Яду, светлейший? - Ольга Викторовна Романовская

Могла бы, молитвенно руки на груди сложила.

– Не бросайтесь громкими словами, барышня! – проворчал Джургас, но по его тону поняла: худшее позади, есть шанс отделаться легким испугом. – На всю жизнь!.. Опять-таки подкуп лица при исполнении – еще три года к сроку. Оно вам нужно, тогда, когда вы наконец обрели семью, готовы построить свою собственную. Так что давайте о погоде и природе. Или хотя бы фасоне платьев. Вон то, слева, кажется мне на редкость уродливым.

Глава 31

– А вы смелая пташка!

Присущая ведьмам выдержка помогла не выронить бокал.

Я стояла возле стола на террасе, отдыхала после танца с Джургасом. И, что греха таить, пряталась от других кавалеров. После приглашения заместителя Верховного инквизитора я вдруг сделалась чрезвычайно популярной. А вы говорите – статус! Аристократическая сиротка из соседней страны мужчин волновала мало, чего не скажешь о любящих позубоскалить женщинах, зато ее связи, возможность получить протекцию в высших кругах манили как огонь мотыльков.

– Люблю инквизиторов, вы в курсе.

Развернулась к Марюсу и, глядя ему прямо в глаза, медленно, наслаждаясь вкусом отпила из бокала.

– Пытаетесь спасти любовника?

Рассмеялась:

– Тогда уж сменить любовника. А что, вы сами говорили, монсеньор вскоре возглавит инквизицию. Я еще молода, – картинно взбила локоны и поправила грудь, – при должном усердии могу стать госпожой верховноинквизиторшей.

– Джургас женат.

– Жена не стена, подвинется, слышали народную мудрость?

Губы Марюса расплылись в гаденькой улыбке.

– О, да вы вся в отца! – низким, грудным голосом, от которого мурашки пробежали по коже, заметил он. – Жаль обрывать столь блистательную карьеру в самом начале, вы бы далеко пошли!

Вопросительно подняла брови. Мол, не понимаю. Хотя все я понимала, мне недвусмысленно дали понять, где я окажусь после празднования юбилея.

– Но еще не поздно, – продолжал глумиться собеседник. – В доме достопочтенного генерала полно комнат. Если вы дважды поднимите юбку, кто знает!

Презрительно фыркнула:

– Я похожа на дурочку? Или вы, монсеньор, на дурака? Да и монсеньор Гинтас тоже? Так кто же из нас должен поверить в волшебный эффект поднятой юбки?

Марюс задумчиво почесал подбородок и лениво потянулся за мини-бутербродом с икрой.

– Это ваших рук дело, вы вызвали Гинтаса?

Глаза его сузились, челюсти сжались.

От души рассмеялась, за что поплатилась пятном от игристого на лифе.

– Я? Помилуйте, монсеньор, я под следствием. Ищите врага в другом месте. Кого-то умного и могущественного, а не провинциальную ведьму. Наоборот, именно у меня самое незавидное положение в этом доме. У Линаса есть могущественный отец, у его матери тоже наверняка найдутся родственники при дворе, а я? Вы в любой момент можете раскрыть мою тайну, никто не заступится.

– Это верно, могу. – Успокоившись, Марюс прожевал бутерброд и запил его игристым. – Могу, но пока не стану. Механизм запущен, обратной дороги нет. Наслаждайтесь последними минутами покоя. И заодно загляните в зимний сад. Пока вы тут мучаетесь, страдаете, юный Клавел отлично проводит время в обществе другой особы. Не удивлюсь, если вы застанете их за крайне горячим примирением. Люди, подобные Линасу Клавелу, способны бунтовать, но в итоге всегда бросают ведьм из Малых ямок. Он уже получил желаемое: переспал с вами? – Взгляд ножом чиркнул по лицу. – Даже если нет, вы ему больше неинтересны. Линас выдал вас за свою невесту, взбрыкнул против отцовской воли, доказал, что способен сам решать свою судьбу – свободны!

Слова со змеиным шипением вырывались из его рта. Сама не понимаю, почему не ушла, почему продолжала слушать. Пальцы все сильнее сжимали бокал, в голове роились разные мысли.

Вальс давно закончился, почему Линас не нашел меня, где он сейчас, с кем?

Вспомнилась Лидия, вовсе не жеманная и уродливая, какой я ее представляла. Мог ли Линас увлечься ей? Могли ли родители обоих подстроить так, чтобы девушка оказалась скомпрометированной? Тогда свадьба неизбежна.

– Каждому надлежит помнить свое место. – Вздрогнула и отшатнулась, упершись поясницей в край стола, когда Марюс взял мою руку, поднес к губам. – Бастард и сын лорда – смешно!

Коротко рассмеявшись, он запечатлел поцелуй на моей дрожащей ладони, дернул к себе, отчего я качнулась и уткнулась носом ему в грудь.

– О, я вас никуда не отпущу! – шептал мне куда-то в волосы Марюс, со стороны казалось – любовные признания, но нежностью, теплотой, даже страстью в его голосе не пахло. – Вы будете у меня перед глазами, пока все не случится. Заодно я получу гарантии, что Юргас не передумает. Жизнь дочери оказалась для него ценным призом. Вот уж не думал, что он станет упорствовать, не позволит убить вас! Ничего, скоро я исправлю эту досадную ошибку. Вам и Юргасу положено умереть, мне – вознестись на самый верх. Юному Клавелу, так и быть, позволю гнить в тюрьме, но, если Джургас Гинтас станет добиваться его смертной казни, охотно поддержу.

Завидя других гостей, он отпустил меня, но по-прежнему не позволял отойти от стола с закусками и напитками.

Воздуха не хватало. Я ощущала себя затравленным зверем. Несмотря на все обещания Джургаса, к горлу подкатывала тошнота.

Марюс умелый кукловод, опытный манипулятор, ему ничего не стоило запугать Юргаса, и тогда…

– Идемте! – Придворный маг слегка подтолкнул меня в спину. – Вы же не хотите пропустить свой последний танец и тосты во здравие юбиляра? Как потенциальной невестке, вам положено стоять рядом, а не прятаться по углам.

На негнущихся, деревянных ногах я, ведьма, та, которая никогда не ломалась, покорно последовала за Марюсом в танцевальный зал. Как он того требовал, положила руку на его локоть, встала в танцевальную позицию. Какую, толком не знала, предпочла телу выбирать самому.

Мысли раз за разом обращались к вину. Отравлено или нет? Если да, то какая бутылка? Я такая неуклюжая, могла бы нечаянно задеть…

– Боюсь, монсеньор, Аурелия обещала этот танец мне.

Линас вежливо, но решительно разбил нашу пару. Он словно постарел на несколько лет, лицо посерело, но одновременно обрело железную стойкость, новые, жесткие черты.

– Вам не кажется?.. – нахмурившись, начал Марюс.

– Нет.

Линас не позволил ему договорить. Он смотрел придворному магу прямо в глаза, будто бросал вызов. И Марюс сдался, с глухим ворчанием отступил к креслам нетанцующих дам.

– Ты как?

Линас с тревогой вгляделся в мое лицо и постепенно начал уводить к краю зала, подальше от любопытных глаз.

– А ты? Разобрался с Лидией?

Ответ на этот вопрос страшил меня не меньше собственной судьбы.

– Да. – Не отвел взгляда, не сделал паузы. – Я извинился перед ней, она – за своих родителей.

– Вы были в зимнем