Караул! Яга сбежала! - Елена Артемова

— Шпионить за мной вздумал? — уперев руки в боки, насупилась бабушка.

Водяной на этот раз не стал вступать в пикировку, ответил спокойно.

— Не шпионить, а присматривать. Кликнешь меня, коли понадоблюсь.

И не дожидаясь ответа, нырнул в ручей, превратившийся к этому времени уже во вполне приличную речушку.

— Спасибо! — только и успела крикнуть ему в спину бабушка.

— Я бы хотела по дороге до Дивногорья в избу свою заглянуть, брата с сестрой порадовать, что Дарья в себя пришла, — обратилась я к Кощею, пока бабушка, ворча себе под нос, скрылась в домике болотницы.

Кощей, наблюдавший за всей сценой с привычной невозмутимостью, кивнул.

— Конечно. Мрак домчит нас быстрее, чем они успеют соскучиться. — Он посмотрел на мнущихся в стороне девиц. И я перевела взгляд туда же.

Леший, стоявший возле них, мне сейчас чем-то очень напоминал Гордея. Словно завороженный он смотрел на Елену, не замечая ничего вокруг.

— Похоже, у твоей бабушки появился не только новый дом, но и весьма настойчивый покровитель, — вернул меня в реальность Кощей.

Я рассмеялась, представляя, как Варвара Степановна пытается варить зелье под пристальным надзором.

— Думаешь, они друг друга выдержат?

— Я думаю, твоя бабушка способна усмирить кого угодно, — заверил он меня, потирая затылок. Намёк на хороший удар вызвал у меня улыбку.

— Что есть, то есть.

— Приглядишь за девицами? — крикнул Кощей Лешему.

Тот нехотя оторвался от созерцания красоты Прекрасной.

— Что? — заморгал он, пытаясь понять смысл слов.

Кощею пришлось растолковать лесному хозяину, что нам надо отлучиться, прежде чем тронемся в путь. Но Леший вдруг предложил иной вариант.

— Тропами лесными, — произнёс Леший, и голос его прозвучал непривычно бархатисто, я бы даже сказала соблазнительно. — До избушки рукой подать. А там и до Дивногорья... — Он бросил быстрый взгляд на Елену, которая смотрела куда-то в небо, будто её невероятно интересовала форма проплывающего облака.

Кощей, поймав взгляд друга, едва заметно улыбнулся.

— ...и до Дивногорья путь недолог, — наконец закончил Леший, снова обращаясь к Кощею, но всё его внимание было приковано к Елене.

А Елена, почувствовав на внимание, делала вид, что наш разговор её мало интересует.

Она грациозно, почти с театральным вздохом, поправила золотистый локон, выбившийся из идеальной причёски, и тут же надула губки, изображая скуку и нетерпение. Мол, ну сколько можно здесь торчать, любуясь на болото.

— Тропами, говоришь? — переспросил Кощей, явно подначивая. — А они... надёжные?

— Самые надёжные! — оживился Леший. — Прямые как стрела! Ни одна букашка не тронет! — И снова взглядом скользнул в сторону Елены, будто предлагал этот маршрут исключительно ради её комфорта.

Елена, в свою очередь, демонстративно отряхнула несуществующую пылинку с рукава и отвернулась, но уголки её губ дрогнули в едва сдерживаемой улыбке. Она явно понимала, что происходит, и получала удовольствие.

Я наблюдала за этой сценой, кусая губу, чтобы не рассмеяться. Похоже, у нас ещё парочка намечается. И это не могло не радовать. Ведь любовь — это же прекрасно.

Получив согласие, Леший, как и в прошлый раз, повернулся к нам спиной и раскинул руки в стороны. А я, понимая, что сейчас произойдёт, прижалась к Кощею.

— Держись, — его низкий голос прозвучал прямо у уха, и его руки крепче обхватили меня, словно пытаясь оградить от предстоящего хаоса.

И он начался.

Сначала зашелестели листья на ближайших берёзах. Потом закачались верхушки сосен. А через мгновение мир взорвался. Ветер, поднявшийся из ниоткуда, завыл, поднимая в воздух сухие ветки и комья земли. Деревья начали сгибаться в неестественных позах, а тропа под ногами поплыла, извиваясь, как живая змея.

— А-а-а! — заорала где-то сбоку Елена, не привыкшая к такой погоде. Дальше последовала непереводимая игра слов, совершенно не вяжущаяся с образом Прекрасной девы.

Расколдованные девицы тоже не отставали, выкрикивая ругательства.

Я вжалась в Кощея, чувствуя, как моё тело становится невесомым. Земля уходила из-под ног, и мы парили в центре зелёного урагана.

Рев ветра заглушил крики перепуганных девиц, я смогла только различить довольное хмыканье Лешего, который, казалось, наслаждался разбушевавшейся стихией.

И так же внезапно, как всё началось, всё закончилось.

Тишина. Абсолютная и оглушительная.

Я осторожно разжала веки, всё ещё цепляясь за плащ Кощея.

Картина, открывшаяся взору, была достойна кисти художника. Да, мы достигли цели- попли к избушке. Но поляна перед крыльцом выглядела так, будто по ней пронеслось стадо разъярённых слонов.

Несколько молодых берёзок, вырванные с корнем, перегораживали нам путь.

Грядки, с таким трудом возделанные домовыми, были перепаханы в беспорядке, и из земли торчали первые всходы, безжалостно вырванные с корнями.

Наша Буренка, обычно такая флегматичная, стояла посреди этого бедлама с широко раскрытыми, абсолютно офигевшими глазами, перестав жевать.

Но самое неожиданное зрелище ждало на крыльце. Там, крепко обнявшись, пережидали бурю Василиса и Иван. Премудрая спрятала лицо на груди княжича, а он прикрывал её спину своим плащом.

Из окна горницы высовывались, выстроившись в три яруса, перепуганные: внизу — Злата и Ярослав, посередине — Микоша, а сверху уместился Феофан. Все они с одинаковым изумлением взирали на последствия прошедшего апокалипсиса.

— Перестарался… — буркнул Леший, оглядывая хаос вокруг.

Повисла пауза, которую нарушила Елена Прекрасная. Вся ее красота была щедро украшена сухимим ветками, застрявшими в волосах, комьями грязи на платье. Она отряхнула своё измявшееся платье, размазав по ткани что-то темно-зеленое и, гордо подняв подбородок, процедила:

— Никогда ещё я не испытывала такого унижения! Меня, Елену Прекрасную, да по таким… кустам! Ну, я тебе сейчас задам! — Она принялась надвигаться на Лешего.

— Избушка, избушка, — послышался робкий голос с другой стороны домика.

Несчастный домик, переживший только что ураган, со скрипом поднялся на ноги, собираясь развернуться.

— А ну, стоять! — рявкнула я, вынимая из волос застрявшие листья. — Кто там мою горницу тревожит? Что за лентяи пожаловали?!

Видимо, прозвучало так резко, что пришедшие от греха подальше не стали спорить, обошли домик самостоятельно. На поляне появилась толпа деревенских жителей.

Я было подумала, что просить пришли чего? Может, травки какой или зелья. Но оказалась не права. Секунда и спасённые девицы, вытирая слёзы, бросились обниматься с замершими напротив нас. Похоже, это явились их родственники. Воздух наполнился смехом, рыданиями, возгласами: доченька моя, родная, внученька, живая…

Поляна, только что оглушённая тишиной, теперь