теперь изображаешь из себя подобие богини.

Кейден отпустил мою руку и шагнул вперед, нависая над распростертым телом Открывателя.

— Понятно. Ты играешь по правилам, так что нарушь их. Держи свои руки подальше в течение пятидесяти лет. Это ничто для богов или фейри. Дай им шанс найти лекарство от своего проклятия. Отдай судьбу обратно в их руки, хотя бы на время.

— Я не буду вести с вами переговоры!

Кейден опустился на колени рядом с Открывателем и постучал его по носу его же собственным лезвием.

— Другие боги и пальцем не пошевелили, когда я был заключен в тюрьму. Что заставляет тебя думать, что они придут за тобой, старый друг? На самом деле, твое заключение было бы довольно удобным для некоторых из них, с которыми мы оба хорошо знакомы, или я ошибаюсь?

Открыватель стиснул зубы и толкнул меня своей магией, но на этот раз я была готова к этому и затянула