Обреченные судьбы - Вероника Дуглас

— Нет, — выдавил я.

Из нее вырвался поток лунного света, сотрясая комнату и обжигая мою кожу, но я не отпустил ее. Я крепче прижал ее к себе, как якорь посреди бурлящего океана.

— Нет.

Она была обожжена, изодрана в лохмотья и вынесла больше, чем любой смертный, но я все равно отказывался верить, что ее больше нет.

Однажды она уже умирала, и Луна вернула ее к жизни.

Стиснув зубы, я призвал мощь своих земель, черпая силу из деревьев, рек и земель, которые я сплел вместе, чтобы создать королевство. Я втягивал силу до тех пор, пока моя кровь не превратилась в ад силы, затем вонзил ее в ее кости и плоть, приказывая ей исцелиться, очнуться, вернуться к жизни в моих объятиях.

— Ты здесь еще не закончила! — я зарычал, сжимая ее так крепко, как только осмелился. — Твоя цель не завершена!

Моя магия прошла сквозь нее, как землетрясение, но ее сердце не дрогнуло.

— Ты все еще нужна Стране Грез! — крикнул я, а затем, сдавленно всхлипнув, притянул ее к своим губам и поцеловал в лоб. — Ты нужна мне.

Правильные слова.

Ты нужна мне. Я люблю тебя.

Однажды Мел приказала мне найти их, но я сказал это слишком поздно и слишком слабо. Я должен был кричать об этом с каждой горы в каждом уголке моей земли, когда у меня была такая возможность.

Я молился Судьбам на тысяче языков, умоляя, но я знал правду: моя пара была мертва, и я не мог вернуть ее. Горе и вина из-за этого терзали меня, как волки, жестоко сдирая плоть с моих костей и сердце из груди.

Моя пара была мертва, и это была моя вина. Я не смог защитить ее. Я не смог стать тем щитом, в котором она нуждалась.

Я запрокинул голову и завыл. Необузданная тоска переплелась с моей силой, и она вырвалась из меня раскатом грома, который прокатился по стенам камеры. Камни потолка дождем посыпались вокруг меня, и расплавленные колонны треснули и раскололись, создавая трещины, которые поднимались к небу, как когда-то корни.

Эхо медленно затихло, оставив меня в безжизненной комнате, окруженным танцующими пылинками. Внезапно я оказался так одинок, как никогда не мог себе представить, — потерпевшая кораблекрушение душа, плавающая в бессмысленном море.

И тогда я больше не был один.

Темная фигура мужчины выступила из тени. На нем был плащ, черный, как полночь, но пальцы сияли золотом.

У меня перехватило дыхание, когда Открывающий Пути раздвинул губы в злобной усмешке.

— Ты потерпел неудачу, Бог Волков. Саманта теперь моя, как я и обещал тебе.

41

Саманта

Мир погрузился во тьму, затопив остаточное изображение ледниково-голубых глаз Кейдена. Сильные объятия его рук растворились в ничто, и знакомое тепло его магии улетучилось, как тяжелое одеяло, сползающее на пол. Я потянулась к сладкому шоколаду и теплу его аромата сигнатуры, но все исчезло, и я осталась одна в темноте.

— Нет! — я закричала, когда его отсутствие обрушилось на меня, как океанские глубины.

Я все еще чувствовала свое тело, но это было всего лишь воспоминание о том, что оно имело форму. Я знала, что мое настоящее тело лежало на холодном камне, недалеко от того места, где умерла Айанна. Недалеко от того места, где пали Слейн, Астра и бесчисленное множество других, погибших до нее.

Теперь я присоединилась к ним.

— Я не готова… — прошептала я в темноту.

Часть меня знала, что я не вернусь из Шпиля Мечты.

Я смирилась со своей судьбой и считала свою жизнь честной сделкой для Кейдена и его народа. Но теперь, столкнувшись с тьмой, я не была готова войти в вечность без него, никогда не увидеть, как уголок его рта приподнимается в улыбке, или почувствовать, как его сильные руки держат меня и привязывают к миру.

Часть моего разума уловила легкое покалывание другого присутствия в пустоте, но это не имело значения. Ничто не имело значения, кроме него.

— Ты хорошо справилась, — прошептала молодая девушка откуда-то из моря теней. — Мы знали, что ты справишься.

Я огляделась, но пустота была невыразительной.

— Кто там? — спросила я.

— Королева мертва, — произнес второй голос, на этот раз пожилой женщины. — Страна Грез в безопасности от ее тирании, и баланс жизни и смерти восстановлен. Ты сделала все, о чем мы тебя просили.

Эти слова ничего не значили. Я не испытывала ни чувства триумфа, ни победы, ни радости, хотя это было все, за что я боролась. Без него не было бы триумфа. Все, что имело значение для меня в тот момент, — это разбитое сердце, которое я увидела в глазах Кейдена. Я не могла смотреть в лицо вечности, зная, что оставила его сломленным, зная, что боль, нарастающая в моей душе, поглотит и его.

— Пожалуйста, верните меня обратно! — я умоляла.

— Мы не можем, — сказала третья женщина. — Ты не сможешь снова обмануть смерть. Я сожалею об этом и обо всем, что ты выстрадала, но один шанс — это все, что мы могли дать.

Ее голос был жестким, но под железом скрывалась нежность, которая напомнила мне мою собственную мать, сообщающую плохие новости, — спокойную и суровую, но готовую заключить меня в объятия.

Дитя, Мать и Старуха. Три Судьбы.

Там, в объятиях темноты, я могла вспомнить все, что происходило раньше — разговор, который разрозненными, похожими на сон фрагментами таился в моей памяти с тех пор, как я вернулась к жизни.

Когда они дали мне выбор вернуться, они предупредили, что за это придется заплатить определенную цену. Старуха протянула мне золотую нить.

— Цена, — сказала она.

Они не сказали мне, что это было, но теперь я знала это: нить судьбы, которая связала нас с Кейденом вместе, наши узы. Я все еще чувствовала их, связывающие нас через океан вечности.

Когда-то я подумала, что цена была связана с монстром, который убил меня и разрушил мой город. Но настоящей ценой было не стать парой Кейдена, а провести вечность в разлуке с мужчиной, которого я полюбила так яростно — никогда не воссоединиться даже после смерти. Две души, совершенно одинокие.

Это была цена, которую я приняла.

Но у Кейдена не было выбора. Это было навязано ему неизбежным ходом судьбы.

Ужас всего этого стиснул мне горло, и я ухватилась за нашу связь, как будто, потянув за нее, я могла бы спастись от смерти, как когда-то карабкалась по этим