Легенда о Горном Льве - Анастасия Веха

И вот, настал заветный день. Я жутко волновалась, что князь накричит на меня и отругает, что спустила кучу денег на какую-то бесполезность. Что ему не понравится, и я сама пожалею. А могла оставить деньги на приют, корила себя я. Проснулась раньше него, лежала во мраке предрассветных часов и ждала, пока проснётся мой лев. Ждать пришлось долго, он ужасно уставал и до поздней ночи сидел за столом над своими картами.

— Чего не спишь? Ещё рано, — спросил он меня, когда заметил, что я таращусь в потолок. Потянулся, мой лев, и зевнул. Шрамы белели на его сильном теле. В последние дни он много упражнялся на дружинном дворе и даже похудел, стал поджарым, как зверь. Меня будоражил вид его обнажённого тела. — Спи, пока есть время. А то потом не будет так удобно.

Он говорил про походный шатёр, где мне предстоит ночевать. Не особо хотела жить в таких условиях, но что поделать. Сойду с ума, если буду ждать его дома. Я легла на бок и погладила его бороду.

— С днём рождения, Зиг, — улыбнулась я. Он хмыкнул.

— Я уже забыл об этом. Спасибо, — и потрепал меня по волосам. Его голос был хриплым с утра. Нравился мне ещё сильнее. Зиг погладил моё лицо костяшками пальцев. — Ты мой главный подарок, сокровище.

Я смущённо раскраснелась. Погладила его грудь, очерчивая мускулы, и провела ноготками по жёсткому животу. Опустила руку на его штаны.

— С огнём играешь, киска, — прохрипел Зиг, но не остановил моей руки. Взгляд его потемнел, впился в моё лицо. Дыхание Зига стало чаще.

— Я знаю, — я укусила губу, продолжая ласкать его. Стыдно было как и всегда, лицо горело, но я любила доставлять нам обоим удовольствие. Всё ещё надеялась однажды проснуться беременной.

Я была сверху, постанывала его имя и наслаждалась прикосновениями его жёстких ладоней к моей груди. Любила его не только телом, но и сердцем. Забывалась, чтобы не думать о походе и отсутствии беременности. Столько времени прошло с нашей свадьбы, а я по-прежнему истекала кровью каждый месяц.

«Что если я не могу стать отцом?» — Я даже не знаю, что нам делать в этом случае, любимый. Кому достанутся твои завоевания? Твоя империя? Боялась говорить с ним об этом, но не могла не думать.

— У меня есть подарок для тебя, — сказала я, когда лежала около него голой, а он гладил меня по спине.

— Ещё один? Ты меня балуешь, драгоценность.

Я усмехнулась. Быстро поднялась и пошла к сундуку, вытащила полотнище. Меч был тяжёлым. Обняла его, как ребёнка. Я принесла подарок и положила на постель. Глаз Зига загорелся любопытством. Он подсел ближе и откинул полотно. Вскинул голову и взглянул на меня с недоумением и почти детским восторгом. Я кивнула, смущённо улыбаясь.

— Где же ты достала эту прелесть? — Зиг достал меч, вынул из ножен и придирчиво осмотрел сталь клинка. Меч, который я едва доволокла до кровати, казался совсем невесомым в его умелой руке.

— Да так, обчистила одного наглого торгаша, — фыркнула я и села рядом на постель. Взглянула с надеждой. — Тебе нравится, любимый?

Зиг обернулся. Он улыбался мне так, что на сердце сделалось тепло. Схватил меня за щёки и поцеловал в скулу. Я наморщила носик.

— Драгоценность, — похвалил мой князь и снова повалил в постель. Не иначе показать, как благодарен.

* * *

До вечера мы не виделись. Я ушла заниматься языками с Исаком, пока Зиг опять направился на дружинный двор. Я уже сносно переводила слова, что говорил хранитель, могла худо-бедно изъясняться с кривым выговором, но… я всё-таки делала успехи!

— Слышал, князь вовсю готовится к войне, — сказал Исак, задумчиво хмуря тёмные брови. Он сидел около меня на стуле, ради наших уроков сколотили второй.

— Да, он ждёт, пока сойдут снега, чтобы стало более сухо для телег и можно было ехать. А ещё северяне обещали прислать людей для помощи, — рассказала я, силясь разобрать смысл слов в книге. Тут было на языке востока, который мы учили.

— Ох, чувствую, это будет страшная война…

Я тоже так чувствовала. Но как ни старалась оставаться доброй и бояться за мир, больше боялась за себя. Не хотела встречаться с кочевниками, видеть смерть, идти вместе с войском. Но не могу же я бросить Зига?

Я лучше умру, чем оставлю его одного.

Исак был приглашён князем на пир, который проходил вечером в главном зале. Это был большой ужин его воинов, а не празднование дня рождения. Никто, кроме меня, не поздравлял моего князя. Если бы Оддманд не болтнул мне, я бы тоже не знала.

— А, хранитель! Иди сюда! — Зиг заметил нас, едва мы ступили на порог зала.

Князь сидел на троне, а моё место занимал Йорген. Около них был ещё один воин, Роалд. Он пришёл в дружину князя зимой, как я слышала, с севера, и сразу сдружился с моим мужем. Волосы у него были длинные и тёмные, Роалд собирал их на затылке при помощи ремешка. Сейчас он сидел на полу и пил вместе с князем и воеводой. Зиг кивком приказал воинам оставить нас. Йорген и Роалд поклонились мне и ушли, сели за стол рядом с дружиной.

— Здравствуй, господин, — Исак поклонился. — Ты хотел меня видеть?

— Есть разговор, — сказал мой муж. Подтянул меня за юбку и усадил себе на колени. Похлопал по моему трону, кивнув. — Садись, хранитель.

Я удивилась. Небывалая честь для раба — сидеть около хозяина. Что-то Зиг задумал… Он положил руку мне на бедро. Я смутилась. Не любила, когда он показывал власть надо мной перед другими. Но Зига интересовала не я, а раб. Трогать меня так было для него привычкой.

— Ты же знаешь, что я скоро пойду на восток, — заговорил он, качая в другой руке рог с элем. Бьёрн налил эль хранителю и сразу отошёл. Исак кивнул. — Мне нужен человек, который там бывал и знает места. Мне нужен ты. Китти говорила, что ты сведущ в языках. Переговорщик мне тоже нужен.

— Это… большая честь, господин, — удивлённо вздохнул Исак. Мы с ним переглянулись. Я радостно улыбалась. Это значило, что наши уроки продолжатся, и мне будет не так грустно, пока Зиг будет воевать!

— Другого ответа я не ждал, — хмыкнул князь. — Ты заслужил моё доверие, раб, я хочу наградить тебя. Проси, что ты хочешь?

Исак оторопел ещё сильнее. Как и я. Я восторженно схватила мужа за пальцы и сжала в знак благодарности. Зиг улыбался и глядел на раба, склонив голову к плечу.

— Ну, смелее.

— Есть одна просьба,