Отпускай - Ольга Сурмина

закрылась, и послышались удаляющиеся шаги. Схватившись за лицо, Фастер разрыдалась. Кусала до крови губы, сжалась на стуле, схватившись за колени. Кошмарный сон никак не заканчивался, напротив, туман полностью сошел. С улицы доносился щебет птиц и сигналы автомобилей. Волосы вставали дыбом, начинался тремор.

Что только что произошло? Любимый Нейт… привел в дом другую?

Он больше не её Нейт?

Как это произошло, когда? Почему?

Воздуха не хватало. Она ежилась, вытирала пальцами глаза. Какая-то незнакомая женщина, лицо которой Эмма даже не рассмотрела. Короткая стрижка, каштановые волосы. Он все это время любил брюнеток? Даже фигуру не рассмотрела. Было не до того. И кем… он ей представил саму Фастер? Сестрой? Девушкой-инвалидом, которую нельзя прогнать, но с которой пообещал расстаться?

Сердце болело от горя. Ноги, на какое-то мгновение, перестали ощущаться. Больно, слишком больно. Сон. Она же… ему верила. Верила, что они будут вместе и без свадьбы. Хотя, разве свадьба остановила бы его? Верила, что Нейт никогда не оставит. Ведь не оставил, когда ушел из детского дома. Верила, когда он говорил, что будет рядом. Когда кивал на вопрос «ты меня любишь?». Верила, что полюбил несмотря на то, что она «дефектная». Совершенно несамостоятельна и нежизнеспособна. Несуразная. Ничего не может сама.

Верила.

Слепую веру можно было назвать болезнью. Или наоборот, лекарством. Лекарством от иллюзий с течением времени, но с одним тяжелым побочным эффектом.

Болью.

Клином свет

Он со вздохом поднимался наверх. Там, на кухне… ей нужно побыть одной. Смириться. Принять. Осознать реальность, в которой она теперь находится. Вытереть слезы, и подумать. Подумать о том, что они никогда не были парой. Лишь названными братом и сестрой.

Однако, что-то в душе свербело. Оставался чудовищный, мерзкий осадок. Все же… больная, и так обиженная судьбой девочка не заслуживала того, чтобы с ней это происходило. Не заслуживала внезапного краха, и таких страданий, Нейт прекрасно это понимал. Однако, ничего не мог сделать. Её чувства принять он не мог, и не собирался себя насиловать. Ради чего? Жизнь, все же, одна. Рано или поздно, Эмма смирится. Рано или поздно ей станет легче, и она его морально отпустит. Может даже простит. А пока… пока нужно планомерно делать то, что он хотел делать. Строить свою жизнь, даже если так внезапно.

Ведь так внезапно девушка, которая была очень симпатична два месяца… вызывала интерес, порождала разного рода низменные фантазии… оказалась без жилья. Внезапно оказалась не против провести день в отеле со своим внимательным шефом, который рад был помочь. И даже согласилась… принять его помощь и пожить с ним. Согласилась на отношения после первой ночи. Могло бы так повести, если бы он просто помог с жильем? Согласилась ли она быть рядом, если бы не экстренная ситуация? Нейт не был уверен. Поэтому сцепил зубы, и очень успешно торговался с совестью. Жизнь одна, и нужно использовать такие шансы. Бороться за свое счастье, которого у него и так никогда не было.

От мысли о полугоде ухаживаний сводило зубы. Слишком долго. А тут… тут быстро.

Он устал чего-то ждать.

Чего-то…

Тьма второго этажа. На двух черных чемоданах, запыхавшись, сидела девушка с короткой стрижкой и очень светлыми, золотисто-оранжевыми, солнечными глазами. Вытирала со лба потинки рукавом элегантного, серого пиджака. Штайнер резко остановился, и брови медленно поплыли вверх:

— Как ты дотащила их сама?! И почему, зачем? Могла бы оставить снизу, я бы поднял. Или, хотя бы, попросить о помощи.

— Ну, у меня со здоровьем все в порядке. — Она доброжелательно, легко улыбнулась. — Спасибо.

— В порядке или нет, женский позвоночник не предусмотрен для поднятия таких тяжестей. — Нейт вздохнул. — Идем со мной.

Он взял её за хрупкую руку, затем зашел в спальню, и тут же начал снимать постельное белье, на котором несколько часов назад спала его «сестра». Его, теперь уже бывшая девушка.

— Балдахин. — Обескураженно прошептала Белита. — Ничего себе. Да, здесь действительно шикарно. Удобно, наверно, когда хочется света, но не хочется, чтобы слепило. Удобно, и красиво.

— В каком-то роде. — Штайнер недоуменно пожал плечами. На самом деле балдахин хотела Эмма, а он просто согласился и кивнул. Но своей дорогой гостье он в любом случае об этом не скажет.

— Ты ей все сказал, да? — Тихо спросила та, глядя куда-то в сторону. — И что она сказала? Как долго… будет здесь?

— Ничего, толком, не сказала. А что она в такой ситуации может сказать? — Мужчина вздохнул, и покачал головой. — Мне жаль её. Но у меня нет двух жизней, чтобы одну из них полностью посвятить ей. Она должна это понять. Как долго, я не могу сказать. Буду искать ей достойное жилье неподалеку от моей работы, буду смотреть. Как только что-нибудь появится, сниму ей квартиру.

— А зачем такие узкие рамки? — Белита непонимающе подняла брови. — В городе куча квартир, можно просто снять, ну, приемлемую. Где будет, там и снять. Откуда такие сложности?

— Послушай. — Нейтан выдохнул и сжал зубы. — В любом случае, даже когда она съедет, продукты мне ей носить. И все… прочее, сама она не дотащит даже буханку хлеба и палку колбасы. И мне будет удобно ехать не на другой конец города, чтобы привести ей эту колбасу, а зайти с работы.

— Ну, на это же есть социальные службы. — Девушка потупила глаза. — Ты сам сказал, она не маленькая…

— Послушай. — Молодой человек сильнее стиснул челюсти. — Я говорил тебе ранее, и скажу еще раз десять, если будет нужно. Она мне как сестра. Как родная сестра. Родную сестру я не брошу на попечение государства, даже если сам буду голодать. Не поднимай больше эту тему, пожалуйста. Просто представь, что у меня есть сестра, которая пока живет здесь, и закроем это.

— Я поняла. — Белита вздохнула. — Мне тут разобрать вещи?

— Тут мы будем спать, это спальня. — Штайнер улыбнулся. — Твоя комната напротив. Моя — в конце коридора. А левее, за стеной живет Эмма. Там её вещи, швейная машинка, и все прочее. Я думал постелить ей в гостевой, но, наверно, она захочет остаться у себя.

— Да уж, ситуация. — Девушка села на кровать, и все еще рассматривала балдахин. — Вообще шикарно тут. А детскую планировал где-нибудь?

— Если честно, я в ближайшее время не хотел заводить детей. — Улыбка становилась пластмассовой. — У меня еще жены, толком, не было. Отношений для себя, а не для кого-то еще. Если однажды я решу завести ребенка, можно будет переоборудовать одну из гостевых. Но этого точно будет не раньше следующих двух-четырех лет.

— Как