Притча о судьбе - Мелли Т. Толлэм

Несмотря на это, за пределами леса битва продолжалась с удвоенной яростью.

Далия встретилась со мной взглядом.

— Пора, — сказала она, бесшумно поднимаясь на ноги, распахивая крыльями.

Ее рука потянулась к моей, и я взял ее, поднимаясь.

Мы обменялись понимающим взглядом и в унисон двинулись к полю боя. Пришло время заканчивать эту войну.

Пришло время представить миру их новых богов.

Глава 42

Далия

После войны прошло двадцать пять лет, и объединение обоих миров в один было медленным, изнурительным процессом. Светила немедленно склонились передо мной, следуя за источником силы. Но тени — они сражались с Райкеном зубами и ногтями. Они были отвратительны по своим идеям и методам, но после долгого, деспотичного правления мужчины, наконец, оказали своим женщинам ту милость, которую они заслуживали.

Тем не менее, нужно было следить и за светилами, и за тенями. Всякий раз, когда мы уходили слишком надолго, они ссорились, и это было некрасиво.

Вот тут-то и вмешивался Киеран. Новый самопровозглашенный король теневых существ вступался всякий раз, когда какая-либо из сторон выходила из-под контроля. К счастью, и светила, и тени склонны были бояться этих существ. И он, и Габриэлла наслаждались своим пребыванием в Ином Мире, часто выбирая то место своим отпуском, но их ноги оставались в обоих мирах в качестве Лорд Зимнего и Леди Весеннего двора.

Их свадьба была настоящим безумием, декор колебался между «смертью зимы» и «жизнью весны». Там были распустившиеся цветы и снег, смесь холодного и ароматного воздуха в сопровождении разномастных нарядов, и все же это было самое красивое, что я когда-либо видела.

Эти двое любили друг друга больше самой жизни.

Осенний двор все еще спорил о том, кто примет титул Лорда или Леди, но мы с Райкеном решили позволить им самим разбираться.

У нас и так было достаточно забот.

Детский смех эхом разнесся по саду, прервав ход моих мыслей, и Эулалия вышла из-за живой изгороди, издав многострадальный вздох, прежде чем сесть рядом со мной.

— Никогда не заводи детей, — сказала она.

Я только рассмеялась, потому что знала, что она любила этих двух малышей даже больше, чем Финна. Он так и не смог уговорить её на союз душ, пока всё, что не потребовалось — один взгляд в глаза их первенца.

— Я не планирую, по крайней мере, в ближайшее время, — засмеялась я, толкая ее в плечо.

Уголки ее глаз приподнялись в улыбке, когда она увидела своих сына и дочь.

— Бьюсь об заклад, Райкен грызет удила ради детей.

— Да, но, к счастью, для этого у меня под рукой есть Матильда.

Хотя провидица большую часть жизни проводила в уединении со своим возлюбленным Балаамом, раз в год она приходила ко мне с особым подарком — зельем, подавляющим течку. Я была безмерно благодарна за него, а вот Райкен — не очень.

Матильда погибла во время войны, как и Эулалия и бесчисленное множество других. Хотя я хотела спасти их немедленно, я знала цену. Так что, со временем, я возвращала их души, медленно, но верно.

Однако некоторые души спасти не удалось. Некоторые из них хотели двигаться дальше.

Эйден и Джордж.

Их смерть ударила по Брэндону сильнее всего, и, хотя он страдал много лет, не зная, горевать ему или осуждать, он наконец смирился. В конце концов, они сделали все, что могли, чтобы загладить свою вину.

Габриэлла отреклась от короны Камбриэля и назвала Брэндона своим преемником, но он не хотел быть королем, не после того, как увидел, как власть соблазняет тех, кого он любил, к коррупции, и поэтому он сделал Камбриэль демократией. Теперь он был Лордом Брэндоном Камбриэльским, а его муж — Лордом Хеншаллом из первой страны.

— Редмонд приедет сегодня? — спросила Эулалия, как только Финн и Райкен вошли во двор.

Редмонд стал немного отшельником, предпочитая проводить большую часть времени с Ореллой в лесу. Тем не менее, всякий раз, когда мы с Райкеном пускались в авантюры, эти двое занимали наше место в качестве регентов Страны Фейри.

Прежде чем я успела ответить на вопрос Эулалии, в небе пронеслась жар-птица, издавая успокаивающую мелодию.

— Вот и он, — сказала я, поднимая глаза и встречаясь с ним взглядом.

Редмонд протиснулся мимо них и бросился ко мне. Я едва удержалась на ногах, когда его руки обхватили меня.

— Дочь! — крикнул он мне в ухо, звук был оглушительным. — Ты с нетерпением ждешь отпуска?

Я высвободилась из его объятий и улыбнулась.

— Да. Вы сможете со всем здесь справиться?

— Конечно, — ответил он, приподняв уголки губ.

Бессмертие ему шло. У меня закончились тома, которые он мог бы прочесть, и поэтому мне поручили собирать книги из странных, экзотических миров. Хотя Редмонд вообще не обладал магией, у него была родственная душа, странность, которой никогда не существовало до них двоих. Впрочем, как и у жар-птицы.

Райкен и Финн подошли, и Финн поприветствовал свою пару долгим поцелуем, в то время как рука Райкена обвилась вокруг моей талии, а губы скользнули по моему лбу.

Мой пристальный взгляд привлекли два кружащихся серебристых глаза, глубокие озера света и тьмы, в которые я никогда не устану вглядываться.

— Все готово, Райкен?

Он улыбнулся в ответ.

— Габриэлла и Киеран обосновались в Ином Мире. Они будут следить, пока нас не будет.

— Хорошо, — ответила я, чуть не выпрыгнув из собственной кожи, когда Орелла появилась передо мной.

Мы уже опаздывали, и я не хотела пропустить это знаменательное событие, поскольку это был наш последний визит в этот странный земной мир.

Я повернулась к своим друзьям и сжала руку моего мужа.

— Скоро увидимся.

С этими словами мы отправились в путь. Золотой свет окутал нас, собираясь в лужицу у наших ног — врата в новый мир, который я успела полюбить.

Мы приземлились на краю тротуара среди толпы смертных, и нас приветствовал шум и суета активного города. Мы поторопились убрать наши крылья и скрыть наши короны.

Его — костяные белые рожки, торчащие из его волос, мои — золотой обруч, врезанный в мой лоб.

— Ты готов? — спросила я Райкена, изучая черты его лица.

Иногда силы тени становились слишком темными для него. Иногда он боролся, но всякий раз, когда он это делал, мы быстро преодолевали это.

Любовь была сильнейшей силой в мире.

Он ответил пожатием моей руки.

— Рожден готовым.

Машины проносились мимо нас, когда мы переходили улицу и направлялись к бару, в