Когда мы были осколками - Акация Блэк

время от времени я замечаю в ее глазах слабый проблеск беспокойства. А вдруг это он? Быть того не может, пытаюсь я себя успокоить. Этот подонок исчез с радаров после провала на школьных экзаменах.

Оглянувшись в последний раз, сажусь в подъехавшее такси.

Закрываю глаза и делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться. Все хорошо, Луна. Ты все предусмотрела. Ты в безопасности. Через несколько часов начнется твоя новая жизнь.

Глава 3. Луна

♪ I Found – Amber Run

Мягкие губы спускаются по шее, вырывая у меня стон удовольствия.

– М-м-м…

– Луна, уже семь пятнадцать.

Так я открыла глаза или нет?..

Чья-то рука, скользнув по груди, опускается мне между ног.

– Просыпайся, детка.

Со все еще сомкнутыми веками начинаю дышать чаще, когда чувствую, как чей-то язык ласкает мой сосок. Господи боже, что бы этот человек ни собирался со мной сделать, пусть не останавливается. Жадно глотая воздух, ощущаю, как по коже бегут мурашки удовольствия.

– Приготовься получить от жизни лучшее.

Женский голос ввинчивается мне в ухо, и я, на секунду замерев, рывком сажусь на кровати с одеялом на макушке. Так и не выросла из этой детской привычки укрываться с головой. Поворачиваю голову и провожу рукой по другой стороне кровати – холодная. Тут же сдергиваю одеяло и поворачиваюсь к ванной. И там никого. С тяжелым вздохом вновь откидываюсь на подушку и теперь уже под шум водопада слышу голос.

– Луна, уже семь двадцать, просыпайся!

– Да встаю я, встаю, – ворчу я. – Ну вот, теперь писать хочется.

Черт. Это все будильник, подаренный Камиллой. Не удивлюсь, если у нее сейчас горят уши, – столько нелестных слов я ей мысленно адресую. Накрываю подушкой это адское устройство и зарываюсь обратно в одеяло. Мягкий солнечный свет, проникнув через шторы, которые я, судя по всему, забыла задернуть с вечера, выжигает мне сетчатку. Голова болит так, будто кровоточит изнутри. Все, больше не пью.

Ну, за исключением особых случаев.

Ладно, может, Камилла и права. Представлять, что тебя ласкает аудиозапись будильника – это уже клиника. Сила моего недотраха не описана еще ни в одном жалком дамском романчике. Возбуждение так и не спало, поэтому тянусь к тумбочке за Зигмундом[10], чтобы расслабиться в душе, когда утонувший в текиле мозг наконец улавливает суть. Погодите-ка. Что она сказала? Семь двадцать?

Как пантера выпрыгиваю из постели. Точнее, выпрыгнула бы, если бы не жуткое похмелье. Ноги цепляются за одеяло, и я всем телом падаю на какую-то коробку, оставленную посреди комнаты. Раздается грохот. Острая боль пронзает бока, и я с трудом сглатываю поднимающуюся желчь. Ауч. Если бы я так не спешила, не мучилась от похмелья и не опаздывала, сама бы над этим посмеялась.

На четвереньках вползаю в ванную и быстро оцениваю в зеркале урон, нанесенный вчерашним загулом: в волосах свито гнездо, темные круги под глазами расползлись на пол-лица. Все очень плохо. Подрываюсь с места и залетаю под душ – необходимого минимума хватит. Через пять минут до меня дойдет, что я ничего не приготовила с вечера и что мне почти нечего надеть.

Ну и черт с ним. Натягиваю вчерашние джинсы и черное боди, а затем хватаю черный оверсайз-пиджак и, конечно, лодочки на двенадцатисантиметровой шпильке. Чтобы убрать волосы от лица, собираю их в пучок на макушке и оставляю нижнюю часть распущенной. Беру сумку, ключи и выбегаю из дома.

Семь сорок пять. Сойдет.

Как и все ньюйоркцы, завтракаю я всегда на ходу. Стэн, бариста из кафе на первом этаже, завидев меня на пороге, начинает улыбаться и жестом подзывает к себе. Я неловко пробираюсь сквозь утренний наплыв посетителей, жаждущих испепелить меня взглядами. По утрам мой заказ обычно уже готов – остается только забрать. Этот фаворитизм трогает меня до глубины души.

– Привет, киска. Твой латте.

Его русский акцент звучит как музыка.

– Спасибо, Стэн, – улыбаюсь я.

– Ты такая красотка сегодня. Тебя взяли на работу?

Добрый и внимательный, вот как я бы его описала. Его теплая улыбка сразу расположила к общению. Если бы я была готова с кем-то встречаться, у него были бы все шансы. Подтвердив его догадку, еще раз благодарю за то, что он делает мою жизнь чуточку лучше, и в поиске такси выхожу на тротуар. Одно тут же останавливается возле меня. Невероятно.

Спасибо тебе, мой ангел-хранитель.

В машине называю водителю адрес офиса и принимаюсь обновлять макияж, чтобы снова стать похожей на человека. Отпив глоток кофе, замечаю на стаканчике номер телефона, написанный черным маркером. Номер Стэна уже заносится в «Мои контакты», когда на экране всплывает оповещение о новом сообщении.

Номер не определен

Ты была великолепна вчера вечером.

Пальцы крепко сжимают стаканчик, а пульс ускоряется так, что я едва не проливаю кофе на джинсы. На шее затягивается удавка плохого предчувствия. Против воли начинаю трясти ногой в такт сердцу, неистово колотящемуся о грудную клетку.

Номер не определен

Это Кельвин, надо было сразу написать. У меня поменялся номер. Надеюсь, скоро увидимся.

Опять? Уже во второй раз с тех пор, как мы познакомились. Вздох облегчения получается таким громким, что водитель бросает на меня подозрительный взгляд в зеркало заднего вида. Это всего лишь Кельвин. Не найдясь с ответом, отправляю ему подмигивающий смайлик. Спустя немногим больше получаса мы наконец прибываем в пункт назначения. На входе в здание называю свое имя охраннику, выбрасываю в мусорку стаканчик с остатками кофе и спешу к лифту.

Восемь сорок девять. Успела.

Представление начинается. Разноцветный опен-спейс кишит людьми. Моя стихия. Вежливо здороваюсь с теми, кто меня замечает, сворачиваю в коридор и, ускорив шаг, стучу в приоткрытую дверь кабинета Саманты.

– Доброе утро, Саманта.

– А, Луна. Ты вовремя. Новый гендир скоро будет здесь.

Она поднимается из-за стола, и мы вместе отправляемся в конференц-зал.

– Прости, что поздно тебя предупредила, – говорит она. – Он должен был приехать не сегодня, а через два дня. Захотел всех собрать перед отъездом в Чикаго.

– А кто этот грозный гендир? – озадаченно спрашиваю я у нее. – Почему о нем никто ничего толком не говорит?

– Он предпочитает избегать лишнего внимания.

К нам с широкой улыбкой подходит симпатичная мулатка с каштановыми кудрями до плеч.

– Луна, представляю тебе твою ассистентку, Кимберли Эдвардс. Я скоро вернусь, а вы познакомьтесь пока.

И она бросает нас вдвоем посреди коридора.

– Предупреждая твой вопрос, да, она всегда такая резкая. Давай на ты?

– О да,