Ключ и Сердце - Ксения Лисица

— Не будет, если мы представим тебя как моего друга. Она немного старомодна... так что лучше пока так.

Опал усмехнулся, наклонился к ней и поцеловал. Айви тут же вспыхнула. Это был не первый их поцелуй (если быть точной, то пятнадцатый, она считала), но каждый раз она краснела до корней волос и чувствовала себя ужасно неловко. И просто восхитительно.

— Знаешь, — заговорил Опал после нескольких минут уютной тишины, — только не смейся, но я тут подумал, что аналогия с ключом и сердцем отлично подходит и нам тоже.

Он отвернулся, явно не желая, чтобы она увидела его лицо.

— Ты смогла подобрать ключ к моему сердцу. И исцелить его.

Айви разрывали противоречивые желания: спрыгнуть с башни, чтобы спастись от смертельной дозы смущения, или немедленно поцеловать Опала.

Она выбрала золотую середину. Вскочила на ноги (альв тут же обеспокоенно обернулся), взяла его за руку и потянула за собой.

— Спустишь меня вниз? Нужно поскорее написать тётушке Белл о том, что ты приедешь. Письмо опередит нас всего дня на два или три, так что лучше поторопиться.

— Да, — улыбнулся Опал, — лучше поторопиться.

***

Лето было в самом разгаре. Обычно Таддеус проводил его в Мейджхолле, но этот год стал исключением. Он помог Айви и Опалу добраться до Тирама и, взяв отпуск на несколько дней, тоже отправился домой. Он не навещал Эммелин с тех пор, как устроился учителем в академию, но события этого года заставили его изменить своим привычкам.

Могильный камень покрылся мхом, сама могила утопала в цветах — её любимых и тех, которые могли бы ей понравиться. Только тела Эммелин там не было. Таддеус понятия не имел, где она окончила свою жизнь.

Когда он выпустился из Мейджхолла, куратор подкинул ему хорошую возможность, которой далеко не каждый хотел бы воспользоваться — работу в Тираме. Он должен был изучать зелья, в состав которых входили любые части (и их производные) единорога. Правда, информации о них он почти не нашёл. Зато нашёл Эммелин Бёрдвисл.

Из всех людей в городке, куда он приехал, она была единственной, кто не сторонился его. И Таддеус понял почему сразу же как только её увидел. В ней было так много магии, что та просто не держалась в теле: вокруг Эммелин витали разноцветные всполохи, видимые лишь глазам магов.

Она не стала ходить вокруг да около.

— Научи меня сдерживать магию.

Таддеус не поверил своим ушам.

— Сдерживать? Тебе нужно учиться ей управлять! У тебя её столько, что любой маг обзавидуется.

Эммелин жёстко улыбнулась.

— Я не маг. Мы в Тираме. Здесь от меня только шарахаются.

На секунду он смутился, но только на секунду.

— Тебе нужно в академию магии, Эммелин. В идеале в Мейджхолл. Я попробую замолвить за тебя словечко…

— И они станут тебя слушать? — Прохладно, с сомнением в голосе спросила девушка.

— У меня нет веса в академии, если ты об этом, — вздохнул Таддеус. — Но я стал лучшим в своём выпуске и у меня прекрасные отношения с несколькими учителями… может, что-то да выйдет.

В тот день она только пожала плечами, зато вернулась на следующий. И сказала:

— Ладно, давай попробуем.

Но с вековыми предрассудками не так-то просто совладать. Особенно когда людей повсеместно используют в качестве рабов и бесплатной прислуги. В итоге, ничего у них не получилось, хотя они и боролись за возможность пройти экзамен для Эммелин несколько месяцев. И иногда победа казалась так близка! Но кое-что на этом пути они всё же обрели.

Друг друга.

Вот только родные Эммелин этого не одобрили. Она быстро стала изгоем в родном городке. Казалось, что её это совсем не трогает, но Таддеус уже знал возлюбленную достаточно хорошо, чтобы видеть — она страдает. Он изо всех сил пытался наладить отношения с родными Эммелин, но ответные усилия прилагали разве что её младшая сестра Эвелина, да парочка племянников.

И всё-таки они остались вместе. На долгие для человека сорок лет. Но для Таддеуса они пролетели как мгновение. Он со страхом смотрел в будущее, когда они отмечали шестьдесят первое день рождение Эммелин, но надеялся, что у них есть ещё двадцать или тридцать лет.

Эммелин решила по-другому.

Впервые она попросила его уйти дождливым осенним днём в свой шестьдесят третий год.

— Я не хочу, чтобы ты видел как я старею, увядаю и умираю, — заявила она. — Да и я, видя, что ты всё такой же молодой и красивый, чувствую себя недостойной твоей любви.

Конечно же, он воспротивился. Уйти? Когда у них осталось так мало времени? Об этом не могло быть и речи.

Так Таддеус ей и сказал. Она не стала спорить, но в следующие два года поднимала эту тему ещё несколько раз. И всегда получала один и тот же ответ.

А в день своего шестидесяти пятилетия Эммелин исчезла. Он проснулся рано утром, зашёл к ней в комнату (она настояла на раздельном проживании когда ей исполнилось пятьдесят) и увидел, что та пуста. Это было необычно, потому что Эммелин любила спать до полудня. Так что он сразу понял, что произошло что-то нехорошее.

Больше Таддеус никогда не видел возлюбленную и так и не узнал, что с ней стало.

Но тогда первым делом он обошёл всех её родственников, надеясь, что она отправилась к кому-то из них. Тщетно. Никто не знал, где она. И, похоже, большинство только и радо было о ней забыть. Но с младшей сестрой и племянниками Эммелин Таддеус продолжал поддерживать связь.

Со временем нити, привязывающие их друг к другу, истончились. Умерла Эвелина и её муж отказал ему от дома. Потом один за другим умерли племянники. Один был холост, второй женат, но никто из них не обзавёлся детьми.

И так, спустя поколение, Бёрдвислы абсолютно забыли, что когда-то существовала Эммелин и её возлюбленный-друид.

Но Таддеус не забыл. Он продолжал присматривать за семьёй Эвелины. Сам не зная зачем. Прошло так много времени, его возлюбленная давно мертва, а Бёрдвислы ничего о нём не помнят. И всё-таки это была тоненькая ниточка, связывающая его с прежней жизнью — жизнью с Эммелин.

Получив место учителя в Мейджхолле, Таддеус на время упустил Бёрдвислов из своего поля зрения. Он был слишком занят, оббивая порог кабинета Вольфрама. Пытался добиться того, чтобы школа принимала на обучение магов-людей, которых становилось всё больше.