Притча о судьбе - Мелли Т. Толлэм

Имело смысл только то, что он хотел, чтобы это закончилось здесь.

— Привет, мой заклятый враг, — протянул Малахия, обходя колонну.

Кожа у него была желтоватая, на шее и лице выступили красные линии. Даже его крылья казались поникшими и опущенными, утомленными битвой. Силы моего отца не давали ему покоя.

— Ты пришла умереть?

— Да, — выдохнула я в ответ, сжав кулаки по бокам.

Малахия стоял среди руин храма, отказываясь двигаться вперед. Он знал, что ждет нас.

— Не говори глупостей, свет мой. У меня на тебя гораздо большие планы.

— Я даю тебе последний шанс изменить намерения, Малахия. Возвращайся в Иной Мир и позволь моему миру исцелиться.

Малахия рассмеялся.

— О, свет мой. Всегда приносишь жертвы, и ради чего? Ради пары, который накачал бы тебя зельем и оставил беззащитной к моменту, когда я пришёл бы за тобой.

Я напряглась от его тона.

— Я бы никогда так с тобой не поступил.

Я наблюдала за ним, когда он двигался, отмечая его изможденный вид, шелушащуюся кожу, темные вены, синяки под глазами.

— Ты поступил гораздо хуже, Малахия, и ты это знаешь. Ты умираешь. Почему ты так поступил с собой?

Месть была его ответом.

— Я не боюсь смерти. На самом деле, приветствую ее. После жизни, полной страданий, это кажется единственным способом найти утешение.

Малахия отошел от храма, шагнув ко мне, почти так близко, что можно было дотронуться.

Я скрипнула зубами. Еще немного ближе.

Он шагнул вперед, остановившись прямо передо мной. Холодные, липкие пальцы коснулись моего лица.

— Я только хочу сначала заставить тебя страдать.

Отвлеки его, сделай свой ход.

— Фейри, — начала я, не уверенная, как заставить его говорить, чтобы я могла приблизиться на дюйм.

Легкое прикосновение к груди облегчило бы кражу его сил, сделало бы это более плавным.

— Они пытались убить меня на поле боя.

Пальцы Малахии скользнули по линии моего подбородка в мягкой ласке, и я воспользовалась возможностью повторить его движения. Моя рука приподнялась к его груди, сила сосредоточилась на том, что должно было быть маленьким зернышком магии внутри, но этого не было. Сила внутри него была огромной, ее почти невозможно было уловить.

Я наклонила голову.

— Когда ты решил, что желаешь моей смерти? Я думала, ты ищешь моих страданий.

Пальцы Малахии обхватили мою ладонь, прижатую к нему, в то время как большой палец другой его руки рисовал круги на моей щеке.

— Это и есть страдание, и нет лучшего способа заставить тебя страдать, чем заставлять тебя умирать и возвращаться… снова, и снова, и снова?

— Спасти так жизнь означало бы смерть твоей души, — прошептала я, ища какой-нибудь способ сильнее прижаться к нему. — Твоя пара, моя сестра… вероятно, она ждет твоего прибытия в этой следующей жизни. Скорее всего, она ждет твоей смерти.

— Я знаю, — кипятился он. — Я знаю.

Между моими бровями образовалась морщинка. Если он всё знал… тогда зачем продолжать этот путь разрушения?

— У тебя могла бы быть новая жизнь. Настоящая любовь, — прошептала я. — Я… я не понимаю.

Тёмный, хриплый смех сорвался с его губ:

— Я уже знаю, что такое любовь, Далия. И в этой жизни я выберу её снова — даже если она не будет взаимной.

Мои губы приоткрылись от шока. Малахия — он все еще верил.

Прежде чем я успела заговорить, он продолжил:

— С того дня, как я родился, нас было двое, две половинки одного целого. Две стороны одной медали. Это были мои глаза, которые видели твои первые шаги, моя рука, которая впервые держала тебя, мои уши, которые услышали твои первые слова. Малахия — даже тогда ты говорила шепотом. Призыв, обещание.

Его руки поднялись, обхватив мое лицо по обе стороны, когда мой разум отключился. Голубые глаза сверкали в моих, несмотря на угасающую тень здоровья в них. Моя рука оставалась прижатой к центру его груди, в поисках источника его силы.

— Все, что я когда-либо делал, было для тебя. Я хотел сделать тебя равной себе, равной по силе и интеллекту. Но, как и во всем остальном, ты подвела меня.

У меня перехватило дыхание, когда моя сила обвилась вокруг его, но я сохраняла строгий вид, остерегаясь раскрывать свои намерения.

Как только я ухватилась за нее, одного рывка было бы достаточно. Тогда он был бы лишен силы, смертен и слаб, волен умереть моими руками.

— Ты прав, Малахия, — сказала я, касаясь кончиками пальцев его кожи. — Мы созданы друг для друга. Как мы были детьми, так и умрем — друг с другом.

Мягкая сила потекла по моей ладони, погружаясь в глубины его груди, смыкаясь вокруг корня света и тьмы, извивающегося внутри. Малахий стоял неподвижно, его кристальный взгляд был прикован к моему.

Все, что мне нужно было сделать, это дернуть, и это был бы конец ему. Конец мне.

Юмор приподнял уголки губ Малахии, твердые руки обхватили мое лицо с обеих сторон, прикосновение, которое было бы любовным, если бы исходило от Райкена. Но прикосновение исходило не от моей пары; оно было нанесено руками моего врага.

Я заколебалась, мои мысли прервало прищелкивание его языка.

Когда я сжала искру силы в его груди, его губы встретились с моими.

Затем мир рухнул под нами.

Когда мы расстались, бирюзовые глаза светились сквозь темноту нашей спальни в Ином Мире, заглядывая в глубины моего разума.

— Дуана, — прошептал Малахия, лаская руками мое лицо, — тебе приснился кошмар.

— Что? — пробормотала я, резко выпрямляясь.

Шок прошел по моему разуму, парализуя мысли и оставляя мой язык распухшим во рту.

Мы с ним были на войне, стремились покончить друг с другом. Я все еще чувствовала боль от полученной раны, зияющий порез жгло, несмотря на свежую кожу. Я все еще могла слышать крики битвы, эхо криков тех, кто пал. Запах смерти задержался в моих ноздрях, кислый и птичий.

Но когда мой взгляд метнулся по сторонам, меня встретила наша спальня, освещенная двумя лунами на противоположных концах неба.

Я могла бы поклясться, что было что-то, или кто-то, или много кого-то, кого я должна была спасти, но, как я ни старалась, воспоминание ускользнуло от меня.

— О чем ты говоришь? — задыхаясь, спросила я. — Ты и я… мы сражались.

Легкий смешок слетел с плеч Малахии, когда его губы изогнулись в мягкой улыбке.

— О, свет мой, — Малахия чмокнул меня в кончик носа. — Нам нужно увеличить дозировку твоего зелья. Похоже, безумие снова овладевает тобой.

Я покачала головой, когда его пальцы нежные и любяще прошлись