Из Злодейки в Толстуху - Ева Кофей, Елена Элари

Ирочка, не пугай меня... Ты обратила на себя внимание и отстояла право... не знаю, как сказать, — задумывается он, наливая кофе. — На свои чувства? Право защитить их? В общем, всё это просто заставило задуматься меня. И вот я здесь. Дело не в том, что ты понравилась мне якобы в другом образе.

— Так ты... Знал о моих чувствах?

Становится больно, Ира не выдерживает и всхлипывает.

Говорить с ним в принципе тяжело. Это всё от эмоций.

— Но... Что? Я ведь... Я уже извинился. И ведь... разве же я чем-то тебя оскорбил? Ира, прости... Слушай, давай не будем уже ворошить прошлое? Выпьем кофе, поговорим. Вечером разопьём бутылочку вина...

— Ты хотя бы не любишь... меня? — спрашивает строго.

— Это очень серьёзный вопрос, — он подходит к ней со спины и кладёт на её плечи ладони. — Но ты нравишься мне. И намерения у меня серьёзные.

«Просто если ты влюбился в неё, то... Я так не могу... А, может, и вообще не смогу...»

Алукерий подарил ей то, чего у неё никогда не было.

Но им не суждено быть вместе, а о Кирилле она мечтала много лет.

И всё же, она не смогла бы обманывать его, притворяясь другой.

— Я, — улыбается Ира, — вообще, больше люблю пиво.

— Да? — удивляется он. — Необычно. Хорошо, пиво так пиво. А что ещё любишь? Расскажешь о себе? Хочу узнать больше.

Он слушает её за кофе, и вскоре они плавно перебираются в зал. С пивом и вином, и роллами, которые привезла доставка.

Ира нравится ему, простая и какая-то близкая. Уже совсем невраждебная, будто действительно подпустила его к себе.

И это, как ни странно, лишь добавляет Кириллу азарта. Ведь... Надолго ли всё это? А если он вдруг будет нежен и внимателен, не потеряет ли интерес она сама? А если позволит себе лишнего, оттолкнёт? А если он ничего не станет делать специально, наскучит ей?

Хотелось лезть из кожи вон. Но Кириллу это... нравилось. От него никто не требовал этого, и оно не утомляло, не ложилось на плечи тяжестью. Ему просто хотелось нравиться ей и быть лучше.

Они смотрят какой-то фильм, за окном шумит ветер и свет фонарей разгоняет тьму, когда Кирилл касается Иреной коленки, чуть сжимая на ней пальцы, и медленно приближается за поцелуем.

Ира отшатывается, будто её ударили.

Конечно, она понимала, зачем он здесь, но просто...

— Я не могу так сразу...

— Но как же, сразу? — он выглядит разочарованным. — Это уже никак не «сразу». Хватит играть со мной, Ир! — и он жарко целует её, запускает пальцы ей в волосы, горячей ладонью ведёт вниз по спине...

Но спустя некоторое время слегка отстраняется, чтобы понять, можно ли пойти дальше.

Ира не может сдержаться и стонет под его прикосновениями.

И Кирилл валит её на диван, впивается в шею и запускает руку ей под одежду, параллельно с этим пытаясь и избавиться от неё. Не жалея, даже не думая о том, что Ира не успела примерить его подарок.

Но Ира пытается оттолкнуть его.

— Что? Что не так? — не понимает он, и поэтому отстраняется не сразу. — Ира?

Кирилл садится рядом, отпуская её, и выглядит так, будто готов сорваться и просто уйти.

Но срывается и просто уходит Ира. В ванную.

Кирилл, растерявшись, идёт за ней и останавливается у двери.

— Всё хорошо? Я сделал что-то не так?

Ира внезапно вспоминает всё то, что они делали с Алукерием.

Так как с ним, у неё не было ни с кем... Но она почти что забыла обо всём, сконцентрировавшись только на чувствах, на тоске по нему.

Она ведь на самом деле... многое может.

Только не ожидала, что знания из Эзенгарда могут понадобиться так скоро.

Сердце глухо колотится, кружится голова.

Но вот через несколько минут она открывает дверь, представая перед Кириллом в белье, что он подарил.

И он даже если бы хотел что-то сказать, не смог бы. Все мысли исчезли, в руках, уверенных до сих пор, появилась дрожь. Дыхание сбилось.

Он касается её будто на пробу, нерешительно и невесомо, а после не успевает отслеживать свои и её действия, поцелуи, слова... Всё слилось, будто стало единым.

***

Костры горят ярко, искры затмевают собой звёзды. Ветер зловеще гудит в кронах вековых сосен. Вода в озере кажется чёрной, само озеро бездонным. Рыжий Пёсель, которого Алукерий давно уже забрал себе и ото всех скрыл, бегает за серыми, похожими на хлопья пепла мотыльками и время от времени воет на такую же рыжую, как он сам, тёмную луну.

Алукерий чувствует себя придурком.

Он носится вокруг костров в причудливом танце. Копыта оставляют в рыхлой земле ямки, и те тут же наполняются серебристой водой, поднимая на поверхность примятые изумрудные травы.

Он совсем не маг. И кто придумал, что магия, это сила демонов и ада?

У демонов совсем другого рода сила!

А ему нужна магия.

Хотя, глупость, казалось бы, ведь не тому ли, кто сам из другого мира, спокойно путешествовать по мирам?

Но нет же, это связано с людьми, касается их земных жизней, а потому и правила здесь такие! Алукерий как бы не при делах, не у дел...

На нём красное мужское платье расшитое золотом, на запястьях звенящие браслеты, создающие нужный для ритуала ритм, в ухе сверкает серьга, словно не гаснущая крупная искра.

Когда из следов его вырисовался вокруг пламени нужный рисунок, Алукерий поднимает с земли магическую тяжёлую книгу в кожаном переплёте и нараспев читает заклятия. А после жертвует книгу огню.

Соответственно, попытка у него лишь одна.

Страницы разлетаются в стороны, подхваченные завывающим ветром и жаром костра, словно огненные красные птицы, теряющие на лету перья-искры.

Пламя вспыхивает...

***

Ноутбук Ирочки, на столе у дивана, вдруг коротко «кряхтит», вспыхивает и...

Гаснет.

Кирилл открывает глаза, щурится, пытаясь рассмотреть причину своего пробуждения, и крепче обнимает Иру.

Так мягко...

Близится утро, и сквозь неплотно задёрнутые шторы в комнату вяло вползает пока ещё тусклый свет.

Ирочка просыпается в тревоге. И тревожится ещё больше, когда видит перед собой его.

Кирилла.

Это всё действительно с ней происходит.

Прошедшая ночь убедила её, что она может быть достойной своей мечты.

Но...

Ира тянет к нему пальцы и принимается невесомо перебирать волосы.

— Мм, — открывает он глаза. — Проснулась?

Она смеётся.

— Какой ты наблюдательный! Мне